Монахиня из третьего отдела
Шрифт:
«Интересно, как она к себе-то относится с такими тараканами?» — удивленно подумала Лиретта, пообещав себе не менять отношения к камеристке даже при открывшихся обстоятельствах.
— А по-моему она милая. Улыбается, не рыщет по дому в поисках ценности. А как она на Его Светлость смотрит. Вот это любовь! — завистливо вздохнула неизвестная, прижимая руки к груди. — Хотела бы я, чтобы меня когда-нибудь так полюбили.
— Ага. Еще императрицей пожелай стать. Ты помнишь же по какому принципу нас сюда отбирали. Так
— Что, нервничаешь, что из-за работы камеристки не останется времени на Джандетто? — неприятно захихикала горничная, демонстративно прикрывая рот ладошкой.
— Я переживаю, что, увидев эту пигалицу, Его Светлость будет не в восторге и достанется всем. Он уедет, а рассерженный Рикардо останется с нами. Хорошо, когда в доме все тихо и мирно. Я думала, твоих крошечных мозгов хватит на осознание такой простой истины.
— Истина в том, дорогая моя Этель, что этому роду пока не нужны наследники. Только и всего.
— А я думаю, у этой барышни все в порядке с этим, и Его Светлость Джандетто будет в ярости. Ну а дальше все по привычному сценарию, ей дадут откупные и выставят за порог.
— Так чего ты беспокоишься?
— Да…
Узнать, что же так тревожит бедную Этель было не суждено. Лиретта не заметила, как облокотилась на тумбочку с вазой. Одно неловкое движение, и стеклянный сосуд с грохотом разбился об пол. Звон десятков крохотных осколков, скользящих по холодным каменным плитам, пронесся по коридору.
«Упс. Как-то так говорят, да?» — в панике подумала Лиретта, думая, как выкрутиться из неловкой ситуации.
— Миледи, все в порядке? Вы себя плохо чувствуете? — спросила Этель, тут же оказавшаяся рядом с Лири.
«Ах да, старая добрая тактика непридумывания оправданий. Все сами за тебя решат, останется только кивнуть. Как я могла забыть?»
— Да. Был сложный день, — неловко улыбнулась Лиретта, с сожалением оглядывая осколки. — Жаль. Мне нравилась эта ваза.
— Не переживайте. Это всего лишь вещи, я улажу этот вопрос с экономкой. А вам лучше отдохнуть, миледи. Мы не рассчитывали, что вы вернетесь так рано. Но я могу подготовить ванну.
— Нет необходимости, благодарю. Проводи меня, будь добра, в комнату. Мне нужно побыть одной.
— Так переживаете из-за вазы? — с плохо скрываемым ехидством спросила Этель.
— Мне нужно обдумать произошедшее за день, — Лиретта стрельнула глазами в камеристку и многозначительно закусила губу. Если с тобой не хотят дружить, то и трепыхаться бесполезно, к сожалению.
— Как будет угодно, миледи.
Хвост тридцать первый.
Подслушанное
Убедившись в том, что Этель ушла, Лиретта принялась с наслаждением стаскивать себя уличное платье. Стоило немного ослабить корсет, как голова закружилась от воздуха, который неожиданно
«Осторожнее. Не разнеси тут все!» — предупредил Унами, когда Лири угрожающе пошатнулась.
«Да ладно. Какую-то вазу уже разбила, можно еще что-нибудь расколотить. Хуже не будет. Наверное», — неуверенно ответила Лиретта, совладав наконец с платьем.
«Ох. А вот это уже не очень хорошо. И что же ты такое уничтожила? Дом Вейлумов же музей. Вдруг она какая-нибудь древняя? Будет… не очень хорошо».
«А вдруг новодел?»
«А вдруг любимый новодел герцогини?» — ехидно передразнил ее Унами.
«Вот пусть сначала неприятность случится, а мы потом будем разгребать».
«Так уже случилась!»
«Нет, Уна, она еще только случится. Похоже, Джандетто Вейлум скоро почтит нас своим присутствием».
«И? Ты боишься старшего герцога? Я думал, младший должен тебя интересовать несколько больше… да и… какое ему дело до девушки сына?»
«М-м, понимаешь… если я правильно поняла из разговора прислуги, Вейлум-старший пока не спешит обзаводиться внуками. Это действительно странно, особенно учитывая, что дети дар Триединых…»
«Он делец. Ему важнее прибыль, а не заветы богов. Так что я бы не рассчитывал на то, что он будет жить честно, не говоря уже о жизни по заповедям. Так в чем проблема? Ну приедет он…»
«Проблема в том, что, если я правильно поняла, они выбирают себе бесплодных женщин. Я таковой не являюсь. И это может стать толчком к конфликту. Более того, они обсуждали, что меня надо отсюда выгнать. Унами, надо срочно что-то придумать!»
Лиретта растянулась на софе и недовольно потерла виски вмиг ставшими холодными пальцами. Она-то надеялась, что между ней и Риком никто не встанет, а тут новые подробности.
«Ну… как прошел день? Давай рассказывай, а там будем уже будущее планировать, — миролюбиво предложил Уна, спланировав Лиретте на плечо. — Кстати, я голодный. Ты не додумалась принести чего-нибудь?»
«Прости… не до того было. Но по времени скоро обед. Решим эту проблему. Я помогла найти не очень честную игру в договоре. Рик вроде бы доволен… а вот его братец как раз наоборот. Злится. Похоже, меня здесь никто не любит. Впрочем, было бы странно рассчитывать на всеобщее признание прямо с порога».
«Ага, но помечтать не вредно. Итак, что мы имеем. В плюсах я вижу привязанность юного герцога к спасенной особе. Мы пока не знаем, основывается она на чистой любви или им движут примитивные желания тела, но, так или иначе, это плюс. К тому же, ты полезна ему как личность. У нас есть отрицательный фактор в лице недовольного брата. Кстати, как ты умудрилась поссориться с Тони?» — Унами спрашивал так, словно был связным. С одной стороны, это смущало, а с другой стороны, помогло Лири собраться и разложить мысли по полочкам.