Молчаливый слуга
Шрифт:
Джейн поправила очки.
— Я их просто расчесала! Идем, ты должен проводить меня до поместья!
— Стой, подожди!
Эрик схватил Джейн за руку и вложил ей в ладонь кошель с деньгами.
— Обещай, что будешь писать! — сказал он, смотря девушке в глаза.
Джейн сжала монеты. Так происходило каждый раз, когда Эрик уезжал. Он писал ей, но она не могла ответить. Каждый лист в письме при пересылке оплачивался отдельно. А у Джейн денег вовсе не водилось. Работай она горничной или хотя бы прачкой, у нее было бы небольшое жалование. Однако ее отец считал, что работы в мастерской
— Конечно, я буду писать! Жди писем от Джона Блэка!
— Если он тебя скомпрометирует, я женюсь на тебе! — вдруг серьезно заявил Эрик.
Джейн рассмеялась.
— Господи, Эрик, ты найдешь себе милую добрую девушку, и я с удовольствием погуляю на вашей свадьбе, а потом еще и повожусь с твоими детьми. Не стоит давать обещание чести, если это сделает тебя несчастным.
Эрик потупил взор. Это было лицемерно с его стороны. Три года назад, когда Джейн было семнадцать, за ней принялся ухаживать парень, работающий юристом в адвокатской конторе. Собственно говоря, он был одним из немногих, кто подходил Джейн по росту. Он дарил ей полевые цветы, подавал руку, когда девушка перешагивала лужицу около лавки торговца, провожал взглядом. И она расцвела, ее глаза осветились интересом, новизной чувств. Она мило улыбалась проныре, внимательно слушала его речи.
Сказка длилось недолго. Все закончилось в пятницу вечером перед рождеством. В тот день один из постояльцев гостиницы сильно перепил, и хозяин заведения, поняв, что забулдыга решил отправиться на тот свет, позвал священника для отпущения грехов несчастного. Отец Грегори в этот раз взял с собой дочь. Стоило открыть дверь в таверну, располагающуюся на первом этаже гостиницы, и Джейн услышала знакомый голос.
— Боже, она так убога! Все время улыбается, а вчера еще и очки надела. Лошадь в очках, представьте. Но я быстро избавил себя от созерцания этого ужасного зрелища!
— Это как? — спросил один из смеющихся в компании мужчин.
— Я снял с нее очки и надел на себя. В этот момент мир стал расплывчат, но прекрасен.
— Не забудь надеть очки, когда полезешь в кровать со своей лошадкой!
— Точно! Точно!
Джейн и отец прошли к лестнице. Она видела, как шея отца покрывается красными пятнами.
— Кстати, если я не ошибаюсь, вон твоя рыжая лошадка отбивает каблуками по полу.
Девушка посмотрела в глаза очень симпатичного молодого человека. Они были пьяны и безразличны к ней.
— Господи, да и ладно, кому ж такая тощая кляча нужна.
Вечером отец Грегори сказал, что он не желает слушать, как пьяные мужчины обсуждают ее, и впредь попросил не выходить из дома без его ведома. В городе и окрестностях эта история долго ходила по людям. Дамы прикрывали рот ладошками и, слегка улыбаясь, говорили: «Ах, бедняжка». Мужчины пускали
С тех пор Джейн следовала наставлениям отца. Она практически всегда сидела дома, и ее кожа стала от этого бледной, словно молоко. Девушка ни с кем не общалась. И только Эрик, ее верный друг детства, тайком ходил к ней. Он уже тысячу раз говорил ей, что она очень красива. Джейн лишь смеялась в ответ, воспринимая его слова как остроумную шутку. «Что будет, если я женюсь на ней? Парень ниже своей избранницы?» — думал он. Перед его взором предстала Джейн и он рядом с ней, словно ребенок, но не муж.
Эрик думал, что девушка страдает из-за подлого поступка, обманутых надежд, однако на самом деле ее чувства никоем образом не были связаны с бездушным повесой. Душу Джейн терзало совсем другое, а именно чувство ее полной несостоятельности в жизни как человека. Во всей этой ситуации, люди и отец видели только ее вину. Ей, как женщине, приписывался порок соблазнения. А Джейн лишь хотела найти в приятном молодом человеке родственную душу, хорошего друга.
— Тогда мы обязательно что-нибудь придумаем, — скромно добавил Эрик.
— Господи, ты говоришь так, как будто я уже прокололась! Все будет хорошо, через месяц я вернусь домой, никто и не заметит моего отсутствия.
Вот впереди показался знакомый дом, и Джейн взглянула на своего друга.
— Ну, прощай!
— Прощай!
Девушка смело вышла на аллею, она пошла по дороге, по которой еще вчера делала стрекача. Последний взгляд на Эрика и прошлую жизнь, и вот под туфлями с пряжками зашуршал гравий. Зеленая лужайка канвой обрамляла путь к новой жизни.
Джейн постучала в дверь и сразу достала записную книжку, написав в ней фразу: «Здравствуйте, меня зовут Джон Блэк! Я ищу работу!».
К ее удивлению довольно быстро дверь открыли, но не дворецкий, а сам хозяин! Джейн так и замерла с раскрытой книжкой в руках, подавив устойчивое желание повторить вчерашний забег. Она сосредоточила свое внимание на лице Алекса. И на этом лице отражалось крайняя степень удивления, он зажмурился, встряхнул головой. Девушка засмущалась, ей показалось, что обман раскрыт. Она осторожно посмотрела назад.
— Мой юный друг, простите, но от вас пахнет как от лошади!
Джейн чуть не захохотала в голос. Пожалуй, впервые ее сравнивали с лошадью не только за внешность. На ее лице отразилась легкая улыбка. Она протянула записную книжку мужчине, а тот, взяв ее двумя пальцами, прочитал послание.
— Судя по записке, вы не станете моим хорошим собеседником?
Джейн закивала головой. Осторожно забрав книжку, она аккуратно написала: «Я могу работать в конюшне».
— Нет, так совсем не пойдет, конюх у меня уже есть.
Алекс покачал головой, и девушка понурилась, понимая, что ей придется вернуться к Эрику ни с чем.
«Может, у вас есть для меня работа на кухне?» — попыталась она снова договориться.
— Нет, Амит не приемлет таких помощников.
Это был окончательный отказ. Несостоявшийся Джон повернулся, чтобы отступить. Но именно в этот момент хозяин дома передумал.
— Постойте! У меня есть для вас работа! Будете моим писарем! Почерк у вас каллиграфический, а я пишу как курица лапой.