Моменты из жизни…
Шрифт:
Семен Иванович молодой и сильный, и по прежнему неугомонный, не изменивший своей детской еще привычке вставать рано, первым делом бежит за околицу, осмотреть поля.
На конюшне уже давно подготовлены и кони, и сбруя. Хоть колхоз и пользуется услугами
На покос выходили все. Веселое было время. Там, на покосе, и залюбовался он ловкими руками Наташи. Да так залюбовался, что и про косу забыл. Застыл столбом, следя за ней глазами. Очнулся от смеха мужиков, которые дошли до края покоса и подправляли косы. Пришлось ему, краснея и злясь на себя, докашивать одному.
А осенью сыграли свадьбу. Тогда им построили домик, в нем жили долго, а потом рядом, сами уже поставили дом, попросторней и выше, в котором и живут по сей день.
«На совесть сделан, крепкий, сколько простоит еще» – подумал Семен Иванович и вздрогнул: сегодня приедет сын и начнутся уговоры. Снова будет плакать Наталья, и сердиться сын.
– Ну что ты отец как ребенок. Зима надвигается, как вы тут одни? Прожили и так целый год, как с ума не сошли. Пожалей хоть мать-то, – будто услышал голос сына и ускорил, на сколько мог шаги.
Теперь воспоминания его остановились на суровых сороковых годах. Только-только встал на ноги их колхоз, как в деревню пришла страшная весть – война!
Они с Натальей уже 5 лет прожили. Сын Алешка рос. Навзрыд плакала Наталья,
Не выдержав, Семен Иванович оторвал от себя жену, осторожно поставил на ноги сынишку и побежал, не оглядываясь к подводе.
Потом долго перед глазами солдата стояло то прощание. И стрелял по врагу, бежал в атаку в передних рядах, бежал, чтобы победить, и чтобы не повторилась больше то страшное прощание.
Вернулся в разгар сенокоса. Дома никого. бросил, вещевой мешок на крыльцо и кинулся на луга. Бежал, так как давно не бегал. Подбегая, увидел косивших людей, мужиков почти не было. Косили бабы, подростки, старики. Пошел к ним молча.
Наталью будто кто толкнул. Остановилась, оглянулась и замерла: прямо на нее шел её Семён.
И снова висела она на муже. Только на руках не сидел уже сынишка. Он стоял рядом и смотрел на полузабытого, полунезнакомого отца. Прижал его к себе Семен Иванович не сдерживая слез. То были слезы радости.
А вокруг стояли все кто косил. Стояли молча. И тяжелое то было молчание. Слишком много в деревне стало вдов. Половина села.
И снова жизнь, снова работа. До изнеможения, до полной изнуренности. Стосковался по ней, устали руки от винтовки, голова от дум, сердце от тоски по семье, по улице своей, по полям да перелескам.
Конец ознакомительного фрагмента.