Мои миры, твое отчаяние. Танец 1
Шрифт:
— Хм… Я думаю, тебе не стоит рассчитывать на мою дружбу, — чванливо произнес блондин. — Я Драко Малфой.
Гарри улыбнулся. Ему это не требовалось. По крайней мере, не от этого человека точно.
— И почему же?
— Ты не выгоден. Тебя уже кто–то использует, если запихивает на подобные мероприятия, отравив постороннего человека тебе в сопровождающие. Тебя никто не любит, а меня любят. Дружить надо с равными. Ты хуже меня… Но я думаю, что позволю тебе быть в моей свите… — серьезно ответил Драко.
Гарри это взбесило. Блондин попал по самому больному месту мальчика. Он заметил, что чета Малфоев
— Значит, для дружбы с тобой мне нужно быть равным тебе… Хм… Хорошо. Тогда я просто убью твоих родителей. Я не привык никому служить, так что вариантов тут других и нет…
Поттер произнес заклинание левитации, и кинжал, висевший на доспехах, взлетел вверх.
— Кого первого? — спросил он.
Гарри отпустил свой контроль над магией, как тогда со Снейпом, и увидел, как Драко задрожал и побледнел.
— Ну что ты молчишь? Мне выбрать самому? Я думаю, лучше начать с хозяйки… У нее как раз открытая спина в платье. Ну так что? — нетерпеливо спросил мальчик.
Откровенно говоря, Гарри просто замерз стоять на балконе с вытянутой рукой, сжимающей палочку.
— Не надо никого, пожалуйста… — прошептал Драко.
Мальчик не успел ничего ответить, как на балкон выскочил Снейп.
— Поттер, ты думаешь, мне доставляет удовольствие искать тебя? Вряд ли Дамблдор оценит твое стремление играть в прятки! — прокричал зельевар.
— Ох, сэр, извините. Я тут познакомился с Драко. Он не поверил, что я овладел чарами левитации. Пришлось ему показать это… — сделал невинный вид Гарри и оглянулся на Малфоя. — Я думаю, мы продолжим наш увлекательный разговор как–нибудь в следующий раз.
Подмигнув ошарашенному блондину, мальчик вышел в зал.
— Мы уходим? — спросил он.
— Да, уже пора.
Гарри облегченно вздохнул и поплелся вслед за Снейпом по направлению к камину. Мальчик радовался, что маленькое шоу для наследника Малфоев удалось, и не пришлось придумывать, как выйти из той ситуации, в которую он сам себя загнал.
— Вы покидаете нас? — поинтересовался Люциус, возникший из–за ели вместе с женой.
— Да, маленьким детям пора в свои постели, — усмехнулся зельевар.
— Спасибо за чудесный вечер, мистер Малфой. Все было прекрасно, — радостно сказал Гарри.
После того как Снейп исчез в языках изумрудного пламени, мальчик оглянулся назад и зачерпнул горсть дымолетного порошка.
— Мистер Малфой, запретите своему сыну когда–нибудь заниматься политикой. Боюсь наша страна может этого не пережить, — произнес он и быстро войдя в огонь назвал адрес, — Гостиная убежища.
Все снова подернулось пеленой и закрутилось перед глазами. Оказавшись в знакомой комнате, мальчик свободно вздохнул.
— Сэр, у меня есть для вас рождественский подарок! Подождите, пожалуйста.
Зельевар удивленно вскинул брови.
Гарри быстро взбежал наверх, взял сверток из гобелена, жезл и дневник и вернулся в гостиную. Положил все эти вещи на стол перед Снейпом и убежал назад в свою комнату. Ошарашенный вид опекуна был самым лучшим рождественским подарком.
Глава 11. Письма и Дурмстранг
Объяснений все же не удалось избежать. Гарри сначала рассказывал о краже Снейпу,
Снейп все также молчал. Изредка вставлял что–нибудь едкое и снова уходил в себя. Молчаливый нейтралитет — так про себя Гарри назвал эту ситуацию. Это совершенно не вызывало никаких эмоций: ни горечи, ни радости. Драко был прав: Гарри любить некому. Это никому не нужно, как бы он в этом ни нуждался. Мальчик считал подобные желания признаком слабости и усиленно подавлял в себе это.
Гарри все–таки получил свой рождественский подарок. После того как он отдал зельевару крестраж, Снейп принес ему фотографию матери. Снимок был маггловским и совершенно не двигался. Но зато на нем мама была одна. Она сидела на скамейке в саду и улыбалась. Копна рыжих волос на солнце казалась куда ярче, чем на той фотографии, что мальчик нашел в библиотеке. Гарри всю ночь просидел на кровати, прижав к груди снимок, и плакал, а когда на это не осталось сил, просто уснул в том же положении.
Книги, купленные в Косой аллее, стремительно заканчивались. Мальчик мог бы читать сутками напролет, если бы Тикки не закатывал истерик на тему, что это один из способов самоубийства. Гарри приходилось смириться с увещеваниями домовика и прерываться на принятие пищи и сон. Проблемой было то, что не было человека, способного ответить на вопросы, которые возникали у мальчика. Подходить к Снейпу было бы глупо. Он все равно не объяснил бы, а только посмеялся над ним.
Еще одной проблемой было то, что Гарри категорически не хотелось в Хогвартс. Вообще. Ни под каким соусом. В этой школе определенно будут подсунутые заботливым директором фальшивые друзья. Возможно, они даже и не будут подозревать о роли Дамблдора в их отношениях, но факт останется фактом. Мальчик хотел принимать решения сам.
Внимательно изучив книгу «История развития магических школ», Гарри решил, что лучшей альтернативой было бы обучение или в Дурмстранге, или в Западносибирской магической школе. Учебных часов там было куда больше, чем в других школах. Решив, что, раз уж он все равно не сможет освоить в должной мере русский язык к первому сентября, то Дурмстранг являлся бы лучшим вариантом. Что–то подсказывало Гарри, что Дамблдор и Снейп явно не обрадуются идеям мальчика.
Голубь в клетке начал пощелкивать клювом, напоминая хозяину о времени кормления. Гарри поспешил за птичьим печеньем и быстро насыпал угощение питомцу. Голубя мальчик назвал Спес, что в переводе с латыни значит надежда. Птица совершенно не возражала, чтобы ее так называли, лишь бы кормить не забывали.