Мои глаза открыты. Станция «Сибирская»
Шрифт:
Тут я задумалась. Мой взор устремился на взлетную полосу. За стеклом было необычайно темно, и только яркие огни по краям напоминали рождественскую гирлянду. Да и настроение оказалось подстать. До 31 декабря оставалось немногим более двух недель. Я опустила взгляд ниже и заметила несколько небольших отверстий в окошке иллюминатора. Сгорбившись и посмотрев в них, мне довелось узнать, что они сквозные. Я испугалась. Сглотнула
Откинув с облегчением свое тело на спинку, я, вдруг, замечталась.
– А знаешь, Ян, я бы тоже хотела, чтобы про меня написали книгу. Изобразили все мои мысли, описали эмоции. Круто бы вышло, как ты считаешь?
Но в ответ тишина. Когда я повернулась, Чижик лежала, закутанная в плед, с прикрытыми глазками и слушала что-то веселое и танцевальное. Я глубоко вздохнула и повернулась обратно. Мы взлетали. До свидания, Самара-городок. До свидания.
* * *
В сердце расписанного по-зимнему аэропорта Пулково мы очутились незадолго до наступления десяти часов вечера. В палитре огней этого, узнаваемого миллионами людей на планете, перелетного пункта северной столицы растворялась вся та бурная суматоха, которая была присуща повседневным прайм-таймовским вылетам. Где-то уже висели, так называемые, дождики, у многих продавцов были целые ошейники из красочной мишуры, а на выходе мы и вовсе встретили, увешанную десятками разнообразных игрушек, искусственную миниатюрную елку. Вся команда шла мимо, крутила увлеченно своими головками и только я, казалось, брела в легком смятении. Мои мысли однозначно не сходились с мыслями остальных и лишь у меня одной, наверное, они были такими бредовыми. Сопоставив, что до Нового года еще прилично, а елка уже стоит, я внезапно решила, что это дерево непременно является католическим. У них – то рождественский праздник не за горами.
– Лаврова! – окликнул меня наставник, заметив, что я застряла у елки в гордом романтическом одиночестве.
Я сразу очнулась и проследовала на выход, покидая маленький праздничный уголок.
Мы подошли к автобусу вместе. Все девки окинули нас любопытствующим взором. Я немного смутилась и постаралась смотреть за их спины, заострив внимание на габаритах нашего персонального транспорта.
Не жаждая высматривать выслушивать подколы, насмешки и издевательства от этих не далеких особ, я на одном дыхании забежала по ступеням в салон автобуса и отыскала уютное креслице в его задней части. У окошка. Я всегда старалась, при первой же образующейся возможности, пересаживаться к нему. Мне нравилось смотреть на скользящие мимо улицы. Взирать на одиноких людей. На пары. На семьи. На их счастливые и грустные лица. На дам, которые за рулем, в пробках, умудряются краситься, делать прическу и даже маску из огурцов. Порозовев от последней картины, всплывшей в моем сознании, я уселась чуть поудобней и медленно, с нежностью стянула теплые меховые варежки со своих тонких согретых пальцев. Затем повернулась к окну. Разомкнула мягкие губы. В отличие от Самары, здесь были осадки. В виде невообразимо крупных и легких хлопьев, хаотично сближающихся с землей. Безветренно. В Питере нет ветра. Это же офигеть! На такой обожаемый пейзаж нам, видимо, удалось попасть совершенно случайно. В душе стало так тепло, что временами я ощущала себя бабулькой, сидящей у камина и поглаживающей, уснувшего на руках, котенка в роскошном кресле-качалке. Не понимаю, как люди во многих странах живут без снега. Это же полный абсурд! Холода есть холода и никак иначе! А если в январе температура разнится с июльской на шуточных десять градусов, разве это нормально? И нет сложившихся ассоциаций: зима – белоснежная, весна – цветущая, лето – жаркое, осень – золотая. Это же здорово, что мы имеем возможность видеть природу во всех возможных ее проявлениях. И подчеркнуть достоинства и недостатки каждого из этих периодов. Но снег – это что-то волшебное. И я люблю его бесконечно.
Конец ознакомительного фрагмента.