Мои эльфы. Бунтарь, недотрога и госпожа следователь

Жнец Анна

— Ответь мне, дядюшка, много ли у тебя врагов?

Сандарин моргнул. Серьезное выражение на его лице сменилось ядовито-саркастичным.

— Живых? — уточнил он с кривоватой ухмылкой.

— Кто мог желать тебе зла? Не метил ли кто-нибудь на твое место главного колдуна и советника? Леда Кши, например.

— У этой… кхм, — он показательно кашлянул в кулак, — женщины в голове вместо мозга уже давно растут грибы.

— Хорошо. А у Ее Величества Сольфины Андарион есть мотив?

— Она тут причем? — выплюнул Галя неожиданно

грубо, словно ему ткнули пальцем в незажившую рану. Вид у него стал враждебный, и я поняла, что этой темы лучше не касаться.

Сердечко еще болит, да?

Все-таки месть? Хотел отомстить сопернику и бывшей возлюбленной через их сыновей? Ай, как мелочно! Как недостойно! Фу, не по-мужски.

— Ладно, — я зябко поежилась. От каменных стен темницы шел могильный холод. Сквозь тонкие подошвы туфель я начала ощущать, насколько в подземелье ледяной пол. Взгляд упал на свежую охапку соломы за плечом пленника. В волосах Гали рядом с виском запуталась тонкая соломинка.

Заметив, куда я смотрю, колдун вскинул руку и вытащил из своей серебристой шевелюры сухой стебелек, задумчиво покрутил его между пальцами. В полумраке сверкнула полоска золота на его запястье.

— Эти штуки сдерживают магию? — кивнула я на браслеты.

— Мой покойный отец в свое время до отказа забил королевскую сокровищницу всякими магическими вещичками. Он мнил себя великим изобретателем. Создавал все новые и новые артефакты. Но с этим конкретным артефактом он, конечно, погорячился. — Губы Сандарина тронула улыбка, полная горькой самоиронии. — Но если уж быть до конца откровенным, когда я пришел в себя с ножом в руке, то обнаружил, что магия мне больше не подчиняется.

Так вот почему нож, а не проклятье! Теперь понятно, как стражникам удалось его скрутить.

— Побочный эффект? Думаешь, временный или…

— Не могу проверить, — Галя тряхнул рукой с антимагическим браслетом. Было видно, что обсуждать этот момент ему тяжело и неприятно.

На миг мне стало его жалко. Сидит бедняга за решеткой в собачьем холоде. Из одежды — тонкая туника. Вместо постели соломенная подстилка. Ни в чем не виноват, а без суда и следствия осужден на казнь, и даже не знает, сохранил ли магические способности.

— Может, передать тебе сюда теплые вещи?

Галя вскинул брови. На его лице отразилась странная смесь эмоций — удивление и недоверие, словно о нем ни разу в жизни не заботились. По мне скользнул задумчивый взгляд. Сандарин непроизвольно повел плечами, будто мои слова напомнили ему о промозглом холоде подземелья.

— Просто вытащи меня отсюда, — сказал он и добавил с оскорбительным сомнением в голосе: — Если сможешь.

До сих пор не верил в мои способности.

Глава 26. Неожиданная встреча

С самого утра по извилистой тропинке, ведущей через болото и оливковую рощу, я отправилась во владения серой ведьмы. Пришла пора леды Кши подвергнуться допросу с пристрастием. Даже если сама

она к преступлению непричастна, то причастен один из ее клиентов, покупателей грибного отвара.

Погода стояла отличная. Солнце проглядывало сквозь кроны деревьев, золотило зеленые листочки. Под легким ветерком они трепетали, рождая в тишине леса таинственную мелодию. Прогулка в одиночестве успокаивала.

Весь вчерашний день я отбивалась от Айнана с Марамиром. Братья по очереди, весьма навязчиво пытались утешить несчастную сиротку, которой грозило лишиться последнего родственника. Оба с пылкой решимостью заверяли, что возьмут на себя заботу о моей судьбе. Что готовы жениться на племяннице предателя короны даже вопреки воле родителей.

Я так и представила, как один за другим эти двое заявляются к венценосному папочке и просят у него благословения на брак со мной. Вот был бы кадр! Посмотрела бы я на лицо Его Величества в этот момент!

Мысль меня развеселила. Хихикая про себя, я вышла к избушке на курьих ножках и проворно — куда проворнее, чем в прошлый раз, — взобралась по необычной веревочной лестнице на узкую доску, заменявшую крыльцо.

Дверь была приоткрыта. Из-за нее доносились голоса. Как настоящий следак я решила не объявлять о своем присутствии и прислушалась к чужому разговору. Вдруг узнаю что-то важное.

— Вы опять подсунули мне эту отраву вместо нормального зелья от беременности! — возмущалась какая-то женщина, вероятно, еще одна жертва своеобразного чувства юмора серой колдуньи.

— А ты что, уже замуж вышла, милочка? — отвечала остроухая поборница нравственности.

— А вам какое дело? Я плачу не за то, чтобы хворать всю ночь. Еще и в бутылку налили из непрозрачного стекла. Не видно, что внутри.

Ох и коварная дама эта леда Кши. Идейная. Любыми способами пытается перевоспитать гулящих эльфиек.

Голос негодующей покупательницы показался мне смутно знакомым. Стоило об этом подумать, как дверь распахнулась, и я чуть не упала с узкого крылечка на острые камни, гостеприимно разложенные внизу, на земле.

— Леда Варна?

Я взмахнула руками, чтобы удержать равновесие. Затем перевела взгляд с далеких камней на женщину, застывшую в дверях, и с удивлением узнала в ней леду Сирени, мою портниху, кудесницу, пошившую мне то роскошное красное платье с вырезом на спине. Портниха неловко улыбнулась и посторонилась, пропустив меня в избушку.

— Еще одна распутница явилась, — раздалось из глубины домика. Колдунья была в своем репертуаре.

Покраснев, леда Сирени начала торопливо спускаться по лестнице в виде сетки.

Ничего себе, какие любопытные обстоятельства чужой личной жизни мне открылись! Оказывается, я тут не единственная на весь остров прелюбодейка.

— Ну чего тебе, охухаль? Тоже пришла кричать из-за неправильного зелья? — проворчала леда Кши, поправляя веник из сухих трав, подвешенный к низкому потолку.