«Молодая Россия». Вариации на тему национализма в маршах эпохи

Косик Виктор Иванович

Все это было подчинено одной цели – воспитанию готовности к возрождению новой России, пролетарской монархии, или монархии трудящихся, или советской монархии! Звучит не столько диковинно, сколько диковато.

Позволю себе привести также некоторые тезисы из экономической программы, опубликованной в «Младоросской искре» в 1933 г.: «… Младоросское правительство должно ограничить собственность в хозяйственной области не только в социальных и национальных интересах, но и в интересах чисто хозяйственных: путем национального хозяйственного плана… Субъектом собственности… может быть государство, коллектив или личность… Факторами производства с младоросской точки зрения: человек, природа, капитал и культурное наследие. Человеческий фактор в производстве главный и господствующий… Собственники капитала, владеющие частью капитала национального, должны нести за него ответственность перед нацией…

Спекуляция должна строго пресекаться и биржа заменена расчетными палатами… Хозяйство должно быть организовано по признаку общности целей в корпоративные, самоуправляющие организмы (хозсоюзы, возглавляемые хозсоветами)… Государству в хозяйстве принадлежит его органическая роль: водительства, арбитража и контроля… Наряду с хозобъединениями, должны быть объединения профсоюзные… Для осуществления сотрудничества социальных слоев должны быть созданы социальные советы… Для объединения самоуправляющегося хозяйства и согласования его с другими отраслями национальной жизни должен быть создан Высший Совет Имперского Хозяйства, состоящий из представителей Императорского Правительства, Имперского Совета, Центральных Хозяйственных Советов и Центрального Социального Совета… Высший Совет Имперского Хозяйства должен составлять хозплан… Утверждение плана и арбитраж принадлежит императору… Новое хозяйство должно депролетаризировать человека… Новое хозяйство должно осуществить синтез города и деревни, приблизить город к природе, а деревню к центрам культуры»³¹. Суть программы, как мне видится, была в ее социальности, мода на которую выросла вместе с внедрением в практику ее идей.

Теперь несколько строчек о прессе: только в 1933 г. Союз младороссов издавал «Младоросскую искру» (в 1935 г. имела отделения во многих странах, например, в Персии, Польше, Эстонии), «Казачий набат», «Молодое слово», журналы – «Новый путь» и на чешском языке «Народни Руско». Внутрисоюзными органами связи были: «Оповещение представительства РЦСМ (Руководящий центр союза младороссов) на Францию» (Париж), «Оповещение представительства РЦСМ на Бельгию» (Брюссель), «Оповещение представительства РЦСМ на Финляндию» (Гельсингфорс), «Оповещение младороссов югославянской ориентации», «Оповещение младороссов болгарской провинции», «Инструкция представительства РЦСМ на Сев. и Южную Америку» (Нью-Йорк), «Клич» – орган связи 33-го очага Союза младороссов (Сан-Франциско). Позднее к ним добавились: орган военно-морского очага – «Норд-Ост 23°», «Бодрость» (с 1935 г.), и на французском «Россия – 1939». Инструктивным изданием были «Ведомости Генерального Секретариата».

Младороссы не только создавали свою прессу, но и стремились «захватить» уже существовавшие газеты. Примером может служить «Молодое слово», выпускавшееся в Болгарии (1931–1937). Это издание было задумано как чисто литературно-эстетическое. Однако русскую молодежь больше интересовали вопросы политические, нежели «чистое искусство». После выхода трех номеров газета перестроилась, став рупором младоросской пропаганды в этой славянской стране³².

На страницах младоросской прессы основательно освещались самые разнообразные вопросы, связанные с прошлым, настоящим и будущим России. Так, в «Младоросской искре» труд генерала А. И. Спиридовича «Зубатовщина» (печатаемый под рубрикой «Попытки создания русского фашизма на пороге XX столетия») соседствовал со схемой организации ВКП (б) после XVII съезда³³. Лозунг «Да здравствует Глава Союза!» мирно уживался с призывом «Да здравствует усиление темпов младоросской работы!»³⁴.

Довольно основательно была поставлена семинарская учеба младороссов с их политшколами, культурно-массовая работа и пропагандистская деятельность. Связь младороссов, действовавших в различных странах, поддерживалась через регулярные встречи ответственных работников, командировок, организацию международных конференций и т. д.

Разнообразие форм деятельности младороссов в эмигрантской среде удивительно. В Париже действовала своя политшкола, женотдел, в рамках которой была создана политгруппа, работал социально-экономический семинар, при спортивном союзе (волейбол, гимнастика, легкая атлетика, футбол) были организованы младшая, мужская и женская группы³⁵. Регулярно младороссы проводили открытые собрания на разнообразные темы, например, в Брюсселе: «Потеряна ли эмиграция для России?», устраивали выступления своих активистов с докладами, чье содержание непременно увязывалось с положением дел на родине и эмигрантским житьем-бытьем. Так, в Марселе оно прошло на тему: «Возможно ли участие эмиграции в обороне сов. России»³⁶.

