Молли Мун и волшебная книга гипноза
Шрифт:
— Вы помогли и мне.
— Правда? Очень рада,
Молли задумалась о том, как сильно переменилась она за последние три недели. Если бы не эта добрая женщина, она до сих пор прозябала бы в обидах и одиночестве. А теперь она так многому научилась!
— Спасибо, — искренне поблагодарила девочка. — Простите, я даже не знаю, как вас зовут.
— Люси Логан, — ответила женщина. Вас зовут так же, как доктора?! — ахнула Молли. — Доктора
— Я его правнучка, — улыбнулась Люси Логан. — Послушай, у тебя и так сегодня ночью было много потрясений. Тебе будет трудно уснуть. А мне пора закрываться. Пойдем, Молли. И знай: если захочешь зайти в гости, я всегда буду рада тебя видеть. Приходи, когда хочешь, я расскажу тебе о прадедушке, и мы поговорим о гипнотизме. Хорошо?
Молли кивнула и встала из-за стола.
На пороге Люси Логан помахала ей вслед.
— И счастливого Рождества тебе, Молли, если мы до тех пор не увидимся!
— Счастливого Рождества, — отозвалась Молли. После такого множества ночных откровений у нее кружилась голова.
В ярком свете декабрьской луны Молли отправилась домой. Время от времени она встряхивала головой, вспоминая все, что случилось с ней за последние недели. В памяти оживали разнообразные события, то радостные, то пугающие, и, раздумывая над ними, Молли видела, что нередко ей просто везло. Теперь она диву давалась — до чего удачно все сложилось!
В воздухе закружились крупные хлопья снега, проселочная дорога побелела и в несколько минут покрылась скрипучей порошей. Деревья над живыми изгородями вдоль обочин, казалось, приветливо махали Молли ветвями.
За поворотом показался брайерсвилльский рекламный щит. Как и три недели назад, яркие прожектора выхватывали из темноты рекламу «кьюта»: улыбчивые красавицы в купальниках, казалось, вот-вот застучат зубами от холода. И Молли посмеялась сама над собой: надо же, еще совсем недавно она завидовала этим людям, считала их идеальными и хотела быть одной из них. Теперь ей дела не было до всей их кьютовской жизни. У нее другая жизнь, своя собственная, куда более интересная и исполненная смысла.
Снежные хлопья кружили в воздухе, окружая Молли непроглядной пеленой, приглушали звуки. Молли шагала в безмолвии, вдалеке от шумного мира, наедине с собой. Впервые за все свои десять лет она радовалась собственной жизни. Как здорово быть самой собой, быть Молли Мун, пусть даже эта девочка не всегда ведет себя хорошо!
Книга
А до Рождества осталось всего пять дней! За всеми хлопотами Молли напрочь забыла об этом! Она улыбнулась. Это будет самое лучшее Рождество на свете!
Молли вдохнула полной грудью прохладный ночной воздух и с улыбкой оглядела притихшую, спящую округу. Ну и удивительная же выдалась ночь! Вспомнить бы, о чем она подумала, когда впервые нашла книгу по гипнотизму! О том, что эта откроет перед ней безграничные возможности? Сегодня Молли готова была сказать то же самое обо всей своей жизни. От макушки до кончиков пальцев. Жизнь полна волшебства. И снова девочка подумала — до чего же хорошо быть обыкновенной, простой Молли Мун!
Дорога, убегающая вдаль, сверкала в лучах луны, как серебристая лента. Эта дорога вела ее домой — в Счастливый Приют.
А в тысяче миль от Брайерсвилля, в двенадцати тысячах футов над землей, над заснеженными вершинами Итальянских Альп, выделывал мертвые петли небольшой спортивный самолет. В его кабине сидели две женщины: одна мускулистая, другая костлявая. У той, что сидела на месте пилота, глаза сверкали безумным огоньком. На ее шее, будто кулон, болталась на веревочке вставная челюсть. На трехцветной футболке здоровячки было написано: «Полюби Италию, а не то…»
Когда самолет завершил очередной вираж, великанша встала,
— Агнесса, не хотите ли уна паста мольто, мольто бене?
— М-м, пожалуй, да, только не надо класть слишком много перца. Очень прошу, Эдна, — Не переперчите.