Молчи, мое сердце
Шрифт:
— Нет-нет. — Она покачала головой.
— О, девочка… — Он тяжело вздохнул. — Ты не должна так смотреть на меня.
— А я… и не смотрю. — Эмма отвернулась. Она чувствовала, что щеки ее пылают, а сердце гулко бьется в груди. — Думаю, нам лучше вернуться домой, — пробормотала она, не глядя на Ангуса.
Он подошел к ней ближе и тихо сказал:
— У тебя так громко стучит сердце…
Она взглянула на него.
— А у тебя глаза горят красным огнем.
Он снова вздохнул.
— Эмма,
Тут Ангус провел ладонью по ее щеке, и корзина с продуктами, которую она держала, упала на землю. В следующее мгновение он привлек Эмму к себе и впился поцелуем в ее губы.
Он пил этот поцелуй как чудеснейший из напитков, он крепко прижимал ее к себе, словно пытался навсегда запомнить возникавшие при этом ощущения, он поглаживал изящные изгибы ее бедер, наслаждаясь каждым прикосновением к ее телу. А потом, на мгновение отстранившись, он стал легонько покусывать ее шею в том месте, где бился пульс. Она же тихонько стонала, и ее стоны еще более усиливали его желание. Эти стоны и запахи ее тела туманили его разум, лишая способности мыслить; сейчас он мог лишь испытывать радость и восторг, а также — голод и вожделение, терзавшее его все сильнее.
С хриплым стоном он вновь припал к ее губам, и на сей раз Эмма ответила на его поцелуй почти без колебаний. И в тот же миг Ангус ощутил нестерпимый жар в паху; весь вечер он боролся с возбуждением — начиная с того момента как она уселась на него в квартире Остина Эриксона, — но теперь, когда он почувствовал, что Эмма отвечает на его ласки, ему стало ясно: он больше не сможет себя сдерживать.
Обхватив ее округлые ягодицы, Ангус крепко прижал ее к бедрам. В ту же секунду Эмма прервала поцелуй и, громко вскрикнув, чуть отстранилась. Тревога в ее глазах должна была насторожить, но Ангус, находясь во власти сладострастия, ничего не замечал.
— Я хочу заняться с тобой любовью, Эмма, — проговорил он хриплым голосом.
Глава 9
— Нет! — Она решительно оттолкнула его.
«Господи, о чем он?.. — ужаснулась Эмма. — Заняться любовью… с мертвым?» Однако следовало признать, что ничего «мертвого» в нем сейчас не было. А его эрекция — она прекрасно это почувствовала — казалась очень даже живой. Да и в самом Ангусе не было ничего отталкивающего. О Боже, помоги ей! Будь он обычным смертным, она бы давно сорвала с него одежду. Но, черт подери, он ведь вампир!
Эмма попятилась.
— Я …я не могу, — пролепетала она.
— Но я тебе не враг. — Его глаза пылали. — Ты мне уже не доверяешь?
— Доверяю… наверное. Но мы с тобой еще даже не стали друзьями. А чтобы стать любовниками… О, это слишком быстро.
— Друзья так
— Мы увлеклись, только и всего. Это… это был просто поцелуй.
Ангус нахмурился.
— Нет, не просто поцелуй. Хочешь, напомню?
— Нет-нет, не надо! — Она повернулась и подхватила с земли корзинку. — Ты ведь сам сказал, что близится рассвет. А ведь нам еще нужно вернуть продукты и платье, а потом возвратиться в Нью-Йорк, и еще надо… — Эмма тараторила без умолку, лишь бы не думать о том, что наделала.
— Эмма… Довольно, помолчи!
Она кивнула и сделала глубокий вдох, переводя дыхание. Взглянув на Ангуса, увидела, что огонь в его глазах побледнел. Слава Богу…
— Ты готов?
— Эмма, я хочу знать, что ты чувствуешь. Она деланно рассмеялась.
— Задавать такие вопросы — это не слишком по-мужски, верно? Разве мужчинам нравится говорить о чувствах?
— Но у тебя-то чувства есть. Ты очень любила своих родителей, а сейчас ты со всей страстью отдаешься работе.
— Ангус, пожалуйста!.. — Эмма вскинула руку. — Не надо об этом. Я не знаю, что чувствую. Даже не знаю, что думать. Не могу поверить, что сейчас делала… это. Я не должна была…
Он посмотрел на нее с грустной улыбкой.
— Девочка, ты с самого начала к этому шла.
— Нет, мы с тобой слишком разные. Мы не можем…
— Я всегда поступал так, как подсказывало мне сердце. Поэтому не избежал сожалений и разочарований. Но о встрече с тобой я никогда не стану сожалеть.
Сердце у нее в груди болезненно сжалось. В этом мужчине было все, о чем она мечтала, за исключением одного: он не был живым в полном смысле этого слова. Но при этом его можно было бы назвать бессмертным. Как могла она с этим смириться?
— Скажи мне, Эмма, убедил ли я тебя по крайней мере прекратить убийства? Ты веришь, что меня беспокоит твоя безопасность?
— Мне… мне нужно поразмыслить над этим. Да, теперь я знаю, что ты за меня беспокоишься. Я постараюсь действовать осторожнее. И буду более разборчива. Потому что теперь я знаю, что среди вас есть благородные и добрые…
Он кивнул.
— Наконец-то хоть что-то сдвинулось с места. И еще ты должна знать: я всегда буду защищать тебя и всегда буду к твоим услугам.
Ее глаза обожгли непрошеные слезы. Уже много лет не слышала она подобных слов. Не слышала с тех пор, как погибли ее родители.
— Буду с тобой откровенна, Ангус. Если я узнаю, кто те ублюдки, которые убили моих родителей, я их из-под земли достану.
— И я помогу тебе в этом. — Он протянул ей руку. — Договорились?
— Договорились. — Эмма пожала его руку. Ангус привлек ее к себе и поцеловал в лоб.
— А теперь идем. — Он обнял ее, и все вокруг померкло.