Молитва по ассасину

Ферриньо Роберт

— С какой стати? — Ракким наклонился над столом. — Ты ведь просто исполнял приказ. — Он увидел, как едва заметно покраснели уши ассасина. Ему таки удалось нащупать уязвимое место противника. — Может, мне следует поблагодарить Старейшего? Именно он держит тебя на привязи.

— Сколько раз за последние две недели мне хотелось тебя немного порезать. Я первым готов признаться в этом. — Дарвин глядел на него серыми, широко расставленными, слегка раскосыми глазами. Совершенно волчьими. — Ты мне даже начинал нравиться. Да, даже если

бы Старейший не приказал доставить тебя к нему, я бы все равно спас тебя в Диснейленде. Я вполне способен изменять правила, если посчитаю нужным. — Он оскалился. — А потом могу их снова изменить. В любой момент.

— Милейший человек. Угостить тебя мороженым?

— Тебя не удивляет, что спецназ так быстро узнал, где ты находишься?

Ракким пожал плечами.

— Думаю, ты сам его и вызвал. Чтобы потом выглядеть героем.

Дарвин покачал головой.

— Тебя выдал твой приятель-фидаин. Парнелл. Он узнал, что «черные халаты» предлагают награду в миллион долларов. — Он улыбнулся. — За Сару. За тебя ибн-Азиз не предложил ни цента.

Ракким снова пожал плечами. Дышать спокойно ему удавалось с трудом. Дарвин говорил правду.

Официантка поставила перед ними заказ.

Ассасин взял стакан, полюбовался на просвет, сделал глоток и облизнул губы.

— Ты хорошо разбираешься в бурбоне. Думаю, научился в Библейском поясе. Ни разу туда не наведывался, но слышал, что в некотором смысле жизнь там достаточно приятна. — Он сделал еще глоток, наслаждаясь вкусом. — Я уже разобрался с Парнеллом. Вот за это ты должен меня поблагодарить. Сделал тебе одолжение.

Ракким взял свой стакан.

— Я не нуждаюсь в твоих одолжениях, чтобы разобраться с такими, как Парнелл.

Дарвин просиял.

— Иначе зачем нужны друзья?

— Сложная задача — убить инвалида. — Горло Раккима согрела теплая волна бурбона.

— Инвалидов-фидаинов не бывает. — Дарвин наблюдал за ним поверх стакана. — Парнелл, по всей видимости, узнал, что тебе удалось остаться в живых. Услышал о горе трупов, оставленных тобой. Решил отсидеться в полицейском участке. В окружении вооруженных стражей порядка. Так что задача оказалась действительно не слишком простой. — Опустив палец в стакан, он облизал его. — Я сказал, что ты передаешь ему привет. Мне отчего-то показалось, что тебе это будет приятно. — Он указал пальцем на экран, висевший над стойкой бара. — Посмотри-ка, что случилось с нашим любимым муллой.

Глава «Черных халатов» ибн-Азиз давал интервью репортерам из государственной службы новостей. На лице его белела толстая повязка, полностью скрывавшая один глаз. Он разглагольствовал о террористах и воле Аллаха, сохранившего ему жизнь вопреки обстоятельствам.

— Кажется, мальчик стал выглядеть куда лучше, — заметил Дарвин.

Мимо игровых автоматов шагал Лукас. Ракким тихонько выругался. Вероятно, в городе проходил какой-то съезд экспортеров табака.

— Так это ты разобрался с ибн-Азизом?

— Не

следует меня оскорблять. — Дарвин постучал стаканом по столу, прося повторить заказ. — Если бы мне его поручили, он бы не демонстрировал сейчас свои раны. — Ассасин наклонился вперед. Кожа на лице его натянулась, словно с трудом удерживая готовое хлынуть наружу содержимое черепа. — Я бы убил его в мечети. Во время пятничного намаза, прямо на глазах у правоверных. Вставил бы ему в рот кусок свинины и спокойно ушел. Говорил же Старейшему, только прикажи…

— Дейв! — К ним подошел широко улыбающийся Лукас.

Ракким не стал подниматься навстречу. Окажись на месте его давнего знакомого кто-либо другой, бывшему фидаину еще имело смысл надеяться остаться незамеченным. Но эти глаза не проведешь. Сейчас Лукас занимался выращиванием табака, а во время гражданской войны служил снайпером. Когда шли уличные бои за Нэшвилл, от его пуль погибли двадцать семь солдат исламской армии. До сих пор оставаясь лучшим стрелком в округе Кейдж, штат Джорджия, он в свободное время мастерил кукол из листьев кукурузы.

— Дейв, не верю своим глазам! — Несколько грузноватый мужчина в плохо сидящем синем костюме, но с приятными чертами лица похлопал бывшего фидаина по плечу и плюхнулся рядом. — Я приехал сюда на китайскую выставку. А ты что здесь делаешь?

— Просто осматриваю достопримечательности.

Лукас взглянул на Дарвина, затем перевел взгляд на Раккима. Подергал его за короткую бороду.

— Что за гнусная поросль? Ты похож на козла или одного из мусульман. — Он громко расхохотался и вдруг умолк. — Нет, только не это.

— Лукас…

— Боже праведный, ты — один из них. — Мужчина резко вскочил, опрокинув стул. — Мне всегда говорили: остерегайся шпионов, не доверяй незнакомцам…

— Думаю, над тобой подшутили, голодранец, — заметил Дарвин.

— Я очень сожалею. — Ракким подал голос, опередив Лукаса, уже собравшегося ударить ассасина.

— Мне советовали остерегаться незнакомцев, но ты-то был своим. — Грузный мужчина по-прежнему ничего не понимал. — Ты казался мне родным. — За четыре года, прошедшие с момента их последней встречи, мешки под глазами коммерсанта набрякли еще больше. — Ты сидел на диване в моем доме, пил мой виски. Мы вместе рыбачили, охотились… Моя племянница… господи, моя племянница до сих пор спрашивает, когда ты вернешься.

— Жаль, у меня нет скрипки, чтобы обеспечить надлежащей аккомпанемент этой скорбной песне, — произнес Дарвин.

Лукас пристально взглянул на него:

— Эй, тупоголовый, ты тоже шпион?

Ракким заметил, как сверкнули глаза ассасина.

— Нет, Лукас, это парень, который когда-нибудь убьет меня.

— Да? Это правда?

— Я бы назвал подобную ситуацию одним из возможных вариантов дальнейшего развития событий, — заметил Дарвин, едва заметно сжав и разжав пальцы правой руки.