Монета желаний
Шрифт:
Господин Муромцев проснулся отчего-то в холодном поту, весь дрожащий, и никак не мог найти под кроватью тапочки, чтобы пойти на кухню и выпить воды. Чайник оказался пустым. Минералка тоже закончилась, а воду из-под крана пить не хотелось. Антон достал из холодильника бутылку пива, выпил и задумался.
Дела почему-то шли все хуже и хуже, хотя никаких видимых причин на то не было. Все обычно: то сделка сорвалась, то партнеры подвели, то нужная мысль не пришла в голову в нужное время, то… Словом, каждый бизнесмен знает, что это такое – черная полоса. Особенно пострадал компьютерный бизнес: что-то не получилось
– Ты приедешь сегодня в офис? – спросил Муромцев.
– Нет.
– Почему?
– Меня избили. Синяки, башка гудит…
Антон ничего не понимал. Впрочем, на Дубровина это в последнее время похоже. Напился, ввязался в драку, вот и…
– В ресторане? – спросил он.
– Возле дома. Приехал, стал открывать гараж, и тут на тебе! «Ребятки» поджидают. Хорошо, что их было только двое.
– Чего они хотели? – спросил Антон, а сам подумал: «Ну вот! Начинается! Уже пошли „разборки“! А что дальше будет?»
– Сам не знаю, – соврал Кирилл. Ему не хотелось говорить, какие вопросы ему задавали и что он на них отвечал.
– Может, в милицию заявить?
Кирилл засмеялся, тут же скривившись от боли. Лицо, особенно подбородок и скулы, сильно ныло. Вот уж кому он меньше всего хотел бы рассказывать о ночном происшествии, так это милиции.
– Тогда я нашим ребятам скажу, – настаивал Антон. – Нужно же принимать меры!
– Ладно, я подумаю.
Кирилл решил не спорить, чтобы не вызывать ненужных подозрений. Муромцев и так, похоже, думает о нем черт знает что! В последнее время он как-то странно смотрит на Кирилла, а когда их взгляды встречаются, то поспешно отводит глаза. Дубровин и сам вел бы себя точно так же, если бы с кем-то происходило то же, что и с ним. Одни только телефонные звонки от всяких ненормальных чего стоят! А эти «посиделки» на лестнице у его квартиры? И как только соседи терпят! Взять хотя бы вчерашнее! Такое чучело визжащее увидеть в темноте, да еще если оно вдруг за ноги схватит – инфаркт или инсульт обеспечен! Неудивительно, что Муромцев на него косится. Любой бы на его месте волновался.
Обдумывая разговор с Антоном, Кирилл решил побриться. Все-таки женщина придет. Придет ли? Ему хотелось, чтобы она пришла.
Бритье оказалось нелегкой задачей. Ему и так эта процедура давалась с огромным трудом: щетина вырастала жесткая, непослушная, и никакие бритвы, в том числе и знаменитые разрекламированные, не могли с ней справиться. А теперь еще добавились ссадины и припухлости.
Стоя у зеркала, чертыхаясь и ругаясь, Кирилл кое-как побрился, потратив на это почти двадцать минут. И в это время раздался звонок в дверь. Ему сразу стало жарко. К сердцу прихлынуло давно забытое чувство восторженного волнения, от которого перехватило горло.
«Что это со мной? – подумал Дубровин, стараясь унять внутреннюю дрожь. – Ведь она даже не в моем вкусе! Обыкновенная, не очень стройная, даже некрасивая, в том смысле, в каком я раньше понимал красоту. Во всяком случае, до Леонтины ей далеко».
И тут же он удивился, что никогда не ожидал Леонтину с таким волнением, с таким замиранием сердца, с такой надеждой
Клавдия тоже чувствовала себя неловко. Ей явно было не по себе. Первый раз в жизни она входила в жилище одинокого мужчины, одна, без подруги, без компании – не на вечеринку, а просто так.
– Разрешите?
Она не сразу поняла, что Кирилл хочет помочь ей снять пальто. За ней тысячу лет никто не ухаживал; она забыла, что это такое. Клавдия еще больше смутилась, запуталась в рукавах и чуть не расплакалась. От обиды за себя, за все, чем она была так жестоко и незаслуженно обделена в жизни. Впрочем, почему – незаслуженно? Наверное, она сама, сознательно или бессознательно, ограничивала себя во всем, считала, что она ничего хорошего не достойна. Как она сама относилась к себе? Страшно вспомнить! Так какие она имеет основания обижаться на других?
Клавдия робко улыбнулась и подняла глаза на Кирилла.
«Какая она милая», – подумал он.
«Он совсем не выглядит больным и несчастным», – подумала она.
Между ними пробежал слабый теплый ток. Оба почувствовали это, и оба по-разному. Клавдия начала ругать себя и обвинять в распущенности. Кирилл испытал досаду и недоумение: что он нашел в этой женщине? При безжалостном свете дня она не казалась такой загадочной, как вчера в «Охотнике». Было видно, что ей за тридцать, что ресницы и брови у нее неяркие, бледно-русые, косметики мало – чуть-чуть подкрашены глаза и губы, – а фигура далека от совершенства. Но все вместе очень привлекательно, даже неправильность черт: великоватые губы, непослушные волосы… Это и удивляло, и раздражало Кирилла. Неужели такое все-таки бывает? Любовь…
«Это просто смешно!» – решил он.
А Клавдия подумала другое: что она была бы совсем не против, если бы Кирилл хотел ее, видел бы в ней женщину. Ей казалось, такие желания возникают потому, что она запоздала с ними, что они не осуществились в юности. Мальчики в старших классах, а потом молодые люди в институте мало обращали на нее внимания. Если кто-то и начинал ухаживать, то это долго не продолжалось. Ну а те «романы», если их так можно назвать, которые были у нее уже в достаточно зрелом возрасте… Их просто не хотелось вспоминать.
– Хотите кофе? – предложил Кирилл.
– Не откажусь.
– Вам понравится!
Кофе и в самом деле оказался чудесный: горячий, густой и с пенкой. Клавдии было хорошо сидеть на мягком низком диване, пить кофе, смотреть на Кирилла, на его лицо, кое-где немного опухшее, с синяками и порезами от бритья. Как ни странно, все это его не портило.
– А я думала, что такое только в книжках пишут.
– Что? – не понял Кирилл.
– Ну… – Клавдия немного подумала. – Что можно вот так сидеть, ничего не делать, молчать и… чувствовать себя счастливым.
Кирилл смутился. Он ощущал то же самое. Женщина прочитала его мысли легко, без усилия. А ему всегда казалось, что так же, как он, никто больше ни думать, ни чувствовать не может. Приятное тепло разливалось у него внутри, внося в душу покой и умиротворение.
– Вам не скучно? – спросил он.
– Нет, – она покачала головой. – Мне хорошо. Оказывается, так бывает.
Кирилл усмехнулся:
– Тем не менее я должен вас развлекать! Мне по штату положено.
– Развлекайте, – засмеялась Клавдия.