Мои неотразимые гадюки. Книга 1

Сергеева Александра Александровна

Собственно, так называемых «порченных» - генно-модифицированных людей – южане и выводили для особой войны. Такой, после которой не остаётся радиации и прочих прелестей. Никакой магии – сплошное издевательство над собственным народом. К примеру, армы имели в теле кучу всякой пакости, которая срабатывала в момент опасности и активизировала их на мордобой. «Пакость» не была чем-то инородным и не вживлялась хирургическим путём. Она вырастала из клеток собственного организма, где, говорят, уместилась целая таблица Менделеева. Все физические параметры подобных особей мужского пола удваивались, утраивались и приводили их к личной победе в единоборстве. И таких у южан был пусть и ограниченный, но

внушительный контингент. Но, это так, семечки – главная подлость заключалась в том, что «пакость» передавалась по наследству. И у армов теперь рождались сплошные Гераклы.

Нет, армы не были примитивными злодеями с пулемётными гашетками в мозгах. Мало того, в процессе обвального протекания конца света именно они сумели собрать вокруг себя последних выживших южан. Здоровых выживших, потому что обе проигрывавшие стороны не ограничились биологической войной – они пустили в дело и химическую. Армы обустраивали жизнь спасённых людей. Они защищали их, изничтожая свихнувшихся мутантов, исповедовавших каннибализм. А таких на материке оказалось значительное большинство.

Да что там: мужики жизнь положили, дабы сохранить ростки своего народа для будущей жизни – те из них, кто остались в живых. А затем они слепили Империю, на страже интересов которой воины-мутанты стоят до сих пор. И, кстати, их правлением там весьма довольны. Армы вывели для своего народа один незамысловатый железобетонный базовый закон: тот, кто добывает для Империи хлеб насущный, и является её главным достоянием. А таким не разбрасываются. У них за убийство крестьянина или ремесленника императорский суд карает более жестоко, чем за какого-нибудь чиновника, торговца и даже воина. Просто холопский рай на земле. Ведь после конца света необъятные земли Империи заселялись с трудом. И по сию пору на её карте остаётся масса тёмных пятен, где не ступала нога человека.

Поскольку дураков нет. Баловство с химией и биологией со временем привело к вулканическому прибавлению в размерах выживших представителей животного мира планеты. Что говорить, если даже вокруг городков с обжитыми предместьями бродило немало зверья, полагающего, что люди – слабые конкуренты на жизненном пространстве. В том числе и одичавшая с конца света домашняя скотина. К примеру, олени размером с быка. Или быки, догнавшие в холке вымерших слонов. Потому-то народ старался селиться ближе к обжитым местам, по крохам отвоёвывая у разросшихся лесов землю. Все крестьянские хозяйства лепились к трактам, охраняемым и от зверья, и от бандитов – те тоже дураками не были, предпочитая не вить бандитские гнёзда в зарослях.

По сути, нынешние воины в большей степени обычные охотники – только в доспехах. А на кой им красться по лесу, соблюдая тишину? Им добычу выискивать не приходится – чаще от неё отбиваются. Такая вот неправильная война. И не только в Империи, а и по всему южному материку. На северном, говорят, такая же беда. Правда, утром Дон успел заметить, как в соседнем доме десяток расквартированных там столичных вояк – при поддержке местных – собирались на охоту. Не похоже, что это мероприятие им в тягость. Перед кромешным походом в дикие леса мужики так горевали, что рожи от счастья лопались. И в этом их персональном счастье заключается счастье нового мира – пока им есть, чем бороться с зудом в кулаках. О будущем, в котором люди снова победят природу, расплодившись, как клопы, не хочется и думать. Если те же армы к тому времени не выродятся, как вид, они втрое быстрей доберутся до нового конца света.

Что же до их набегов на соседние восточные королевства-цээраты, так дело не в стяжательстве. И не в желании расширить пределы Империи – у той земли в тысячу раз больше, чем землевладельцев. Тут иное: ещё одно паршивое наследие

химико-биологических баталий. Современные люди испытывают трудности с деторождением. Потому-то семьи, как у Татоны, где выживает пара ребятишек, слывут благополучными. В семье так называемого отца Лэйры родилось и, главное, выжило четверо детей – целое событие! Правда, он дважды женился, но это неважно: его кровь считается счастливой.

Вот на девушек подобной крови и охотятся армы в соседних цээратах. Мужикам просто хочется иметь своих детишек – желательно, побольше. Жестокий подход, но цель вполне можно понять. Чисто по человечески. Старшая сестра Лэйры – которую они не застали – увезена в Империю не бесправной истязаемой рабыней. Рабство в этом мире существует лишь у немытых степняков. Девчонка стала женой арма, что не поленился сходить за ней в такую даль. Кстати, свои пресловутые набеги мутанты стараются проворачивать как можно меньшей кровью – это они умеют. Нет тут никакой повальной резни – и без неё демографическая задница.

Помимо армов в когорту «правильных порченных» входили великие лекари с мозгами, заточенными под клятву Гиппократа. В их случае магия выражалась в рентгеновском зрении и ещё кое-каких подходящих навыках. Они тоже получали всю эту бодягу по наследству и ценились на вес золота. Как и ветеринары, которых вообще осталось с гулькин нос. Зачем свихнувшимся на плодах цивилизованности предкам такие спецы в армии? Да затем, что северные соседи налегали на переделку животных, а не людей – чем страшно гордились, выдавая себя за гуманистов. По сохранившимся легендам таких монстров лепили, что просто сволочи. Вероятно, мутанты-ветеринары должны были как-то портить мутантов-зверей – пытался выдвинуть гипотезу Дон. Но та выглядела как-то нелепо. Впрочем, он в неё не углублялся.

В четвёртую группу входили мутанты-атмосферники с мутантами-сейсмологами. Погодники на нынешний лад – тоже весьма полезные в хозяйстве товарищи. Их после катастрофы остались сущие единицы – ценились на вес бриллиантов. Да и то лишь благодаря армам – остальной выживший народ просто не знал им цену. Погодников и сейчас немного. Отсюда особое отношение и безмерное почитание узких специалистов, ибо цивилизация сдохла, а ураганы с землетрясениями остались.

Наконец, последний вид «правильных порченных» представляли собой подводники. Этих двоякодышащих мутантов выводили для уничтожения подводных военных баз. Благодаря им они и выжили, брошенные на произвол судьбы командованием, когда всё полетело в тартарары. Пересидели в парочке опустевших баз. Затем, конечно, вылезли наружу, но в новое общество так и не влились. Армы выделили им почти всю узкую полоску западного побережья Империи – ныне самый необжитой уголок, скрытый за горами. Так решили сами амфибии. Они чуток расплодились и организовались в несколько маленьких племён добытчиков жемчуга. Это обеспечивает подводникам максимальный комфорт в их строгом уединении. Но дальше торговых отношений они так и не ушли – слишком специфические у них условия существования.

Есть у них и геморрой: кочевые племена северных степей южного материка. Эти пустоши занимают треть континента, растянувшись с востока на запад. Как в постапокалиптическом мире сложилась такая человеческая формация, не знает никто. Но, она завелась, и вовсю заявляет о себе периодическими набегами на развитые южные государства. Да вообще бы заполонила материк, кабы не громадный горный массив, отделяющий степи от влажных, тропических, богатых на живность лесов. На востоке и по центру материка горы настолько непроходимы, что жители пограничных округов горя не знают. Если степняки и умудряются продраться к ним на своих лошадках, то весь их воинский пыл растрачивается на борьбу за выживание в горах.