Могилы героев. Книга вторая
Шрифт:
– По крайней мере, пытаюсь соотносить поступки с Учением. Но если вы видели изображение колеса сансары, а вы наверняка его видели, вы знаете и о шести явленных мирах.
– Конечно. Это называется Бхавачакра 3.
– Вы помните, кто держит колесо сансары?
Пресняков рассмеялся:
– Федор Семенович, с вами положительно интересно беседовать. Однако же Господин Смерти 4держит в своих лапах и мою жизнь.
Верхошатцев рассмеялся ему в тон:
– Определенно, Ефим Павлович, мы оба понимаем,
– Да,- кивнул Пресняков.- Но коли уж завели этот разговор. Вы знаете что такое карма 5?
– Конечно,- кивнул Федор. В устах Преснякова слово "карма" звучало, как угроза.- Для меня этот закон не отвлеченное понятие. К сожалению, суть его я постиг позже, чем следовало. Но ведь некоторые вещи словами не объяснишь.
– Хорошо, что вы это понимаете,- кивнул Ефим Павлович.- От этого наши цели становятся существенно ближе.
– Моя цель проста – выжить.
– Поверьте, моя цель та же.
– Странно понимать это, ежеминутно наблюдая ваше почти безграничное всемогущество.
– Однако же не вам объяснять, что это лишь видимость. Подводные течения – вот что определяет настоящее и будущее. Поговорим откровенно. Вы находитесь здесь больше недели. К каким-то определенным выводам уже пришли?
– Если откровенно, хотя это нонсенс в наших крайне запутанных отношениях. Думаю, что от меня требуется то же самое – база данных Анатолия Михайловича. Никакой иной причины я не усматриваю…
В этот момент Федор вдруг увидел, как от Преснякова потянулись во все стороны тысячи нитей. И понял, что одна из этих нитей тянется за сотни километров отсюда в поселок Лялино под Татском. Этому человеку лишь стоило посильней дернуть за эту нить, и никакой Ян не спас бы семью Федора от гибели.
Пресняков улыбнулся так, словно знал о видении Федора.
– Федор Семенович, вы хорошо понимаете, что жизнь – это сложная система уступок и обходных маневров. Тот, кто идет напролом – либо погибает, либо лишается сил. Как много условностей в человеческом мире! Условностей и взаимозависимости. Человек от рождения несвободен. Иногда ощущаешь себя в центре паутины. Нельзя сделать движение, чтобы оно не отозвалось слабым возмущением через годы и расстояния. Я думаю, что вы тоже ощущаете ее. Не в ней ли секрет жизни? Любой жизни… Фактом жизненных деяний человек ежесекундно доказывает свою несостоятельность. И доказывает неизбежность воздаяния. В этом природа рока. Все наши действия отягощены последствиями. Нет поступков и обстоятельств не влияющих на будущее.
– К чему вы клоните, Ефим Павлович? Если вы о базе данных, разговор на эту тему у нас уже был. Мне нужны гарантии.
– Они у вас уже есть,- улыбнулся Пресняков.- Посмотрите в окно.
Федор усмехнулся, но с кресла встал и подошел к окну.
– Что я должен увидеть, Ефим Павлович? Ваш безупречный вкус и способность к планировке.
– Немного терпения, Федор Семенович.
На дорожке ведущей к дому появился черный лакированный автомобиль. Остановился возле крыльца. Федор без интереса смотрел, как открываются дверцы.
– На вашем месте я бы попытался вспомнить
Федор вздрогнул и оглянулся на него. Из задних дверей автомобиля вышел Ян. Огляделся по сторонам. Все такой же сухой, невысокий, невозмутимый. Наклонился, чтобы помочь другому пассажиру. Принял из салона ребенка. В этот миг сердце Федора дрогнуло. Он уже понял, кого увидит сейчас. Федор оттянул ворот рубашки, чувствуя, как тело мгновенно покрывается липким потом.
– В мире нет ничего невозможного,- говорил тем временем Пресняков.- Все зависит от степени прилагаемых усилий. Есть для вас гарантии надежней этих? Я предлагаю вам работу, предлагаю увидеть перспективу, предлагаю достичь ее…
– Лена!- Выдохнул Федор и бросился к дверям.
– Федор Семенович,- окликнул его Пресняков.
– Все после, дорогой мой, после…
Он выбежал на крыльцо, замер на мгновение, все еще не веря своим глазам:
– Лена!
Она увидела его и вдруг закрыла лицо руками. И заплакала навзрыд.
– Господи,- прошептал Федор и бросился к ней. Обнял, прижимая к себе так крепко, словно уже не собирался отпускать.
Было около четырех часов дня. В саду пахло яблоками и цветами. От нагретого автомобиля растекался едва уловимый запах синтетики. Водитель безучастно смотрел на них. Ян держал на руках ребенка. В окно за всем происходящим наблюдал Ефим Павлович.
– Милый,- шептала Лена, понемногу успокаиваясь. Ее щеки были солоны от слез.
Федор отпустил ее наконец. Он чувствовал, как тьма отступает прочь, как окружающий мир наливается красками.
– Рад познакомиться с вами,- галантно раскланялся с Леной Пресняков.- Надеюсь, поездка не утомила вас. А это у нас кто?- Он снял с рук Яна ребенка и неожиданно засюсюкал:- А это у нас Данила! Данила…
Со стороны они были похожи на большую и дружную семью, приехавшую из шумного города на отдых в деревню.
– Нина, это Федор. Здравствуй.
– Господи боже мой! Федя, Лена с Данилкой пропали!
– Нина, милая, они со мной. Успокойся, дорогая…
Было хорошо слышно, как Нина расплакалась:
– Что же вы со мной делаете?..
– Нина, я трубку Лене передаю. Поговорите.
Федор отошел к окну и глубоко вздохнул. Солнце все также играло со всеми немыслимыми цветами и оттенками в саду Преснякова. Сам Ефим Павлович прохаживался среди клумб и рабаток с цветущей альпийской земляникой. На руках у него был Данилка. Ребенок настолько устал в пути, что после кормления сразу уснул.
– Да, Ниночка, да!..- Громко говорила Лена. Она все еще была не в силах справиться с нервным возбуждением.- Не знаю! Ехали всю ночь… Данилка – хорошо. Поплакал, конечно. Но он такой же как папа – путешественником растет… Федор здесь… Федя, Нина с тобой хочет поговорить.
– Да, Нина?
– Федор, что происходит?- В ее голосе ясно чувствовались знакомые нотки.
– Работу мне предложили, Нина. Думаю согласиться.
– А меня ты не мог предупредить?!
– Христом-богом клянусь, сам ничего не знал!