Молочные берега
Шрифт:
Итак, это детсады — шестнадцать, семнадцать и двадцать четыре. Всего три. А пробегала-то! Вон, уже ночь на дворе. Ноги гудят, как телеграфные столбы. И не хотят сгибаться в коленях.
Тамара с невольным раздражением оглянулась на площадку первого этажа: счастливые люди! Попивают небось на кухне чай или у телевизоров дремлют. А она как шавка под дождем.
Может, позвонить куда в двери и еще порасспрашивать? Что там она сегодня врала? Мол, сынишка с мальчишками играл и сбросил во дворе шапку
И каждому рассказывала про Лизкиного жирафа! Да толку-то? Бабульки и дамы озадаченно морщили лбы, но африканское четвероногое вспомнить были не в состоянии. Поэтому просто командировали Тамару в близлежащие сады. Да и то маршруты путали, Тамара плутала. И понятно. Сейчас малышня чаще по домам сидит, с бабушками да мамами, в детсады далеко не каждый ходит.
Дверь неприятно скрипнула, и в подъезд вошли тучный старик с массивной тростью и мальчишка лет семи. И оба с изумлением замерли перед лестницей, рассматривая Тамару.
Девушка с тяжелым вздохом поднялась на ноги и легко сказала:
— Извините. Вот, от дождя спряталась.
— От дождя по квартирам прятаться нужно, не по чужим подъездам, — проворчал старик, продолжая недружелюбно сверлить девушку выцветшими глазками.
— Само собой. Сейчас пойду. Просто я здесь у вас садик искала. Без толку, правда.
— Какой такой садик?
Тамара пожала плечами.
— То-то и оно, что не знаю. Сынишка после школы там с мальчишками поиграл немного и ранец около скамейки забыл. Первый класс, что с него взять?
— А что не вернулся за ним?
— Кто ж его вечером из дома выпустит? Да еще в такой дождь. — Старик смотрел сурово, и Тамара с тяжелым вздохом пояснила — Пришла с работы, а он плачет. Куда деваться? Вот переоделась во что попроще да под дождь. Уже два часа по вашему району мотаюсь…
Девушка махнула рукой, взгляд у старика смягчился, а мальчик озабоченно воскликнул:
— В каком же садике он портфель забыл? Я тут все знаю, честное слово!
Старик крякнул, недовольно покосился на внука и буркнул:
— Санек в двадцать четвертый ходил, рядом совсем, может, там?
Тамара отрицательно покачала головой.
— В шестнадцатом, семнадцатом и двадцать четвертом я уже была. Это не те сады, точно.
— Нет там портфеля? — озабоченно наморщил лоб мальчик.
— Нет.
— Сторож мог убрать, — категорично заявил старик. — Или кто из голодранцев стащил. С чего взяла, что сад не тот?
Тамара невесело улыбнулась.
— Сын сказал: жирафа там. С длиннющей шеей. Он даже забраться не смог. А в этих трех садах я жирафы не видела.
Старик озадаченно сдвинул брови, а мальчишка рассмеялся.
— Жирафа!
Глаза девушки изумленно округлились, она дрогнувшим голосом пробормотала:
— И он говорил: где-то у рынка. А я не нашла.
И со злостью подумала: только идиот мог расспрашивать о жирафе взрослых! И что она сразу же к детям не сунулась, вот кретинка…
Лелька страшно злилась: она никак не могла дозвониться до Тамары. И Лешка Сазонов не снимал трубку, как сквозь землю провалился. Даже тетя Маша не могла его отыскать и периодически названивала самой Лельке.
Лелька крутилась у телефона, словно привязанная к нему невидимой нитью, но на расспросы домашних лишь улыбалась рассеянно. Ей совершенно не хотелось ничего рассказывать. Зачем? Задачка Лешкиной матери уже решена. Правда, пока лишь теоретически.
И куда это Томик подевалась? Не гуляет же она со своим Крысом под таким ливнем?!
Лелька пристроилась у подоконника, задумчиво рассматривая утонувший в ночи город. Откуда-то из воздуха материализовался Коська и уселся рядом. Подбежала Динка и обиженно наябедничала:
— Ма, он мне лапку давать не хочет!
Коська презрительно фыркнул. Лелька нежно дотронулась до пухлой Динкиной щечки и сказала:
— Не хочет, и ладно.
— Да, а Мишка смеется, говорит — не может. А он давал!
Мишка из комнаты весело закричал:
— Не может, не может! Он же не собака!
— Он умнее! — топнула ногой Динка.
— Ага! Как же!
— Умнее!
— А лапу что тогда не дает? Крыс так дает!
Динка насупилась. Протянула руку к коту и умоляюще прошептала:
— Ну дай лапку, что тебе стоит…
Коська не шелохнулся. Девочка всхлипнула. Лелька сердито покосилась на кота и коротко распорядилась:
— Дай!
Коська повернул голову и хищно ощерился. Лелька вздохнула:
— Мужик ты или кто? Плачет же!
Теперь вздохнул кот. Несколько долгих секунд он смотрел на хозяйку, но Лелька глаз не опустила, и Коська сдался. Протянул радостно взвизгнувшей Динке лапу, потом раздраженно фыркнул и отвернулся.
— Спасибо, — серьезно сказала Лелька.
Она отправила дочь в детскую, потратила несколько минут на телефонные звонки и разочарованно вернулась к окну. Крупные капли дождя по-прежнему барабанили по стеклу, где-то недалеко лениво загрохотало, и Лелька растерянно прошептала:
— Ну где мой Томик? Не на улице же!
Но Тамара была именно на улице. Она уже и от дождя-то не пряталась: смысла не было. Лишь старалась не особо наступать в лужи, берегла не столько ноги, сколько старенькие кроссовки. И пытливо всматривалась в темные проулки.