Молчание Апостола
Шрифт:
– За хозяина этой чудесной гостиницы! Твое здоровье, Лючиано! – МакГрегор поднял стопку.
– Грацие, Артуро! Милле грацие!
Они снова выпили.
– Лючиано.
– Si?
– Кофе у тебя найдется? Эспрессо, если возможно?
– Если в доме нет машинки для варки эспрессо, это не дом итальянца. Конечно, конечно. Дай мне минут пять, Артуро. – И вскочив, синьор Барбато умчался на кухню, откуда почти сразу же раздался его голос:
– Бон джорно, синьора!
– No синьора. Эли. Окей, Лючиано? – Голос «виконтессы Кобэм»
– Окей, Эли. Ах, белиссима… Кофе? No, no… Colazione [82] ! – неумолчно тарахтел Лючиано, гремя банками и тарелками.
Эли, пройдя мимо кухни, вошла в столовую как раз в тот момент, когда разошедшийся МакГрегор опрокидывал третью стопку.
– А девушкам? – укоризненно спросила Эли. Артур налил ей граппы в свою стопку, чтобы не лезть в буфет в отсутствие Лючиано. Она тут же, стоя, залпом выпила граппу и зажмурила глаза.
– Уффф… Это не сорок процентов алко. Побольше.
82
«Завтрак» по-итальянски. (Прим. переводчика)
Артур, отодвигая стул, чтобы усадить даму, подтвердил:
– В этой жидкости процентов пятьдесят, не меньше. Еще по одной?
– Ну я пью из твоей – а ты?
– Ладно. Подождем синьора Барбато.
Который тут же материализовался со сковородкой и подставкой в руках. На столе возле Эли мгновенно появилась тарелка, вилка, нож и стопочка, чуть меньше тех, что были у мужчин.
После пятой стопки Артур почувствовал, что, несмотря на сытный завтрак, его слегка развозит. Да и то сказать, не спал он больше суток. Стараясь держаться ровно, он встал из-за стола и, поблагодарив Лючиано за чудесный завтрак, заявил:
– Мне нужно пару часов вздремнуть.
И, ступая не вполне твердо, побрел к двери их с Эли апартаментов.
Проснувшись, Артур в течение несколько секунд пытался сообразить, где он находится, а вспомнив, озадачился вопросом: какое время суток на дворе. За окном были сумерки, то ли предрассветные, то ли послезакатные. Он посмотрел на часы: половина седьмого. Утра? Вечера? Он вспомнил, что пол-восьмого утра уже было, он говорил с Джеймсом, которому обещал позвонить…
Черт дери! МакГрегор завертел головой, пытаясь найти взглядом Эли, но ее в комнате не было.
– Эли! Дорогая! – позвал он, но, не дождавшись ответа, впрыгнул в джинсы и натянул кроссовки прямо на босые ноги – носки, которые он бросил рядом с кроватью куда-то пропали. Уже дойдя до двери «апартаментов», он решил, что не стоит выходить на люди полуголым и, направившись к платяному шкафу, открыл его и выругался, не увидев бывшую там еще утром майку. Вздохнув, он напялил куртку на голое тело и вышел
– Эли!
– Я здесь, Арти! – раздался ее голос, – в столовой!
МакГрегор побрел в столовую. Завтрак продолжался – и с размахом. На столе теперь стояло большое блюдо с лазаньей, а рядом с бутылкой из-под граппы (впрочем, граппы там было еще на палец) гордо красовалась оплетенная бутыль «кьянти» литра на три как минимум. Эли и Лючиано потягивали кроваво-красное вино из бокалов.
– Артуро! – обрадованный хозяин гостиницы вскочил из-за стола и извлек из буфета бокал для Артура. – Как спалось?
– Превосходно, спасибо, – кивнул МакГрегор, усаживаясь за стол. – Бон помериджо? – Фразу «добрый день» он произнес с вопросительным оттенком.
– Сера, Артуро, бона сера! – обрадованно воскликнул Лючиано. – Уже вечер! Вина? Граппы?
– No граппа. Бокал вина, если не затруднит. – Он жадно, как холодную воду с похмелья, проглотил прохладное вино, которое после его просьбы Лючиано налил в бокал до самых краев. Вино было чудесным. Он закусил выпитое кружком помидора и кусочком сыра.
– Лазанья, Артуро! – синьор Барбато настойчиво требовал продолжения завтрака, которому, похоже, предстояло перейти в ужин с тем, чтобы неспешно перекочевать в новый завтрак.
– Грацие, Лючиано, но мне нужно отлучиться на четверть часа.
– Куда? – хором, на двух языках, воскликнули Лючиано и Эли.
– Позвонить, – коротко ответил Артур, встав и направляясь в прихожую.
– Джеймсу? – крикнула вслед ему Эли.
– Конечно! – отозвался он. И подумал, что ведь она еще ничего не знает об утреннем звонке.
– Артуро, погоди! – В прихожую вылетел встревоженный Лючиано. – Как ты поедешь на лифте? Смотри! – встревоженное выражение на его лице сменилось торжествующей улыбкой. Он показал на приличных размеров кучку десятицентовых монет, красовавшуюся на тумбочке. – В любое время! На туда и на обратно!
– Окей, – улыбнулся в ответ МакГрегор и взял с тумбочки пару монет.
– Окей! – Лючиано просто сиял от восторга. – Бери еще, еще.
– Зачем? Кататься вниз, вверх и снова вниз на вашем знаменитом лифте?
Лючиано, донельзя довольный, хохотал. Но Артур уже вышел из квартиры, закрыв за собой дверь. И только стоя на лестничной клетке он осознал, что одет, мягко говоря, странно: кроссовки на босых ногах и куртка, надетая прямо на голое тело. Он хотел было вернуться и поспрашивать Эли насчет своей майки, но махнул рукой.
– К черту! Сойдет и так. Это Неаполь.
Он проверил правый карман куртки. Телефонная карточка была на месте – а это главное.
Стоя под колпаком таксофона, Артур раздумывал, не рано ли он собрался звонить – ведь Джеймсу необходим был отдых. Потом, однако, решил, что тот наверняка уже проснулся и теперь дергается в ожидании звонка. Он сунул карточку в щель таксофона. Трубка отозвалась после первого же гудка.