Money. Неофициальная биография денег
Шрифт:
Почему величайший экономист ХХ века считал, что денежная система островов Яп содержит в себе столь важные универсальные уроки? Ответу на этот вопрос и посвящена настоящая книга.
Великие умы мыслят сходно
Что такое деньги и откуда они берутся?
Несколько лет назад я за бокалом вина задал эти два вопроса своему старому другу – успешному предпринимателю с процветающим бизнесом в сфере финансовых услуг. В ответ он рассказал мне одну историю. В первобытные времена денег не существовало, был только бартер. Когда люди испытывали потребность в чем-то, чего они сами не производили, они находили того, у кого это что-то было, и предлагали обменять на то, что произвели они. Разумеется, главная проблема бартерного обмена заключается в его неэффективности. Необходимо найти человека, у которого есть именно то, что нужно вам, и которому потребно то, что есть у вас, да еще в то же самое время. Так что в какой-то момент возникла идея выбрать некую единую вещь и сделать ее универсальным средством
Это очень простая и понятная история. И к тому же, как я объяснил своему другу, очень старая и вызывавшая доверие очень многих очень умных людей. Одну из версий этой истории можно найти у Аристотеля в его «Политике» – первом произведении западной культуры на данную тему. Похожую теорию сформулировал отец классического политического либерализма Джон Локк в своих «Двух трактатах о правлении». Ну а если и этого недостаточно, можно вспомнить, что те же идеи практически дословно воспроизводит Адам Смит в «Исследовании о природе и причинах богатства народов» – книге, ставшей основой современной экономической теории. Вот выдержка из этой работы (глава «О происхождении и употреблении денег»).
Но, когда разделение труда только зарождалось, возможность обмена часто встречала очень большие затруднения. …Мясник имеет в своей лавке больше мяса, чем сам может потребить, а пивовар и булочник каждый охотно купили бы часть этого мяса; они не могут ничего предложить ему в обмен, кроме продуктов их собственного промысла, но мясник уже запасся тем количеством хлеба и пива, которое ему нужно на ближайшее время. …В целях избежания подобного неудобства каждый разумный человек на любой ступени развития общества после появления разделения труда, естественно, должен был стараться так устроить свои дела, чтобы постоянно наряду с продуктами собственного промысла располагать некоторым количеством такого товара, который, по его мнению, никто не отказался бы взять себе, предложив в обмен на продукты своего промысла.
Мой друг и Адам Смит согласны даже в том, что не так уж важно, какой именно товар станет выполнять функцию денег.
Надо полагать, что для этой цели последовательно выбирались и употреблялись самые разные товары. В варварском состоянии общества таким общим предметом обмена был, как считается, скот. …Как передают, в Абиссинии обычным средством торговли и обмена служит соль; на берегах Индии – раковины особого вида, в Ньюфаундленде – сушеная треска, в Виргинии – табак, в некоторых наших вест-индских колониях – сахар, в некоторых других странах – шкуры или выделанная кожа, и, как мне рассказывали, в настоящее время в Шотландии существует деревня, где рабочий вместо денег нередко приносит в булочную или пивную гвозди.
И Адам Смит, и мой приятель сошлись также в том, что самым удобным средством обмена обычно становились драгоценные металлы вроде золота или серебра.
Однако во всех странах люди, по-видимому в силу бесспорных доводов, в конце концов сочли необходимым отдать для этой цели предпочтение металлам перед всеми остальными вещами. Металлы не только можно сохранять с наименьшею потерей, ибо вряд ли какие-либо иные предметы обладают по сравнению с ними большею прочностью, но их можно также делить без всяких потерь на любое количество частей, которые затем опять можно легко сплавить в единый кусок; этим качеством не обладает никакой другой продукт, отличающийся такою же прочностью, и именно это свойство более чем какое-либо иное делает их пригодными служить орудием обмена и обращения.
В ответ я сказал своему другу, что он может себя поздравить – не имея никакого экономического образования, он тем не менее пришел к тому же выводу, что и Адам Смит. И это еще не все, добавил я. Теория о происхождении и природе денег – не просто забавный исторический курьез вроде геоцентрической модели Птолемея, в его время казавшейся вполне разумной, но впоследствии развенчанной. Все совсем наоборот – сегодня изложение этой теории встречается на страницах практически всех учебников экономики. Именно идея происхождения денег как средства обмена легла в основу множества теоретических и эмпирических исследований в сфере экономики, проводившихся за последние шестьдесят лет. Отталкиваясь от нее, экономисты строили сложные математические модели, объясняющие, почему люди выбирают какой-то определенный товар, чтобы использовать его в качестве денег, и какое количество этого товара они согласны использовать с этой целью. Благодаря этой теории возник целый аналитический аппарат, призванный изучить и объяснить каждый аспект использования денег и их ценности. Именно на ее базе возникла макроэкономика – область экономической науки, стремящаяся объяснить, почему возникают финансовые бумы, почему каждый финансовый пузырь рано или поздно лопается и как мы можем управлять циклами деловой активности через регулирование процентной ставки и государственных расходов. Иначе говоря, идея моего друга не только имеет историческую ценность, но и по сей день является краеугольным
К этому моменту мой приятель так и лучился гордостью. «Я знаю, что я умен, – сказал он со своей обычной скромностью, – но меня все равно поражает, что я, дилетант, смог прийти к тому же выводу, что и гиганты экономической мысли, хотя до последнего времени вообще не задавался этим вопросом. Тебе не кажется, что ты, возможно, зря потратил столько лет на экономическое образование?» Я согласился, что некоторая странность во всем этом присутствует. Но не потому, что мой друг, не имея никакой научной подготовки, пришел к тому же выводу, что и Адам Смит. Скорее наоборот. Проблема, на мой взгляд, заключается в том, что экономисты, потратившие годы на профессиональную подготовку, согласны с озвученной выше теорией происхождения денег. А у нее, несмотря на всю ее простоту и кажущуюся логичность, есть один серьезный минус. Она совершенно не соответствует истине.
