Моника
Шрифт:
– Вы останетесь здесь, хозяйка?
– Да, Колибри, мне нужно остаться одной, понимаешь, и сделать кое-что личное… – она посмотрела по сторонам, словно искала что-то. Она не подумала о письменных принадлежностях, писать было нечем. Тем не менее она припомнила, что однажды Хуан писал что-то и быстро взяла в руки мореходную книгу. – Ты узнаешь эту книгу, Колибри?
– А как же, хозяйка! В этой книге капитан пишет все происходящее на корабле.
– Пишет, чем пишет? Ты знаешь?
– Ручкой и чернилами, которые есть в этом столе. Там капитан хранит все, которые не
– Здесь есть ручка, чернила, бумага, флаги…
Там были флаги разнообразных стран, а также маленькие сигнальные флаги, и среди них небольшой узелок черной ткани, который Моника нетерпеливо развернула. Это было платье, которое она безуспешно искала. Его корсаж был разорван, вырвана застежка. Грустная ткань напомнила о свирепой борьбе и защите достоинства от Хуана Дьявола.
Долгое время она держала разорванное платье в руках. Затем, словно приняв внезапное решение, швырнула его внутрь стола, взяла лишь необходимое для письма и резко заперла дверь ветхой мебели, словно хотела воздвигнуть стену, выбросить боль прошлого. Но одна непокорная слеза скатилась с бледной щеки; огорченный и простодушный Колибри спросил:
– Что с вами, хозяйка, вы плачете?
– Да, Колибри, я не могу этого избежать. Я плачу последними слезами Моники де Мольнар!
Приоткрыв от изумления рот, Ноэль остановился у порога комнаты отеля. Бесцветная обстановка, недостаток мебели, в центре стол, накрытый старой скатертью, на нем поднос с бутылкой, кувшином ананасового сока и стаканами.
– Проходите, Ноэль, проходите, – пригласил Ренато старого нотариуса. – Наконец мы получили точное извещение: Люцифер на Доминике, перед Портсмутом, и набирает груз у Сан-Хосе и Розо. Полагаю, вы приехали по просьбе матери, не так ли?
– Она чрезвычайно огорчилась, не застав вас в Кампо Реаль, узнала, что вы быстро оседлали коня и уехали. Почему вы сделали это? Думаете, ваша бедная мать недостаточно страдала?
– Я думаю, мы все много терпели, пока не лопнули. Но что поделать? Такова жизнь. Садитесь и выпейте, или по крайней мере выкурите сигару. Я, как видите, в ожидании.
Он посмотрел еще раз на карманные часы, которые лежали на темной скатерти. Затем подошел к окну. Различные торговые суда стояли на рейде Сен-Пьера, пассажиры, вернувшиеся из путешествия по Европе, спускались по трапу в богатую густонаселенную столицу Мартиники, смакуя детали тропического мира. Морской бриз не доходил до раскаленных улиц, а небо было странного красноватого оттенка, словно таинственная вспышка огня повисла над небом, будто предчувствуя космическое волнение над цветущими садами и роскошными жилищами.
– Поговорим серьезно, Ренато. Чего вы добиваетесь? Что делаете в Сен-Пьере? Что означает новость, будто Люцифер в Доминике и загружается в том или ином порту?
– Люцифер будет арестован, как только кинет якорь перед Розо, а капитан схвачен именем закона Франции. Вы можете вернуться в Кампо Реаль и сказать матери, что я верну Монику любой ценой.
– Вернуть Монику? Так значит, мне сказали правду? Вы забрали поручительство за Хуана и подали иск против него.
–
– Но его посадят в тюрьму и конфискуют корабль. Минутку, минутку, мне кажется или я спятил. Когда Хуан приехал из последней поездки, он привез достаточно денег, чтобы заплатить вам, более того, он заверил меня, что сделает это, и я понял, что по крайней мере он попытается. Я даже могу поклясться, что видел кошелек с монетами на столе вашего кабинета. Да, я лично убрал его со стола в главном доме. Хуан добросовестно выполнил свои обещания!
– Но не сможет доказать, – твердо отверг Ренато. – К тому же я преследую его не из-за денег.
– Я уже понял, понял. Но обвинять его, повернуть все таким образом, пусть даже прозвучит сурово – но это низость. Это подлость!
– Поступки Хуана Дьявола хуже! – вспылил Ренато. – Любой путь хорош, если ведет к цели, которую нужно достигнуть любой ценой. Разве вы не понимаете, Ноэль? Моника невинна, ее не в чем упрекнуть. Я должен остановить этот корабль и вырвать ее из рук варвара, которому вручил ее. Я обезумел от ревности, ослеп от отчаяния и гнева, не имея права на безудержную злобу.
– И кто вам это рассказал?
– Тот, кто знает это лучше всех. Десять часов! Мне назначено на это время. Губернатор ждет меня, чтобы уладить последние детали. Я должен покинуть вас, Ноэль, и мне кажется, вам следует вернуться этой ночью в Кампо Реаль. Не знаю, сколько я пробуду в Сен-Пьере. Ваши усилия защитить Хуана Дьявола бесполезны.
– Вы проверили, губернатор?
– Можете прочесть телеграмму, друг Д`Отремон. Шхуна Люцифер загрузила ром, какао и соленое мясо в Портсмуте, часть в порту Сан-Хосе, другую часть в Розо, власти уже осведомлены. Первая формальность – вы должны отправить в Комендатуру Порта номер корабля, который будет выгружать мясо, и в этот момент он будет арестован.
– Хорошо, осталось прояснить лишь одно: что будет с Моникой де Мольнар.
– Ну, законно она жена задержанного капитана. В любом случае доверьтесь английским властям Доминики, которые не забыли манеры кабальеро. Все зависит от той позиции, что она примет.
– Ее поведение может быть лишь поведением освобожденной пленницы.
– У меня есть сомнения, хотя я читал и перечитывал письмо доктора Фабера.
– Я очень уважаю мнение Фабера, и ваше собственное, губернатор, но простите меня, я верю только собственным убеждениям. Когда выйдет береговая охрана?
– Через двадцать минут. Мой экипаж ждет внизу. Как и обещал, я повезу вас к пристани, чтобы иметь возможность поговорить с капитаном.
– Я не желаю облегчать себе путь, губернатор: я поеду на этом корабле.
– Вы? Самолично? – удивился губернатор. – Гражданские не путешествуют на военном корабле.
– Я прошу о большой услуге. Это особые обстоятельства.
– Ради них мне нужно удовлетворить вас, подчиниться вашей воле. Ваш пропуск оформлен. Еще вам совет: благоразумие и хладнокровие. По последним сообщениям Хуан Дьявол очень опасен.