Моляков - Федоров: опыт противостояния
Шрифт:
Ермолаев брал всю организационную работу с коммунистами и сторонниками на себя. Мне поручалось в условиях информационной блокады заниматься в основном личными встречами с избирателями и как можно меньше времени проводить в штабе на Гагарина, 5.
Моим водителем в 1999 году был бывший военный, афганец Стас Топоров. Тогда мы колесили с ним на уазике. В 2003 году моим водителем и доверенным лицом стал Владимир Яковлевич Ершов. Сразу после выдвижения в кандидаты я, благодаря Ермолаеву, уже имел график встреч в районах. Предполагалось начать встречи в
Дома отныне я бывал редко. Ранним утром с моими доверенными лицами мы должны были успевать на мехдворы, сохранившиеся кое-где фермы, на автостанции.
Поэтому неделями жили на селе. В городе я появлялся редко.
Информационное и правовое обеспечение моей предвыборной работы взяли на себя Альберт Васильевич Имендаев и Евгений Павлович Мешалкин. Работали они в тесном взаимодействии, так что справедливо было бы говорить об информационно-правовом обеспечении предвыборной кампании.
Евгений Павлович Мешалкин в чувашской (и российской) журналистике — личность весьма заметная. Узнал я его в середине 90-х годов, когда он разместил несколько публикаций в нашей партийной печати.
Насколько мне известно, долгие годы Мешалкин проработал в газете «Советская Чувашия», заведовал отделом экономической политики. Многие известные журналисты работали под его началом, учились у него. Хорошо о Мешалкине отзывался Александр Борисович Белов, работавший в «Советской Чувашии» под его началом и вспоминавший, как внимательно, очень строго относился Евгений Павлович к любому из текстов, которые оказывались в его отделе.
Сокращал он сочинения молодых значительно, но по существу. Учил писать кратко, четко, по сути. Белов так и сказал, что многому научился у Мешалкина.
Евгений Павлович человеком был очень независимым. Если он что-нибудь решил, то очень трудно было его убедить поступить иначе. В силу этого своего качества жизнь он прожил очень сложную, непростую. Богатства не нажил, хотя человеком был очень профессиональным.
Мешалкин мне очень нравился. Многое в наших характерах совпадало. Я тоже ради денег, «жизненного комфорта» никогда не прогибался перед разными «хозяевами жизни». Важнее всего для меня было и есть говорить то, что думаю. Иногда даже не задумываясь о печальных последствиях для себя (и, увы, родных и близких).
Во второй половине 2003 года Евгений Павлович был уже тяжело болен. Если не ошибаюсь, у него был обнаружен рак легких. Пошли тяжелейшие процедуры облучения, беспрерывных анализов.
При этом Мешалкин энергии, оптимизма не терял. Работать в моей штабе согласился сразу и абсолютно бескорыстно. Сказал только, что вмешательства в процесс создания информационной продукции не потерпит.
Я согласился на это условие, понимая, что сам не буду иметь никаких возможностей сочинять агитационные материалы. Более острого, умелого журналиста найти мне было невозможно.
Тем более, что с начала 2002-го года Евгений Павлович стал вновь активно
Публикации его были абсолютно конкретны, беспощадны по отношению к ситуации, сложившейся в Чувашии под управлением президента Федорова. У читателей они вызывали интерес. Никто в Чувашии, подобно Мешалкину, не смел тогда ставить под сомнение целесообразность для республики широко разрекламированных «пилотных проектов» (строительство контор врачей общей практики, закрытие малокомплектных сельских школ, введение единого государственного экзамена и т. п.).
Особое раздражение властей вызывали публикации Мешалкина, объективно оценивающие любимые «федоровские проекты» — «медную мать на заливе», фонтаны, часовни и церкви, возводимые в разных районах Чебоксар.
Писал Мешалкин дельно о промышленной политике современной власти Чувашии.
С Имендаевым (человеком также сложным и независимым) Мешалкин все-таки сумел сработаться. Альберт Васильевич вычитывал мешалкинские тексты, советовал изменить некоторые выражения, обороты, чтобы не дать повода нашим противникам подать на нас в суд.
Печатать агитационные материалы для меня согласился Виктор Григорьевич Лошаков. Еще во второй половине 90-х Лошаков, член КПРФ, человек молодой и энергичный, создал собственное индивидуальное частное предприятие, занимавшееся изготовлением печатной продукции.
С Лошаковым в самом начале 90-х годов мы вместе принимали самое активное участие в возрождении городской партийной организации. В 1993 году, во время выборов в 1-ю Государственную Думу, он был моим доверенным лицом. Вместе мы обошли множество организаций, провели десятки встреч.
Он знал, что его маленькая фирма, связавшись со мной, неизбежно подвергнется серьезным гонениям со стороны власти, хотя особой прибыли от меня он не получит. Но договор на оказание услуг он подписал без всяких сомнений.
Готовые материалы на дискете для размножения ему привозили либо Имендаев, либо Ермолаев. Они же забирали готовую продукцию, доставляли контрольные экземпляры в окружную избирательную комиссию перед началом распространения.
Всю финансовую сторону деятельности моего предвыборного штаба осуществляла бухгалтер Ирина Витальевна Малинова, заключившая договор на оказание услуг с руководителем республиканского предвыборного штаба А. А. Егоровым.
Что касается Лошакова, то мои опасения оказались не напрасными. На момент заключения договора он арендовал помещение в спортивной школе олимпийского резерва, выходящей на улицу Чапаева, прямо напротив стадиона «Олимпийский».
Заведение это подотчётно Министерству спорта Чувашии, руководит которым ближайший «соратник» Николая Васильевича Федорова Вячеслав Максимович Краснов.
Как только появились первые материалы с указанием организации, которая их печатала, Лошакова из арендуемого помещения попросили съехать. Директор заведения указала на причину откровенно.