Молитва любви
Шрифт:
Вздернув подбородок, Грей, не моргнув глазом, выдержала этот изучающий взгляд.
– Закончили? – спросила она, когда стало ясно, что женщина теперь лишь просто смотрит на нее.
Губы приоткрылись в самодовольной улыбке, обнажив ряд кривоватых зубов.
– Меня зовут Мелли, – представилась женщина, гордо выпятив грудь.
По правде говоря, это запоздалое сообщение было ни к чему, так как Грей поняла, кто такая эта самоуверенная женщина, в тот момент, когда та без разрешения переступила порог.
– Сам
Грей порадовалась, что многое узнала из подслушанного разговора Гильберта с сэром Ланселином. Неприязнь служанки уже не причинила слишком жгучей обиды после полученного предупреждения.
– А я леди Грей Чарвик, – представилась в свою очередь Грей. – И хочу, чтобы ты знала: мне это нравится не больше, чем тебе, может быть, даже меньше.
Большие круглые глаза Мелли округлились еще сильнее, прежде чем она сумела скрыть удивление, пренебрежительно скривив губы.
– Да, Чарвики все такие, – заявила служанка, скрестив руки на груди.
Грей изобразила на лице изумление:
– Ты знала моего брата? Мелли покачала головой:
– Нет, но…
– А тогда, значит, была хорошо знакома с Эдуардом Чарвиком, – прервала ее Грей, и улыбка появилась на ее лице при воспоминании о том, что Гильберт имеет обыкновение обрывать собеседников.
– Нет, миледи, я…
– Ну тогда скажи мне, как ты можешь судить о моей семье? – Грей была обрадована тем, с какой легкостью удалось ей во второй раз совершить столь трудный подвиг.
– Уж давно не секрет, как поступил с моей хозяйкой, леди Лизанной, ваш брат, – не осталась в долгу служанка. Для большей убедительности она выставила вперед свой маленький, остренький подбородок.
Грей не нашлась, что ответить, так как еще не знала в точности, за какой проступок король лишил Эдуарда Чарвика его владений. Мелькнула мысль, что надо бы заставить служанку пролить свет на эту тайну. Зная истину, можно было бы лучше понять враждебность Гильберта…
– И я уже слышала рассказы о том, как Филипп поступил со своей бедной женой, – продолжала Мелли. – Свернул ей шею, вот что он сделал.
Грей широко раскрыла глаза.
– Свернул?.. – когда она прошлой осенью в первый раз приехала в Медланд, то слышала разговоры о виновности Филиппа в смерти жены, но так и не узнала, как бедняжка умерла.
– Значит, мы хорошо понимаем друг друга, миледи, – сказала Мелли, наклоняясь за рубашкой Грей, сброшенной на пол. Она высоко подняла брови, но не обронила никакого замечания, стряхивая с рубашки сор от тростника.
Грей прекрасно понимала, что именно подумала Мелли, и не смогла помешать появлению пятен румянца на своих щеках. Она уже
Нахмурившись, Мелли подошла к двери и распахнула ее. Большой серый пес направился прямо к Грей.
– Ворчун! – воскликнула девушка, перебираясь на край кровати, чтобы положить голову собаки на колени. – Так ты не забыл меня, верный друг, – ворковала она, улыбаясь от радости, впервые за долгое время. – Я по тебе скучала.
– Вон! – скомандовала Мелли. Она приблизилась к кровати, но не отважилась подойти вплотную.
– Нет, – сказала Грей. – Он может остаться.
– Но, миледи, это не положено.
Грей посмотрела в широко раскрытые глаза женщины.
– Он останется, – твердо заявила она, предоставляя Мелли протестовать сколько угодно.
Служанка недовольно скривила губы.
– Барону Бальмейну это не понравится, – проворчала она.
– Мне все равно, понравится это барону или нет, – отрезала Грей. – Собака останется.
Как бы поддерживая свою хозяйку, Ворчун грозно гавкнул, а затем громко зарычал с ворчливыми интонациями, чему и был обязан своим прозвищем. Кипя от возмущения, Мелли круто повернулась и прошла к двери, с треском ее захлопнув. Потом, что-то бормоча себе под нос – Грей не стала вникать в смысл недовольной тирады, – сложила рубашку и повесила ее на спинку стула.
– А когда должен появиться ребенок, миледи? – спросила служанка как бы мимоходом.
Прямота вопроса застала Грей врасплох, и она испуганно вскинула глаза на Мелли.
Служанка развела руками, насмешливо извиняясь.
– Все об этом знают, – сообщила она. – У барона Бальмейна не было других причин для общения с Чарвиками, хотя странно, что первым делом он связался с вами.
Спасительный гнев помог преодолеть замешательство.
– Где он? – спросила она, спуская ноги на колючий тростник.
Ворчун неохотно сел на пол, уставившись на хозяйку глазами, полными обожания.
– Уехал, – заявила Мелли, подходя к Грей. Ее взгляд скользнул по спокойно сидевшей неподалеку собаке. – Поднялся до рассвета и ускакал.
Сердце сжалось от боли, но Грей притворилась, что ее очень интересует Ворчун. «Все к лучшему», – подумала она, лаская влажную морду пса.
– Наряды не слишком хороши, – выразила свое мнение Мелли, раскладывая одежду, предназначенную для Грей. – Но тут уж ничего не поделаешь, подождем, пока не привезут ткани, за которыми послал барон.
Грей удивилась:
– Он заказал для меня ткани?
– Да, – Мелли передернула плечами. – Сегодня утром он сказал управляющему, чтобы тот сделал это срочно. У нас с вами будет много дел, когда ткани доставят. Вы ведь умеете шить, да?