Монахиня и Оддбол
Шрифт:
Потом гости из замка отправились смотреть фейерверк, а молодые пошли в спальню. Первая совместная ночь для молодожёнов была наполнена страстью и ненасытностью их обоих. Дора и помыслить не могла, что близость с любимым мужчиной так сильно отличается от того супружеского долга, который она отдавала своему первому мужу.
Утром, когда они, оба уставшие от ласк, прямо в постели перекусывали лежащими на подносе маленькими проткнутыми деревянными спицами слоёными "канапе", Майкл сказал Доре:
— А теперь, дражайшая моя жена, ты должна узнать главную тайну своего
Дора склонила голову набок, изобразив желание слушать.
— Ты когда-нибудь думала о том, что мир, в котором ты живёшь, может быть не единственным?
Глава 4
Дора внимательно посмотрела на Майкла, убедилась, что он внешне серьёзен, и, проглотив кусочек канапе, спросила:
— Ты что, ангел?
— Точно нет, — отмахнулся Майкл.
— Но… не наоборот же?
Майкл с укоризной покачал головой
— И это моя жена! Мать моих будущих детей…
— Тогда я не понимаю тебя. Какой ещё может быть второй мир?
— Обыкновенный. Очень похожий на ваш.
Майкл поморщился.
— Дора, я принял решение всё рассказать тебе после свадьбы, но свой рассказ не продумал — прости меня, дурака, не учёл, что тут нет ещё фантастики и тебе будет трудно это понять. Хотя я и сам толком не понимаю…
— Знаешь, Майкл, мне как-то страшно становится. То Фредерик просил у меня прощения о том, что не предупредил о важном перед нашей свадьбой, теперь ты будто собираешься признаваться в какой-то своей вине или фантазиях… Ты уверен, что мне надо знать то, что ты хочешь рассказать?
— Уверен. Не хочу тебе врать, как всем.
— Тогда рассказывай с самого начала.
— Это идея. Так и сделаем, — обрадовался Майкл, — Только прошу тебя выслушать меня, ни разу не перебивая. А вопросы задашь потом, когда я закончу свою историю.
Дора, замотанная в покрывало, уселась на кровати поудобнее.
— Я родился в городе, который называется Москва…
Рассказ Майкла длился около часа, хотя он и старался говорить кратко. Дора слушала его молча и внимательно.
— Знаешь, — задумчиво сказала она, когда Майкл закончил свой рассказ словами "И вот моя мечта наконец-то сбылась, я женился на своей сказочной принцессе", — О переселении душ иногда поговаривают всякое. Даже церковь знает о случаях, когда едва научившийся говорить ребёнок вдруг рассказывает, что он жил уже на свете, и называет и имя и место, где он никогда не был и не мог о нём знать. Ещё бывало такое, что человек после травмы и долгой потери сознания вдруг начинал говорить на незнакомом ему раньше языке. И я бы, хоть и с трудом, но поверила что ты — другой человек, душа, нечаянно вселившаяся в тело виконта. Но про другой мир или миры я никогда раньше не слышала.
— Если бы я не был из этого мира, откуда бы я взял свои идеи производства не известных здесь пока товаров?
— Ты мог сам их придумать.
— Разве я похож на гения? — улыбнулся Майкл.
— На глупца ты точно не похож, — вернула улыбку Дора.
— Ладно, я понимаю, тебе трудно во всё это поверить, давай пока так и оставим. Главное,
— Ты же говорил, что я потом задам тебе свои вопросы.
Майкл потянул на себя кончик покрывала, которым была замотана Дора.
— Твой гениальный муж придумал кое-что получше…
Молодожёны вышли из спальной комнаты покоев Доры только к вечеру — банально проспали почти весь день. Майкл предложил было Доре не выходить сегодня совсем, но она убедила мужа, что это будет невежливо.
Деликатные улыбки их родных повергли Дору в смущение.
— Я уже собирался уехать в Фосбери без тебя, — сказал Доре Питер, — Думаю, может сестрёнке уже и не нужно там ничего…
— Нет-нет, я хочу поговорить с Фредериком и с Элизабет, а то мы расстались практически молча, к тому же вроде бы как на время, ещё до решения трибунала. Это нехорошо, они не заслуживают такого.
— Ну тогда завтра рано утром и поедем.
— Не могу решить — мне туда надо ехать? — спросил Майкл.
— Нет, Майкл, останься здесь, пожалуйста, — ответила Дора, — При тебе наш разговор вряд ли получится таким, как нужно.
— Фредерик ждёт тебя, Дора, — сказал вдруг лорд Вилей, — Как вернулся из монастыря, так и ждёт.
Рано утром из замка Оддбэй выехали две кареты — одна, с гербом Крэйбонг, увозила герцога и Брайана в столицу, а вторая, с гербом Оддбэй, направилась в соседнее графство.
Граф Фосбери и его сестра встретили Дору и Питера в гостиной. После приветствия Элизабет спросила:
— Вас можно поздравить с новым бракосочетанием, маркиза?
— Да, позавчера я вышла замуж за виконта Оддбэя, — ответила Дора.
— Что ж, я вас поздравляю. От всей семьи Фосбери, если можно, — сухо сказала Элизабет.
— Спасибо.
В гостиной воцарилась какая-то неловкость. Тогда Питер попросил о возможности увидеть сына, и Элизабет ушла с ним в комнату кормилицы.
— Фредерик…
— Да?
— Ты ведь не обижаешься на меня? — почему-то вырвалось у Доры.
Фредерик вздохнул.
— Ну что ты, какая может быть обида… Это тебе можно было бы обижаться на меня, а мне-то на тебя за что?
— За то, что я вот так рассталась с тобой, не сказав ни слова.
— Это мелочи, — сказал граф, — В сравнении с тем, что моя душа Дора навсегда покинула меня.
— Прости, — почти прошептала Дора.
— Мне жаль, что ты так и не смогла меня полюбить.
— Прости за то, что я была твоей женой телом и разумом, но сердце моё с самого начала принадлежало другому человеку. И мне понадобилось много времени, чтобы самой себе в этом признаться.
— Дора, мне больно это слышать.
Дора взяла бывшего мужа за руку, едва сдерживая слёзы.
— Прости, прости, прости. Я не хочу, чтобы тебе было больно.
— Это не в твоей власти, — грустно улыбнулся Фредерик.
Они немного помолчали. Потом граф сказал:
— Ты имеешь право на получение компенсации от меня. Если бы ты обратилась в суд, тебе бы её присудили. Скажи, тебе нужно что-нибудь?
— Ты ведь разрешишь мне по-прежнему навещать "Ласточек"? — спросила Дора.