Могила двойников
Шрифт:
В Чумном лесу она подсказывала ему, куда можно наступать, а куда не стоит, указывала направление и предупреждала об опасности. Возможно, это был инфразвук, возможно, тонкий, неуловимый запах зарина, фосгена, растительных ядов, которые могли выброситься из потревоженной кочки или пучка мха. А может, колебания фона пси вокруг, которые улавливал организм. И эти крохотные сигналы мозг принимал, обрабатывал, толкая откуда-то из подсознания мысли, которые недальновидные люди звали интуицией.
Сейчас всё это слилось во что-то одно, и оно говорило: здесь опасно.
— Ты чего застрял? —
Не раздумывая, Стефан бросился вперед, на пару секунд опередив невидимого сапера. За спиной грохнуло, траппер на миг споткнулся, потеряв равновесие. А потом понял, что падает.
Все навыки оказываются бесполезными, когда земля уходит из-под ног.
Почти все.
Стефан рухнул вниз, в осыпавшуюся от взрыва воронку. Перед глазами возникла пещера — тёмная, глубокая, уходящая вглубь горы. Он даже сделал шаг, понимая, чем закончится происходящее и пытаясь убраться подальше — ровно в тот момент, как холм вновь вздрогнул и на траппера обрушилась бурая лавина.
Глава 15
На какой-то миг он, кажется, потерял сознание. Но технике всё равно, жив оператор или давно умер, и хитрая система маски продолжала подавать кислород – Стефан дышал, хоть вокруг него не было ни капли воздуха.
Он открыл глаза. Вокруг расстилалась непроницаемая чернота, из тех, которую встретить можно только в глубоких подземельях. Он попытался шевельнуться – получилось с трудом. Могила, мелькнуло в голове. И всё же он был жив.
А значит, может выбраться.
Наверное. Стефан помнил, что упал довольно глубоко, но упал не просто в яму – где-то впереди виднелся широкий тоннель. Копать вверх? Это, наверное, легче – можно сбрасывать землю под ноги и так потихоньку подниматься. Но никто не скажет, сколько времени ему для этого понадобится. И не окажется ли наверху ждущих его врагов. Он знал себя, а значит, хотя бы приблизительно понимал и зеркало – а тот остановился бы, только увидев труп Стефана.
Он принялся работать, стараясь не думать о той чудовищной массе земли, что лежала сверху.
Грунт был мягким, рассыпчатым – сказывалось разрушение, которое причинили взрывы. Вскоре трапперу удалось расчистить небольшую каморку, уплотняя и раздвигая землю, и даже поджать руки к груди, высвободив их из плена. А потом Стефан принялся рыть.
Ему некуда было девать землю, и приходилось просто отгребать её за спину, перемещаясь таким способом прямо сквозь толщу грунта. Крупные комья Стефан разбивал и перетаскивал по частям, рыхлую землю распихивал по бокам. Иногда грунт приходил в движение, на Стефана сверху сыпалась земля, и каждый раз он замирал, ожидая очередного завала, но недра быстро успокаивались. Каждый выдох горячей волной прокатывался по лицу, заставляя капли пота скатываться по губам. И лишь когда рука вдруг уперлась во что-то мягкое, эластичное, Стефан понял, что выбрался.
Маска запотела от тяжёлой работы, да и сам Стефан взмок, но продолжил
Под ногами захрустело. Мягкая дрянь, что покрывала стены, пещера, усыпанная чем-то хрустящим – всё это навевало одни и те же мысли, и мысли не очень хорошие. Стефан знал, что прав, и всё же отказывался верить в произошедшее. Он оказался там, куда любой нормальный человек по доброй воле не сунулся никогда.
Впрочем, Стефан никогда не относил себя к нормальным людям. Да и в таком месте он тоже был не впервые.
Он мог бы достать колбу с пси– газом, но светить лишний раз здесь не хотелось совершенно. Пальцы сами нащупали на куртке крохотный флакон. В отличие от прочих, этот был заключен в стальную оболочку, которую Стефан тут же ввинтил в гнездо на своей маске. И в тот же миг её стёкла посветлели.
Это каждый раз выглядело так, будто сквозь занавеску смотришь в другой мир, где начинается рассвет. Медленно, пока оргстекло насыщалось пси, из тьмы выплывали контуры стен пещеры, валявшихся на полу костей и груды земли рядом с могилой Стефана. Именно из этой груды он должен был вылезти, но забрал немного в сторону и упёрся в стену.
Так и есть, - мрачно подумал он, оглядывая пещеру. Догадка подтверждалась. Хозяев пока видно не было, но Стефан не сомневался: скоро пожалуют и они.
Он огляделся. И тут же увидел живого - на большом валуне, полузасыпанном землей, сидела Марена с арбалетом в руках. Стефану изрядно повезло, что камень грохнулся не на него, а язычнице – что она не оказалась под завалом.
– Марена, - негромко сказал он.
– Кто здесь? – неуверенно спросила женщина.
– Стефан. Я вижу тебя. Ты цела?
– Немного подвернула ногу и вся измазалась в земле, но в остальном нормально. Видишь? Как?
– Кановская маска. В ней стекло из метилметакрилата…
– Это для меня тёмный лес, - она потрясла головой. Ну ты и зануда, сказал себе Стефан. – Помоги слезть отсюда.
Стефан взял её за руку, позволяя спрыгнуть на землю. И тут же едва не упал, когда язычница бросилась ему на шею.
– Я уж думала, мне конец, - проговорила Марена, жарко дыша ему в ухо.
– Это ещё не значит, что мы выйдем отсюда живыми, - ответил Стефан, осторожно обнимая её.
– Если есть выход, выйдём, - в голосе язычницы сквозило совершенное убеждение.
– Он есть. А вот сможем ли мы им воспользоваться – большой вопрос. Держи меня за руку и не отпускай. Здесь этого делать не стоит.
– Здесь – где?
Стефан поколебался, размышляя, стоит ли говорить ей. Но до сих пор Марена отнюдь не показывала себя пугливой паникёршей, и, наконец, он ответил:
– В паучьей норе.
Марена вздрогнула и крепче прижалась к нему. Про пауков Мерцающего леса в Роге и прочих местах слухи ходили самые жуткие – и Стефан мог бы сказать, что далеко не все из них преувеличивают.