Мои грехи, моя расплата
Шрифт:
– Я жду от тебя смелых решений, мой дорогой… Иногда гора идет к Магомету…
– Когда гора движется, начинается землетрясение…
– Вот я и хочу, чтобы у тебя почва из-под ног уходила. От любви. Ко мне… Ты же меня хочешь. Признайся, что хочешь?
Она пристально смотрела на Ефима. А ведь Лариса была так хороша, что с ней действительно хотелось пережить острые, волнующие моменты. Тем более что у него давно уже не было секса…
– Да, я тебя хочу, – признался он.
– Так в чем же дело? – ликующе улыбнулась
– Что было, то прошло. Ты правда меня волнуешь, но лучше нам не завязываться на это…
– Не бойся, Болек ничего не узнает…
– Я не боюсь. Но лучше обойдемся без этого… Я так решил.
– Тебе, наверное, нравится, когда женщины унижаются перед тобой?
Ефим промолчал, всем своим видом показывая, что никакими аргументами его не переубедить.
– Что ж, считай, что это была проверка, – поднимаясь со своего места, нервно сказала она.
Это был блеф – при нулевом раскладе она пыталась показать, что у нее на руках покер.
– Теперь я точно знаю, что Болеслав может тебя не опасаться, – продолжала она в том же духе.
Ефим изобразил вздох облегчения. Дескать, он рад, что прошел проверку.
– Между вами, может, и были какие-то недоразумения, но в принципе вы были друзьями, – принужденно улыбнулась она. – И мне приятно осознавать, что я не стою между вами…
– Мне тоже приятно так думать, – с такой же гримасой на лице кивнул он.
– Тогда я пойду?
Ефим проводил ее до машины, поцеловал на прощание ручку. И от всей души помахал ей вслед рукой.
Он понимал, что не было никакой проверки. Лариса хотела побаловать себя воспоминаниями о молодости. Но все-таки она поняла, что прошлое не реанимировать, и сделала ход конем.
Она была хороша собой, и в сексуальности ей не отказать, но Ефим не хотел ее больше видеть. И желал сейчас только одного – чтобы ни она, ни ее муж больше не появлялись на его жизненном горизонте.
Но, увы, его надежды не оправдались. Не прошло и месяца после этого разговора, как к нему в офис пожаловал сам Болек.
За три года парень заметно изменился. Не постарел, но заматерел. Он улыбался, но взгляд жесткий, пробирающий. Стиль одежды также претерпел изменения, но остался таким же униформно-безвкусным. Темно-зеленый пиджак с золотыми пуговицами, черная водолазка, «Веселый Роджер» на пряжке ремня. Было в Болеке что-то карикатурное, но если это и могло вызвать смех, то лишь нервный, истерический. Болек не отличался тяжеловесной комплекцией, но производил впечатление движущегося танка с заряженной пушкой. При взгляде на него невольно возникало желание забраться в уютный окоп с прочным бруствером…
– Ну, здорово, братан!
Ефим подумал, что нужно было бы подняться ему навстречу, но, как это ни странно,
– Здравствуй, Болек, рад тебя видеть, – насильственно улыбнулся он.
В душе морозная оторопь, в руках предательская слабость. Ефим чувствовал себя полностью беззащитным перед этим кошмаром из прошлого.
– А я-то как рад… Одни мы на этом свете остались, – сказал Болек.
В кресло он сел с таким видом, будто это было директорское место.
– Неплохо, смотрю, устроился, – сказал он, взглядом окинув кабинет. – Ба-альшой начальник, да?
– Ну, не большой, так, есть кое-что…
– Брось скромничать. Знаю, как ты развернулся… Кстати, я человек простой, зашел в твою столовку, очень вкусно. И, главное, быстро… Ну, и недорого… Обороты, я так понимаю, большие, хорошие, значит, бабки поднимаешь…
Болек радушно улыбался, но взгляд скреб по нервам до нытья в зубах.
– Ну, грех жаловаться…
– Понятное дело, квартира в элитном доме, «мерин» «шестисотый». Любовницам квартиры покупаешь…
– Все-то ты знаешь, – внутренне поежился Ефим.
– Знаю. Спроси откуда… Лариса все рассказала…
– Что еще… Что еще рассказала?
– Да ты не колотись, нормально все. Бабы, они дуры, у них по жизни с головой непорядок… Любит она тебя, до сих пор любит… Тебя домогалась, да… А ты, молоток, устоял перед искушением… А хороша Лариска, да? Сколько баб у меня было, а все не то. Фотомодель была, покрасивей твоей Даны, а холодно с ней, тоска сплошная. А на Лариску глянешь, сразу как у молодого на морозе… Люблю я ее, дуру. Потому и тебя простил… Ты не думай, она к тебе больше не придет, у меня все под контролем…
– Значит, ты все знаешь, – выдавил из себя Ефим.
– Да. И претензий по этой теме к тебе не имею. Как ни крути, а она твоей бабой была. И как бы мы там ни договаривались, я ее у тебя увел, это факт… Но прав на нее ты не имеешь, это тоже факт. И хорошо, что ты не захотел с ней… Короче, этот вопрос мы с тобой уладили. Мы же друзья, да, должны понимать друг друга… Друзья или нет? – с щедрой улыбкой, но с каким-то угрожающим нажимом спросил Болек.
– Э-э, друзья…
– И уговор у нас был, твоя – Дана, а моя – Лариса…
– Ну да.
– Ты не лезешь к моей, я не лезу к твоей… Договор соблюдается?
– И с моей стороны, и с твоей…
Ефим уже понял, к чему клонит Болек. Сейчас он был похож на подсудимого, которому вот-вот должны были зачитать приговор.
– Вот именно, с моей… С моей стороны все тип-топ. Типа на высоте. А как с твоей стороны?.. Про Ларису говорить не будем, с ней все ясно… Помнишь, ты клялся, что с нами во всем и навсегда?
Этого вопроса Ефим и боялся… Но панике он не поддался. Он был похож на бойца, который боялся идти в бой, но, поднявшись в атаку, в безумном отчаянии забыл об опасности…