Молот Люцифера
Шрифт:
— Видите ли, заказчик — вы, и я не могу помешать вам. Но я настаиваю, чтобы соблюдались определенные правила. Если хотите, мы начнем съемки рано утром…
— Хочу, — Тим допил свой стакан. — Мне это будет полезно. А вы… говорят, вы способны извлечь пользу даже из виселицы, на которой вас повесят — если провисите достаточно долго.
Вездеход был доверху набит людьми и оборудованием. Камеры, ленты, портативный письменный столик — если понадобится что-то писать. Марк Ческу с трудом нашел место, где можно сесть. Трое уместились на заднем сиденье, Хамнер устроился
Чей-то голос — внушающий доверие, убедительный. Чувствовалось, что говорит профессиональный оратор.
«И евангелие сие будет проповедоваться во все мире, дабы засвидетельствовали его все народы. А затем настанет конец света. Поэтому, когда увидите вы, что воцарилась предсказанная пророком Даниилом мерзость запустения, станьте во месте святом. И пусть те, которые в Иудее спасаются в горах»— голос изменил тональность — теперь выступающие не цитировал, а проповедовал. — «Народ мой, разве ты не видишь, что сейчас творится в церквах? Разве это не та предсказанная мерзость? «Прочитавший сие пусть поймет сие». Молот приближается, чтобы уничтожить злых и безнравственных».
— «Ибо настанет пора великого бедствия, которого не было от сотворения мира и до наших дней, какого никогда не было. И когда минуют те краткие дни, не останется нигде никакой плоти живой».
— Звучит внушительно, — сказал чей-то голос за спиной Марка. И Чарли Баскомб залез в вездеход.
— Вам проповедовал Евангелие преподобный Генри Армитаж, — сказал радио диктор. — Исполняя заповедь, радиостанция «Голос бога» вещает на весь мир на всех языках. Ваши пожертвования способствуют работе нашей радиостанции.
— В эти дни — наверняка — слушают эту станцию многие, — сказал Марк. — И, должно быть, сейчас деньги текут к нему со все сторон.
Машина выехала в Бурбанк и остановилась возле студии «Хорнер Бразерс». Приятная улица: много магазинов, и вообще тут все есть: от кабинок для просмотра короткометражек до изысканных ресторанов. Вдоль широкого бульвара текла людская река. Старлетки и киношники шли вперемежку с делового вида деятелями из страховых компаний. От автобусных и трамвайных остановок растекалась по улицам толпа женщин (эти домохозяйки — средний класс). Следом брели знаменитые артисты телевидения, из тех, кто живет по берегам озера Толука.
Пока его команда устанавливала камеры и звукоаппаратуру, Гарви вместе с Тимом Хамнером направился в ресторан — пить кофе. Следом за ними — когда все было готово — пошел Марк. Приблизившись к столику, где сидел Гарви и Тим, он услышал, что говорит Гарви — а говорил он так тихо, что Марк едва мог разобрать.
— …и вся задача состоит в том, чтобы узнать, что думают люди. Свои собственные мысли я постараюсь скрыть: вопросы будут задаваться нейтральные и нейтральным голосом. Ваши мысли вам тоже придется скрыть молчанием. Ясно?
— Абсолютно ясно, — растягивая слова, ответил Тим. Взгляд у него был острый. — Что я должен буду делать?
— Вы можете быть полезным. Вы можете помочь Марку
— У меня есть хорошая пишущая машинка, — сказал Хамнер. — Я мог бы…
— Мы не вправе использовать ничего, что у вас есть, — сказал Рэнделл. — Вы не член профсоюза, — подняв взгляд, он увидел Марка. Марк кивнул ему, и Гарви покинул ресторан. Марк вышел вместе с Хамнером.
— Он поручил мне то, что обычно, — сказал Марк. — Это, если честно говорить, убивает меня.
— Я вам верю. И, думаю, если б я помешал чем-либо интервьюированию, он бы тут же уволил меня. А ехать на такси отсюда дорого.
— Знаете, — хмыкнул Марк, — а мне когда-то казалось, что вы — заказчик.
— Ага. Этот ваш Гарви Рэнделл — крепкий орешек. Вы давно занимаетесь этим делом?
Марк покачал головой.
— Это у меня временное, просто хочу чуть поработать для Гарви. Может когда-нибудь я сделаю это своим постоянным занятием, но — вы сами знаете, что такое телевизионный бизнес. Такая работа подрежет крылышки моей свободе.
Над Бурбанком висел смог.
— Вижу сегодня в горах правит бал Гертц, — сказал Хамнер.
Марк уставился на него в удивлении:
— Это как?
Хамнер показал на север, туда, где горизонт долины Сан-Фернандо тонул в коричневой дымке:
— Иногда отсюда видны горы. У меня там в горах обсерватория. Но, видимо, ущелье Гертца сегодня гонит туман обратно.
Они подошли к вездеходу. Камеры были уже установлены, наготове показать хоть крупный план, хоть широкую панораму — по выбору. Гарви начал работу: остановил мускулистого мужчину в каске и рабочих ботинках. Мужчина явно выделялся на фоне толпы торговцев и бизнесменов.
— …Рич Коллантц. Занят на стройке — вон там — «Авери Билдинг».
Голос и манеры поведения Гарви Рэнделла такие, чтобы человек разговорился. Если понадобится, то, как он задает вопросы, будет заснято повторно.
— Вы слышали что-нибудь о комете Хамнер-Брауна?
Коллантц рассмеялся.
— У меня не так много свободного времени, как вы, наверное, думаете, чтобы размышлять о кометах.
(Гарви улыбнулся)
— Но я смотрел «Ежевечернее обозрение». Там сказали, что она может столкнуться с Землей.
— И что вы по этому поводу думаете?
— Гов… дерьмо, — Коллантц перевел взгляд на камеру. — Некоторые умники всегда что-то предсказывают. Озон исчезнет, мы все погибнем. А вспомните шестьдесят восьмой, когда все предсказывали и гадалки утверждали, что Калифорния соскользнет в океан, и психи бежали спасаться в горы.
— Да, но астрономы говорят, что если голова кометы столкнется с землей, это послужит причиной наступления…
— Ледникового периода, — прервал Коллантц. — Я это знаю. Прочел об этом в журнале «Астрономия», — он усмехнулся и поскреб затылок под желтой металлической каской. — Это уже на самом деле будет что-то. Подумайте сами, какое тогда разовьется строительство. А всем этим, которые благополучные, понадобится не счет в банке, а мех полярных медведей. Кто-то ведь должен отстреливать этих медведей для них. Может, и я смогу заполучить эту работенку для них, — улыбка Коллантца стала шире. — Да, это могло бы быть славно. Я бы с радостью попробовал, как это — стать великим охотником.