Молох. Укус кобры

Шерр Анастасия

– Забери меня с собой!

– Чего? – будто, и правда, не расслышал тот. А может, не ожидал от меня такой наглости.

– Забери меня… – смелость моя мгновенно сдулась, а мужик как-то непонятно усмехнулся.

– В смысле? Куда забрать?

– Ну, туда, куда ты съезжаешь. Пожалуйста, – снова улыбнулась я, не теряя надежды разжалобить мужика.

Тот потёр пальцами глаза, снова посмотрел на меня. Теперь уже как на идиотку.

– Нафига ты мне сдалась?

– А я… Я любовницей твоей буду! – выпалила я и, пока сама

не ошалела от сказанного, продолжила: – Носки стирать тебе буду! И убираться! И кашу варить! Только забери, а? Я не хочу больше на улицу.

– Ты дура, что ли? – задал он мне вопрос, который, в принципе, можно было предвидеть. А потом, не дожидаясь моего ответа, развернулся и пошёл в единственную спальню. Открыл шкаф, достал оттуда две спортивные сумки. Одна застёгнута и чем-то набитая. Поставил её на пол, что-то брякнуло. Что-то железное. Вторую сумку – пустую – швырнул на кровать и начал собирать в неё вещи. – Не ходи за мной, – кинул мне, даже не повернувшись. Задницей он, что ли, видит.

– А ты слышал пословицу: мы в ответе за тех, кого приручили, – выдала я на полном серьёзе, на что мужик отреагировал смешком.

– Это о животных, вообще-то. А тебя я подобрал, чтобы не завоняла под моей дверью.

– Так не твоя же дверь, какая тебе разница?

– Да, собственно, насрать. То есть разницы никакой. Ты иди, пожуй чего-нибудь, телик посмотри. Не мешай, короче.

– Так тебя моё предложение не заинтересовало? – полюбопытствовала я.

– Нет, – ответил он.

– Жаль, – констатировала я.

«Насрать», – подумалось ему. Наверное. Он больше со мной не говорил, а я решила не надоедать. Надо бы продумать другой план.

_________________________

Сонька Золотая Ручка, она же Софья Ивановна Блювштейн – российская преступница-авантюристка, легендарная воровка.

ГЛАВА 7

2021 год

– Сегодня около двух часов ночи на улице Калымской произошла перестрелка. Стрелявшие скрылись с места преступления. По предварительным данным пострадавших нет, личности преступников, открывших огонь в одном из самых оживлённых районов города, устанавливаются.

– Ага. Установщики. Хоть раз кого-то поймали? Уже страшно на улицу выйти, среди бела дня могут пристрелить.

– Ночью… – прошептала я. – Перестрелка была ночью.

– Да какая разница, Сонь? Эти бандосы совсем уже распоясались. Как в девяностые. Ребёнка в школу страшно отпускать.

По коже пробежали мурашки, когда во весь экран показали фоторобот одного из подозреваемых… Нет… Это же не может быть он? Я вперилась в небольшой кухонный телевизор и сжала ручку чайника так, что едва её не раскрошила.

Фотороботы вообще всегда похожи друг на друга и на всех людей сразу. Понятия не имею, как по ним кого-то опознают. Вот

даже этот взять. И наш сосед сверху подойдёт, и мой муж, и он… Хотя в реальности ничего схожего у этих троих нет.

Так, может… Показалось?

Я вдруг взглянула на календарь, который дочка сделала в школе своими руками и вручила мне на Восьмое марта. Какое сегодня число? А месяц… Это же в этом месяце! Как я могла забыть? Он освобождается в этом месяце!

И, отыскав нужный день, едва не рухнула на пол прямо с чайником, полным кипятка.

Он уже освободился. Неделю назад.

Вряд ли он участвовал в той перестрелке. Не его уровень. Молох всё делает сам и делает это тихо. А сейчас он, скорее всего, ищет меня. Как и пообещал тогда. Молох всегда сдерживает свои обещания. И никогда не остаётся в долгу.

– Сонь, ты что? – Володя коснулся моей руки, а я дёрнулась, встрепенулась и поняла, что разлила чай.

– Я… Ой! Есь, подай мне тряпку.

Дочка оторвалась от планшета, выполнила мою просьбу.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – уже более настойчиво поинтересовался муж, а я улыбнулась. – Обычно, когда ты так уходишь в себя, мы начинаем готовиться к очередному переезду.

Я вздохнула, заглянув в обеспокоенное лицо мужа. Жаль его. Хороший он. И не заслужил такую, как я. Не заслужил мотаться по разным уголкам бескрайней родины. Он заслуживает хорошую, любящую жену, послушную дочь и полную чашу. Но ему досталась я с тяжким грузом прошлого, и теперь нам приходится защищать своё будущее, то и дело сбегая.

– Да нет… Просто вспомнила кое-что. Надо сегодня забежать в школу, занести деньги на новые шторы.

– Опять? – муж раздражённо цыкнул. – Что там за шторы такие, которые никто не видит, но на них регулярно собирают дань?

– Я не знаю, Володь. Сказали до завтра сдать.

– Да уж. Недешево нам эта новая школа обходится. Есения, а что у тебя с оценками?

Дочка бросила на меня быстрый взгляд, но я успела прочесть в нём просьбу о помощи. Ах да. Мы же вчера тройку отхватили.

– Всё нормально у неё с оценками, не цепляйся, Володь. Лучше на работу поторопись, опаздываешь уже.

– Ох ты ж… – муж вскочил, взглянув на часы, быстро засобирался и завертелся в поисках ключей. – Да куда же я их…

– Вечно ты всё теряешь, – улыбнулась, положив ему на ладонь ключницу.

– Ну что бы я без тебя делал, а? – выдохнул муж, а я подставила щеку для поцелуя.

– Постоянно искал бы ключи.

– Это точно, – чмокнул меня в щеку, а потом, бросив взгляд на дочку и убедившись, что та не смотрит на нас, притянул к себе и крепко поцеловал в губы. – Уже скучаю по вам, девчонки.

– Ага, – вяло отозвалась Есения. – И мы, – едва ли она слушала, так, отвечала по привычке.

Муж ушёл, а я вздохнула и присела на стул.

– Мы опять переезжаем? – спросила меня Еся, а я вздохнула и пожала плечами.