Могила Колумба

Монтаньес Мигель Руис

— Расскажите мне о ней подробнее.

— В «Книге пророчеств» собраны библейские тексты, которым адмирал придавал особое значение. Христофор Колумб стремился доказать, что сделанное им открытие было предсказано в Писании и что в истории человечества началась новая эра благодаря его деянию.

— Иными словами, вы утверждаете, что Колумб предлагал свою интерпретацию Священного Писания, полагая, что его великое открытие было предопределено? — изумленно переспросила Альтаграсиа.

— Да, именно так. Если хотите, я вам покажу. Идемте со мной, — пригласил

библиотекарь гостью, с готовностью поспешившую за ним.

На витрине за толстым стеклом он показал ей рукопись:

— Вот, взгляните. Тут хорошо видно, что основную часть текста составляет пространная копия библейских текстов.

— Но ведь эту работу Колумб проделал сам, не так ли? — пролепетала Альтаграсиа, не в силах оторвать взгляд от представленного экспоната.

— Верно. Копия выполнена Колумбом и его другом и доверенным лицом Гаспаром Горрисио, монахом картезианского монастыря Санта-Мария-де-лас-Куэвас.

— И снова картезианцы! Я просто обязана съездить посмотреть на гробницу Диего Колумба и памятник адмиралу, о котором вы мне рассказали вначале.

— Обратите внимание, — библиотекарь указал на рукопись, — как я уже говорил, в «Книге пророчеств» всего восемьдесят четыре листа, но четырнадцати не хватает. Вот здесь имеется пометка…

Альтаграсиа без труда разобрала надпись, сделанную собственноручно первооткрывателем на полях страницы номер семьдесят семь: «Скверно поступил укравший эти страницы, ибо они содержали лучшие пророчества книги». [24]

24

Подлинная пометка на странице 77 в «Книге пророчеств», принадлежавшей Колумбу и хранящейся ныне в Колумбийской библиотеке Севильи. — Примеч. авт.

Эдвин тщательно осмотрел отметины, оставшиеся на гробнице. Грабители пользовались профессиональными инструментами: они не нанесли серьезных повреждений, и замки были вскрыты на первый взгляд очень аккуратно.

Начальник службы охраны молча смотрел на доминиканца. Выждав некоторое время, он спросил:

— Что вы хотите найти? Может, я вам помогу?

— Какой-нибудь специфический след или улику, которые бы объяснили, как была осуществлена кража, — ответил Эдвин.

— Мы с товарищами обсуждали эту тему. Тут поработали опытные профессионалы. У них классные инструменты, не осталось ни крупинки лишней.

— Да, вижу. Однако как они могли попасть в собор ночью?

— Вот как раз этот момент нам непонятен.

— Но у вас есть соображения? — Задавая вопрос, доминиканец не питал никакой надежды, что получит ответ.

— Да. Хотите, расскажу? — услышал он.

Андрес Оливер вошел в здание Архива Индий, намереваясь еще раз встретиться с сеньорой Солер. Он хотел расспросить обо всем, что ей было известно о подписи Колумба и о возможном истолковании системы символов, принятой

адмиралом.

— Снова здравствуйте, сеньора Солер.

— Здравствуйте, сеньор Оливер. Вы не представляете, что я обнаружила, — приветствовала его эксперт.

— Что вы имеете в виду?

— Утром вы меня спрашивали, нет ли у меня каких-нибудь версий по поводу ограбления, так?

— Да, конечно. Они у вас появились?

— Не совсем. Но я посмотрела в книгах, старых журналах и в разных отделах периодики и наткнулась на один факт. Он вас удивит, — объявила сеньора Солер. Глаза ее ярко заблестели.

— И какой же? — Оливер сгорал от нетерпения.

— Мне попалась совершенно невероятная информация. Ограбление памятника Колумбу происходит не впервые! — выпалила женщина.

В голове Оливера вихрем пронеслась тысяча мыслей, прежде чем он осознал услышанное.

— Не могли бы вы уточнить? — попросил он, растерявшись.

— Больше ста лет назад памятник Колумбу на площади Акваверде в Генуе был осквернен. Некто разворотил нижнюю часть монумента. Памятник стоял на массивном прямоугольном пьедестале, покрытом барельефами с изображением сцен из жизни первооткрывателя.

— И что дальше? — Детектив был вконец заинтригован.

— Неизвестно, поскольку никто не знает, что было внутри. По идее речь шла о традиционном памятнике Колумбу с прочным основанием и высокой внушительной опорой, на которой стояла скульптура.

— Но в таком случае почему вам кажется, что сей факт имеет отношение к ограблениям в Севилье и Санто-Доминго? — с нарастающей тревогой поинтересовался Оливер.

— Это и есть самое невероятное! Злоумышленники изобразили подпись адмирала на постаменте, после того как вытащили оттуда нечто.

Вечером детективы снова собрались вместе.

Альтаграсиа первая поспешила выплеснуть свои новости и затараторила так, что слова полились у нее потоком — между ними не втиснулась бы и булавка. Коллеги сочли это серьезным симптомом: обычно красавица доминиканка отличалась крайней уравновешенностью.

Эдвин, впрочем, отстал от соотечественницы ненамного и, не дожидаясь, когда она закончит, начал сыпать идеями, фактами и впечатлениями.

Оливеру, который держался спокойнее, хотя и едва себя сдерживал, пришлось осадить коллег.

— Я слышал, доминиканцы прославились ораторским искусством. Но не знал, что они произносят речи скороговоркой!

— Я обнаружила очень и очень важный факт! — опомнилась Альтаграсиа.

— И у меня, кажется, существенная информация, — в тон ей добавил Эдвин.

— А когда я расскажу, что выяснил… — протянул Оливер.

Решили выступать по очереди.

Альтаграсиа подробно описала встречу с работником библиотеки. Более всего ее поразила таинственная история с исчезновением полутора десятка страниц из «Книги пророчеств», имевших, несомненно, особое значение. И также, по ее мнению, им следовало посмотреть на захоронение Диего Колумба в картезианском монастыре, и как можно скорее.