Молчи, мое сердце
Шрифт:
Прижав руку к губам, Эмма всхлипнула. Казалось, что десны разрываются. Она снова закричала и отняла руку ото рта. На ладонь брызнула кровь. Какой ужас! Но пахло… восхитительно! Боль во рту утихла, но ее тут же атаковал новый приступ голода.
Дарси опустила в стакан соломинку и снова протянула его Эмме.
— Вот. Пить из стакана трудно с торчащими клыками.
Клыки? Эмма дотронулась до рта. И действительно, у нее появились длинные и острые клыки.
— Нет! — Она помотала головой. Наверное,
— Я знаю, как тебе сейчас плохо. — Присев к ней на кровать, Дарси заставила ее взять стакан. — Тебе станет лучше, когда поешь.
Рука Эммы, державшая стакан, дрожала. Ей ужасно хотелось отшвырнуть его в сторону и впиться зубами в горло Дарси. О Боже, значит, это правда! Она действительно стала вампиром.
Ошеломленная своим открытием, Эмма уставилась на стакан. Кровь и в самом деле пахла восхитительно. Но какие же муки терпел Ангус всю ночь, отказываясь ее кусать?
Сомкнув губы вокруг соломинки, Эмма втянула жидкость. Кровь оказалась сладкой и теплой. Она потекла в нее, наполняя энергией и силой. Стакан опустел как-то слишком уж быстро.
— Хочу еще, — сказала Эмма и почувствовала, как зачесались десны. Похоже, клыки спрятались.
— Хорошо, сейчас вернусь. — Взяв стакан, Дарси встала. — Не беспокойся, это нормально, когда в первую ночь испытываешь такой голод.
— Ты ведь была вампиром… — прошептала Эмма.
— Да. Четыре года. Но тебе нет нужды оставаться в этом обличье так долго. Роман может трансформировать тебя обратно в смертную. Так что все будет хорошо.
Эмма молча кивнула и проводила взглядом Дарси, выходившую из комнаты. Посмотрев на Остина, спросила:
— А где Ангус?
Остин вздохнул и пробормотал:
— Его сейчас здесь нет.
Эмма снова обвела взглядом комнату. Она все еще чувствовала себя… как-то странно. А может, это все-таки сон? В последнее время ей снились очень странные сны… Может, и Катя, впившаяся ей в шею, тоже сон?
Эмма поднесла руку к шее. Кожа была целой и гладкой.
Тут Остин взглянул на нее и сказал:
— Во время сна ты поправилась. В этом и состоит одно из преимуществ бессмертных. — Он улыбнулся. — Ты выглядишь замечательно. Но тебе придется поверить мне на слово, потому что ты не увидишь себя в зеркале. Это одно из неудобств, так что…
— Нет никаких неудобств, — заявил Джакомо, внезапно вошедший в комнату. В руке он держал винный бокал с кровью. — Buona sera, signorina [15] . Я пришел узнать, как вы себя чувствуете. — Он сделал глоток из бокала. — И еще я хотел пригласить вас в наш клуб.
15
Добрый вечер, синьорина (ит.).
И
В комнату заглянул Робби.
— Как дела, мисс Уоллис?
Эмма молча подтянула одеяло к подбородку.
— Думаю, она в шоке, — тихо прошептал Остин, но Эмма услышала.
Она слышала абсолютно все — даже жужжание микроволновки в другом конце дома.
— Я хочу поговорить с Ангусом, — заявила Эмма. — Немедленно.
Робби с Джакомо обменялись взглядами.
— Его здесь нет, — ответил Робби, стараясь на нее не смотреть. — Он отправился в Париж с Жан-Люком и Йеном.
— Тогда позвоните в Париж и попросите его телепортироваться сюда. Пожалуйста…
Робби в смущении откашлялся и проговорил:
— А оттуда он собирался в Нью-Йорк. У него там срочные дела. Но сейчас он, по-видимому, спит.
Нью-Йорк?! Она в таком положении, а он захотел в Нью-Йорк?! Нет, он должен быть с ней! Она же умерла, черт подери! Он должен проявлять уважение к мертвым. Тем более к женщине, которую любил.
— Мне нужно с ним поговорить.
— Хорошо, я отправлю ему электронное сообщение, — сказал Робби. — Он прочтет его, когда проснется.
— Бьюсь об заклад, ты скоро его увидишь, — добавил Остин. — Как только достаточно окрепнешь, сама сможешь переместиться в Нью-Йорк. И там Роман трансформирует тебя обратно.
— Да-да, — закивал Робби. — Ангус оставил мне свою майку, запачканную твоей кровью.
— И эта майка — твой обратный билет в мир смертных. — Джакомо снова отхлебнул из своего бокала. — Хотя я не понимаю, зачем кому-то нужно опять становиться смертным.
— Значит, у тебя извращенное воображение, Джек, — сказала Дарси, вошедшая в комнату со стаканом, наполненным кровью. — Вот возьми. — Она протянула стакан Эмме.
Почему кровь такая вкусная? Теперь, когда клыки спрятались, Эмма могла без помех пить из стакана, и так было гораздо удобнее.
Тут в комнату вошел невысокий мужчина с темно-каштановыми волосами и миндалевидными глазами цвета янтаря.
— Как вы, моя дорогая? — Он говорил по-английски с каким-то странным акцентом.
— Вроде бы нормально… — отозвалась Эмма. И что им всем здесь понадобилось? Наверное, очень хотелось поглазеть на новоиспеченную вампиршу. — Я сегодня фокусы не показываю, — добавила она, поморщившись.
Незнакомец хмыкнул.
— Я очень рад, что вы в порядке, дорогая. Мы все волновались за вас.