В

Младоросском доме в Лионе распахнула свои двери «четверговая школа», в которой опытные педагоги преподавали детям Закон Божий, русский язык, историю и географию России, иностранные языки, музыку и пение. Также были организованы курсы иностранных языков для взрослых, открыта библиотека и читальня с широким выбором эмигрантских и советских газет³⁷.

Об этом мелком событии, возможно, и не стоило бы упоминать: русские учебные заведения действовали во многих странах, в которых осели эмигранты. Но «вся соль» заключается в том, что школу открыла партия – и не в той или иной столице, а в провинции, где процесс денационализации молодежи протекал быстрее, нежели, допустим, в Париже, Белграде, Софии, Праге.

В 1936 г. кн. Александр Путятин в статье «О Русской национальной традиции» подчеркивал: «Человеческое достоинство заключается в духовной жизни каждого, то есть в искании истины, в стремлении к ней и в служении Высшему Началу. А потому, если мы говорим о Национальной идее и о Народном Духе, то мы касаемся духовной жизни самой нации, то есть служения всего народа в целом тем же идеалам. Следовательно, чтобы выявить этот идейный лик Нации, надо проникнуть в самые глубины Русской души, проявлявшей себя на протяжении многих веков, и достигнуть тех недр ее, где живет человеческое правопонимание, где рождается творческая сила всякого искусства, где в искренней простоте открывается настоящее величие, и где беспредельное великодушие венчает Национальную гордость»³⁸.

Все было хорошо, только где взять русского мужика: в эмиграции он становился ситуайеном. Можно было копаться в старых книгах или читать новые, выходившие из-под пера И. А. Ильина – только вот беда, тот же Ильин при всей завораживающей красоте слова мог будить лишь тени. Оставалось одно – лицом к России: «режимы уходят, нации остаются.».

Как подчеркивалось в «Бодрости», в тексте новой воинской присяги от 1939 г. слова «направлять все мои мысли и действия к великому освобождению всех трудящихся» заменялись строчкой «быть преданным своему народу, своей Родине»³⁹.

К чести младороссов они не стали слепо копировать уставы старых орденских организаций. Их трехстепенная структура – движение, партия, орден – отличалась подвижностью, сочетанием разноуровневых элементов, что позволяло привлекать разнообразную по социальному происхождению молодежь, используя ее честолюбие, максимализм, степень приверженности к младоросским идеям, выдержанным в духе иерархичности. Все было подчинено одной цели – дать молодежи возможность почувствовать себя русскими, теми, от которых во многом станет зависеть будущее родины.

Н. А. Кривошеина, в свое время сама близко стоявшая к младоросскому движению, писала: «Александр Казем-Бек, человек примечательный, обладавший блестящей памятью, умением тонко и ловко полемизировать и парировать атаки – а сколько их было! В ранней юности скаут… в шестнадцать лет участником гражданской войны, потом участником первых православных и монархических съездов в Европе. Человек честолюбивый, солидно изучивший социальные науки и теории того времени, с громадным ораторским талантом, он имел все данные стать „лидером“; а так как все русские политические организации – кадеты, эсдеки, эсеры – рухнули под натиском марксистского нашествия, то и надо было найти нечто иное, создать что-то новое. Таким образом, Младоросская Партия оказалась единственной новой, то есть не дореволюционной партией, партией, родившейся в эмиграции и, нравилась она или нет – она до сих пор остается единственным политическим ответом зарубежья на большевистскую революцию»⁴⁰.

«Программу свою, – продолжала „русская до мозга костей“ Н. А. Кривошеина, – младороссы тщательно изучали, а некоторые не столь шибко грамотные, просто зубрили ее наизусть. Понемногу у многих из них укоренилось твердое убеждение, что раз „глава“ так сказал или так написал – значит это правильно, больше и думать тут нечего. „Глава“ – это был Казем-Бек, и многие, когда он появлялся, вскакивали и громкими, деревянными голосами кричали: „Глава! Глава! “. Появились значки под номерами, бело-желто-черные цвета „штандарт“, твердо наметились возглавлявшие „очаги“ начальники. К 1935—36 гг. у Младороссов окончательно оформились внутренняя структура, иерархия и дисциплина. Итак – все тот же пресловутый „культ личности“ и столь нам теперь уже известное построение общества пирамидой, приводящей к „единому, все понимающему отцу“?.. И да, и нет: наверху стоял монарх, он-то и был отец всех, а никак не „глава“ партии»⁴¹.