Экономика каменного века?
Джон Мейнард Кейнс был прав насчет островов Яп. Описанные Уильямом Генри Фёрнессом каменные деньги могут показаться всего лишь интересным курьезом, не имеющим для появления денег особого значения. Однако факт их существования вызывает ряд вопросов к современной теории денег. В частности, к постулату, согласно которому деньги возникли вследствие развития идеи бартерного обмена. Когда Аристотель, Локк и Смит рассуждают об этом, они полагаются только на логику. Никто из них не наблюдал ни одной реальной экономики, существующей исключительно на основе бартера. Однако им представлялось вполне допустимым, что подобная система могла существовать, но оказалась столь неудобной, что ее пришлось усовершенствовать. С этой точки зрения экономика островов Яп выглядит довольно странно: учитывая ее примитивный характер, она вполне могла опираться исключительно на бартер, но в действительности там сложилась полностью развитая денежная система. Возможно, япская экономика была исключением, подтверждающим общее правило? Но если даже в такой примитивной экономике уже существовали деньги, то откуда взялось предположение, что другие, более сложные экономики сводились исключительно к бартерной системе?
За сотню лет, прошедших с момента публикации Фёрнессом своих записок, этим вопросом задавались многие ученые. По мере накопления исторических и этнографических данных острова Яп все меньше и меньше воспринимались как аномалия. Сколько бы исследователи ни искали, они так и не смогли найти ни одного общества, опиравшегося в своей экономике только на бартерный обмен. К 1980-м годам ведущие антропологи, изучавшие тему денег, вынесли свой вердикт. В 1982 году американский ученый Джордж Далтон пишет: «Бартер как безденежный рыночный обмен никогда – ни в прошлом, ни сегодня – не являлся основной или значительной частью экономической деятельности ни в одной известной нам экономической системе». К аналогичному выводу приходит антрополог Кембриджского университета Кэролайн Хамфри: «История не фиксирует ни одной экономической системы, основанной исключительно на бартере, не говоря уже о том, чтобы из подобной экономики со временем развилась концепция денег. Все доступные этнографические данные свидетельствуют, что ничего подобного никогда не существовало». Постепенно сходные воззрения начали просачиваться и в круги экономистов, вызывая у наиболее незашоренных из них живой интерес. Так, Чарльз Киндлбергер во втором издании своей «Финансовой истории Западной Европы» пишет: «Некоторые историки экономики утверждают, что экономические отношения прошли эволюцию от бартерной экономики к денежной, а от нее – к кредитной. К примеру, подобную точку зрения разделял представитель немецкой исторической школы Бруно Гильдебранд; но эта идея является ошибочной». К началу XXI века был достигнут консенсус: опираясь на эмпирические доказательства, можно смело утверждать, что теория возникновения денег из бартера не имеет под собой основания. Или, как выразился в 2011 году антрополог Дэвид Грэбер, «есть много доказательств, что ничего подобного не существовало, и ни одного – что нечто похожее происходило на самом деле».
Однако история островов Яп не просто ставит под сомнение традиционную теорию происхождения денег. Она также заставляет нас усомниться, насколько корректно в этой теории формулируется само понятие денег. Традиционная теория рассматривает деньги как «вещь», то есть некий предмет, выбранный из множества других предметов в качестве единицы обмена – как универсальный товар, служащий для обмена одних товаров и услуг на другие товары и услуги. Но каменные деньги островов Яп в эту схему не укладываются. Во-первых, трудно представить себе, что кому-то пришло в голову использовать в качестве универсального средства экономического обмена «большие тяжелые каменные колеса диаметром от фута до двенадцати» – при таких габаритах обмениваться товарами напрямую было бы значительно проще. Но главная проблема в том, что раи не соответствовали определению денег как универсального товара, который можно обменивать на другие товары, – ведь ими по большей части никто ни с кем не обменивался. Наглядный пример – случай с раи с затонувшего корабля. Эту «деньгу» никто и в глаза не видел, не говоря уже о том, чтобы с кем-либо ею обмениваться. Странное дело: обитателям островов Яп не было дела до самих раи. Суть их денежной системы заключалась не в каменных деньгах, используемых в качестве средства обмена, а в чем-то ином.