Моляков - Федоров: опыт противостояния

Моляков Игорь

В том же Новочебоксарске часто приходилось выступать прямо на улице, на автовокзале. Школы и больницы там «перекрыты» Андреевым (мэром) для выступлений коммунистов «наглухо». Не говоря уже о предприятиях. И население там для общения очень тяжелое, «неподъемное». Собрать людей на встречу там, по моему опыту, раза в два тяжелее, чем в Чебоксарах. И здесь нужно отдать должное замечательному человеку, коммунисту, бывшему первому секретарю Новочебоксарского городского комитета КПРФ Михаилу Федоровичу Редькину.

Мы выходили с ним прямо на середину какого-нибудь двора, и, пока я громко (так, чтобы было хорошее эхо) объявлял о начале встречи, Редькин

и работающая в этот день с нами небольшая группа коммунистов и патриотов быстро обходила квартиры и еще раз (потому что накануне на подъездах развешивались объявления) приглашала людей на встречу.

С Редькиным мы опробовали и некоторые «новшества». На главной улице Новочебоксарска — улице Винокурова, от ДК «Химик» до магазина «Каблучок» расположено пять больших остановок. Там народ есть всегда, ждут транспорт на Чебоксары и главный, 54-й троллейбус. Быстро, за пять минут, сообщаешь людям, ждущим транспорт, кто ты такой есть и что ты хочешь сделать в качестве депутата.

Так и ходишь постепенно от одной остановки к другой. Вниз по улице Советской, напротив мебельного магазина, перед мостом, две крупные остановки расположены напротив друг друга. Там сходит много людей, едущих домой с «Химпрома» и из промзоны. Там я вставал прямо посреди дороги и через звукоусиливающее устройство обращался к людям на остановках. Иногда удавалось сразу «охватить» таким образом человек 50–60.

Очень осложняет ситуацию присутствие пьяных. Трезвого бывает нелегко «вытянуть» на беседу. Пьяный же — тут как тут. Он либо орёт невпопад, либо дебоширит, либо умильно клянётся в верности идеалам коммунизма и вспоминает свою жизнь при Советской власти. Сложнее всего с деятелями во хмелю, требующими от тебя тут же прекратить «пустую болтовню» и дать ему в руки автомат. Такой «революционер» готов немедленно разобраться с гайдарами, чубайсами, грефами.

Характерный, кстати, симптом. В 90–91 годах, когда я выступал среди людей физического труда с лекциями от общества «Знание», пьяные люди (а они на встречах бывали часто), узнав, что я коммунист, собирались тут же на месте «прикончить» меня, грозно предупреждая о моей прямой ответственности за советскую систему, сгубившую страну.

Но уже тогда всегда находилась гораздо большая часть трезвых людей, которая быстро пресекала вопли разбуянившихся «контрреволюционеров». Помню, как году в 91-м, во время моей встречи с коллективом Лапсарской птицефабрики, троих или четверых пьяных «приверженцев» буржуазного образа жизни буквально пинками вышибали из помещения, чтобы не мешали слушать и задавать вопросы.

В кампанию 2003 года примчался в Чувашию министр по чрезвычайным ситуациям С. К. Шойгу — видный «единоросс». Очевидно, дошли до него слухи, что предвыборная ситуация для «медведей» в нашей республике складывается не очень благоприятная.

Не исключено, что президент ЧР Федоров в выборную кампанию 2003 года работал не только на «Единую Россию». Какие-то обязательства, видимо, у него были перед старыми знакомыми Кириенко и Чубайсом. В Чувашии, особенно в Чебоксарах, привольно чувствовали себя представители СПС. Самой организации в полном смысле этого слова в Чувашии не существует. Но перед выборами, когда местная группка Союза правых сил получает финансирование, на улицах городов вдруг появляются мальчики и девочки в фирменных накидках, палатки и лотки с символикой этой организации.

Мальчики и девочки раздают изданные на хорошей бумаге газеты, буклеты, календари. Всовывают какие-то странные договора между избирателями

и руководством российских либералов, в которых те клянутся выполнить все наказы граждан. Видимо, какой-то «процент» в Чувашии эспээсники должны были получить. Это-то и не понравилось «медведям». После выборов, лишённые материального интереса, эти «активисты» СПС исчезают до следующей кампании.

Мы с Редькиным в день приезда Шойгу работали в Новочебоксарске по остановкам. Пронеслась кавалькада легковых автомобилей с мигалками. Поехали к ДК «Химик». Потом наши знакомые дворники, выйдя из ДК со встречи, рассказывали нам, о чем вещали Шойгу и Федоров, а также о том, как их всех «сгоняло» начальство на эту встречу.

Очень активную роль в предвыборном штабе А. Г. Аксакова играла Лидия Александровна Лагутина. В конце семидесятых — начале восьмидесятых годов она трудилась в Новочебоксарском городском комитете ВЛКСМ. Естественно, была членом КПСС, курировала работу со школьными комсомольскими организациями. Я, после избрания секретарем комсомольской организации Новочебоксарской средней школы № 1, работал под её началом. Помню, комсомолкой она была пылкой, демонстративно убеждённой. Довольно высокая, стройная, она в те годы была привлекательна. Её кто-то даже называл «комсомольской королевой».

Со временем она получила юридическое образование, работала в Чебоксарском педучилище. Когда я впервые, в 1994 году, избрался депутатом Государственного Совета ЧР 1-го созыва, она работала там в юридическом отделе. Мы с ней были в хороших отношениях. К нашей маленькой компании «примыкали» также юрист правового отдела Татьяна Рафаиловна Кудашкина и Александр Борисович Белов, первый редактор парламентской газеты «Республика».

Вместе мы пили чай, а перед праздниками и кое-что покрепче. Тогда я и заметил в Лидии Александровне какую-то раздраженность, стремление съязвить, сделать о человеке едкое (впрочем, как правило, точное) замечание. Критический настрой её по отношению к окружающим имел горький привкус застарелого, активного разочарования в людях. Порой казалось, что она цинична.

Почему-то она не любила советское партийное начальство Чувашии, т. е. тех людей, которые были её руководителями. Естественно, и речи быть не могло о её дальнейшем пребывании в рядах КПРФ или участии в возрождении комсомола.

Сколько их, этих симпатичных, ироничных, все понимающих дам, работавших по горкомам, обкомам, райкомам, сидевших в приёмных секретарей, в орготделах, отделах учёта, бухгалтериях! Худо-бедно, но комсомол и партия давали им возможность кушать хлеб с маслом, выезжать по льготным путёвкам в дома отдыха и санатории, в том числе и за границу. Они решали для своих детей проблемы с садиками и пионерскими лагерями.

В одночасье почти вся армия женщин-функционеров предала и комсомол, и партию. Всё было хорошо в Лидии Александровне. Неприятно поражало публичное, каждый раз обозначаемое отречение от своей молодости, от партбилета. Здесь можно было бы быть и посдержаннее.

Мне кажется, женщины, поступившие таким образом, еще хуже мужчин. Объясняется это, скорее всего, глубоко укоренившимися религиозными традициями. Иуда — он ведь мужчина. А ещё раньше Каин. Что же касается женщин, то они проявляли коварство, но во благо собственного народа, семьи, детей. Самсон и Далила, Юдифь и Олоферн. Тут же преданность человеку, оказавшему снисхождение и милость. Та же Мария Магдалина, сёстры воскрешенного Лазаря Мария и Марфа. Хотя бы и Сара, изгнавшая бедную Агарь. Была и Иродиана с дочерью Саломеей.