Мои маленькие тайны
Шрифт:
— Самое интересное, — интригующим тоном продолжила Бьянка, — кто-то без приглашения вломился в номер в середине, скажем так, акта.
Проклятие.
— Разъяренный муж! — торжествующе объявила Бьянка.
— Лорд Дануэлл? — недоверчиво переспросил Хью.
— Я не могу представить себе лорда Дануэлла в роли разъяренного мужа. — Вероника улыбнулась мужу. — Он такой же, как она.
Себастьян большую часть жизни провел, путешествуя по миру, и вернулся в Англию только накануне осенью.
— Откуда ты знаешь? —
— Слышала. Люди говорят. — Теперь Вероника лукаво подмигнула мужу. — Ты удивишься, когда узнаешь, как много мне известно.
— Ты не устаешь меня удивлять, — усмехнулся Себастьян.
— О времена, о нравы! — вздохнул Эдриен. Пора сменить тему! — Леди Дануэлл и лорд Рэдингтон. Подумать только, куда катится мир. Да, Себастьян, ты уже закончил свою книгу?
— Но я еще не закончила рассказ! — искренне возмутилась Бьянка. — Дальше еще интереснее.
— Боюсь, я должен согласиться с Порцией, — сказал Эдриен, укоризненно качая головой. — Это обычная сплетня, и я не думаю, что…
— Чепуха, дорогой! — Эви не позволила увести разговор в сторону. — Все хотят знать, чем кончилось дело. Лично я буквально изнываю от любопытства. — Она посмотрела на Бьянку. — Продолжай, пожалуйста, и не позволяй себя перебивать.
— Спасибо, Эвелин. Как я уже сказала, уединение парочки нарушил разъяренный муж. Но это был не лорд Дануэлл.
Эдриен затаил дыхание.
Себастьян непонимающе нахмурился.
— Разве у леди Дануэлл не один муж?
— Один, дорогой, не сомневайся, — успокоила мужа Вероника. — То есть был еще один, но он умер. Даже леди Дануэлл может иметь только по одному мужу зараз.
Диана нахмурилась.
— Я ничего не понимаю, Бьянка. Что ты хочешь сказать?
— Муж, который ворвался в гостиничный номер, искал не леди Дануэлл, а свою жену, которую заподозрил в интрижке с лордом Рэдингтоном, — закончила Бьянка.
Какое-то время все молчали.
— Надо же… — сказала Миранда.
— И все это в отеле «Лэнгам»! — Порция тряхнула головой.
И снова все рассмеялись.
— А как зовут этого разъяренного мужа, известно? — спросила Эви.
— Я не знаю, — искренне расстроилась Бьянка. — Мне только известно, что и у него, и у его жены безупречная репутация и в обществе их считают образцами добродетели.
Спасибо тебе, Господи!
— Может быть, и к лучшему, что ты не знаешь его имени, — сказала Хелен.
— Принимая во внимание их репутацию, — вмешалась Эвелин, — интересно, что могло подвигнуть мужа на такой поступок?
— Даже представить себе не могу. — Диана покачала головой. — Если бы мой муж не доверял мне и отправился искать меня в гостиничный номер… я бы, наверное, его убила.
— К счастью… для меня, — усмехнулся Джеймс, — я тебе полностью и безоговорочно доверяю.
Диана удовлетворенно улыбнулась.
— Так и должно
— Наверное, — медленно заговорил Эдриен, понимая, что не должен вмешиваться в этот разговор, но не в силах сдержаться, — что-то в поведении жены натолкнуло мужа на подозрения.
Выражение лица Эвелин не изменилось, но глаза загорелись мрачным огнем.
— Некоторые мужчины склонны делать поспешные и ни на чем не основанные выводы.
— Я — нет, — быстро сказал Хью.
Бьянка фыркнула.
— Ты не женат!
— Если жена невиновна… — задумчиво проговорила Миранда.
— Что вовсе не очевидно, — вклинилась Порция.
— Но если она не сделала ничего неподобающего, — продолжила Миранда, — то, наверное, чувствует себя униженной и обиженной. Для любой женщины, за исключением, может быть, леди Дануэлл, знать, что муж тебе не доверяет, — ужасно. Такое не прощается. Я бы ужасно разозлилась, и, думаю, мужу было бы не так легко получить мое прощение.
— Не знаю, почему вы все считаете, что жена невиновна, — сказал Хью, и на него сразу же обратилось шесть пар возмущенных женских глаз. — Хотя, вероятнее всего, так оно и есть, — поспешно добавил он.
— Тем не менее если мужчина любит свою жену… — Себастьян явно опасался сказать что-то крамольное. — Разве ревность не является ожидаемой и понятной?
— А если мужчина не только любит свою жену, но и доверяет ей, разве не правильнее было бы напрямую спросить ее, чем громоздить подозрения и врываться в чужие гостиничные номера?
— Не могли бы вы не употреблять слово «врываться»? — сухо поинтересовался Эдриен. — Мне сразу представляются разбитые в щепки двери и безумцы, издевающиеся над невинными женщинами.
— Тот, кто рассказал мне эту историю, использовал именно это слово — врываться, — проговорила Бьянка и нахмурилась. — Что с тобой?
— Тебе придется простить своего брата, Бьянка, — усмехнулась Эвелин. — Он в последнее время плохо спит.
— Бедный мальчик, — невинно улыбнулась сыну Хелен.
— Мои извинения, — пробормотал Эдриен и залпом допил вино из бокала. Пусть инцидент в отеле и стал пищей для сплетен, но личность разъяренного мужа пока не является достоянием гласности. И если повезет, не станет.
За долгие годы тайной деятельности Эдриен хорошо понял одно: на удачу, разумеется, рассчитывать нельзя. Но именно она часто приносит победу.
— Вероника, — заговорила Эви, сменив наконец тему разговора, — ты уже видела новую экспозицию в галерее «Гросвенор»?
— Нет. — Вероника покачала головой. — Но я слышала самые восторженные отзывы.
Хэдли-Эттуогеры заговорили об искусстве. В процессе разговора кто-то, скорее всего Бьянка, рассказал последние сплетни из мира искусства. В этой среде не обходилось без скандалов, а Бьянка очень любила искусство. И скандалы.