Моно логи. Том 1
Шрифт:
Думаете, на этом история закончилась? Не тут-то было. На следующий день она мне написала. Не извинилась за свое поведение. Не послала меня ещё дальше. Она просто объяснила свои действия.
– Дело не в тебе. Просто Фрейд утверждал, что ……
Дальше шла тирада на полунаучном наречии, которую я, пока литр пива не съем, воспроизвести не смогу, но суть её сводилась к тому, что у всех мужчин на первом месте секс и только секс…
– А ты сказал, что постучался ко мне просто познакомиться, пообщаться. Следовательно, ты врешь!
Мля… Кошка любит молоко. Сократ любит молоко. Сократ – кошка!
Я даже
Отныне общение с незнакомыми девушками, у которых на страничке "Вконтакте" хоть как-то присутствует Фрейд, буду начинать с "Привет. Я хочу тебя трахнуть! Но не буду! Теперь мы можем поговорить как нормальные люди?"
3. О людях, самолетах, широкой душе и страхе полетов.
Уверен, так или иначе, чувство страха перед полетом знакомо всем. Не фобии (фобии вообще иррациональны, и о них я даже речи вести не хочу), а просто страха. Когда самолет вдруг ухает в воздушную яму, срываясь с потока, или входит в зону турбулентности, и его начинает швырять из стороны в сторону.
Те, кто летал, знают это чувство. Вроде бы умом понимаешь, что самолет – самый безопасный вид транспорта, но когда ты на 11 000 метров, а самолет кидает из стороны в сторону, словно трамвай на рельсах, крамольная мысля всё же проскакивает: "А вдруг мне сегодня не повезёт?".
Уверен, все понимают природу этого страха. Те, кто не летал – не испытывали этого чувства, но, при наличии более-менее работоспособного воображения, легко могут его представить. И всё же, несмотря на то, что все понимают, откуда растут его корни, я хочу поднять эту тему в этих строках и поделиться своим способом его преодоления. Вдруг кому пригодится… Хотя, большинство, конечно, сочтут меня попросту сумасшедшим.
Чего мы боимся на высоте в 11 километров? Почему проехать на машине не пристегнувшись (шанс погибнуть тысячекратно выше, чем в авиакатастрофе) – это нормально, а вот посадка в самолет для большинства – это всё же что-то экстраординарное и немного пугающее? Ведь не разбиться мы боимся, ибо знаем, что шанс погибнуть в авиакатастрофе – 1 к 9 миллионам. В глубине души мы знаем, что совершеннее самолета – только космические корабли, что все системы в нём дублированы по нескольку раз, что у пилотов сотни часов налёта и молниеносная реакция на любое изменение полётных данных.
Мы боимся своей беспомощности. Потому что во время езды на машине у нас остается шанс что-то изменить самим. Начался адский ливень – прижмись к обочине, включи габариты и пережди его. Пошла убитая в хлам дорога – сбавь скорость до 10 километров и не торопясь ползи. Даже в случае аварии есть параметры, на которые мы можем повлиять. Куда крутануть руль – вправо или влево, если навстречу летит гружёный "КАМАЗ"? Быть может, выпрыгнуть из машины… Мы можем сделать хоть что-то или хотя бы имеем иллюзию того, что можем что-то сделать.
В самолете же, в тот момент, когда он выкатился на взлетную полосу, мы перестаем иметь значение. Мы – всего лишь пассажиры. Почти багаж. Отныне что бы ни происходило на борту или за бортом, мы не можем повлиять на это никак! Разве что молиться…
Это-то и пугает. Собственная беспомощность! Нет ничего страшнее этого чувства.
Знаете, как я борюсь с ним? Очень просто. Я вверяю себя самолету! Не просто экипажу,
Может, это глупо, может, это ребячество и играющее в заднице детство, но я верю в то, что неодушевлённые предметы на самом деле одушевлённые, только тщательно это скрывают. Неужто не случалось у вас, что долго урчащая машина заводилась после пары ласковых слов? "Ах ты маленькая моя, чего ж ты вырчишь, а? Поехали! Я ж на работу опаздываю!"
Слышал я легенду о компьютере, который завис на стадии "Приветствие". И вот к нему подходит сисадмин, несколько минут смотрит на заголовок "Приветствие", и, наконец, произносит: "Слушай, а тебе не кажется, что наше знакомство несколько затянулось?" И компьютер, моргнув, продолжил загрузку.
Я верю, что самолеты – добрые создания. Ведь чем меньше существо, тем оно озлобленнее. Сравните мелких терьерчиков, облаивающих всё, что движется, и огромных добродушных сенбернаров! Добрых толстяков и злобных карликов… Если душа пропорциональна размеру тела, то самолеты –самые добрые существа в этом мире! А раз они добрые, значит, падают и гробят люде не по злому умыслу. Скорее всего, они просто устают летать. Надоедает им всё! Безразличие людей, которые зачастую так их боятся, мат техников, выколупывающих мёртвых птиц у них из турбин… Бывает, и меня все достает так, что не хочется делать вообще ничего! Сложить крылья и убиться о землю, наплевав на всех сидящих на моей шее.
Но одно дело – человек, сидящий на твоей шее, и совсем другое – тот, кто любит тебя и тебе доверяет. Кто верит в то, что ты сможешь всего достичь, всё суметь! И тогда ты вдруг понимаешь: да, я смогу, просто потому, что нужен ему!
Я верю в то, что самолеты – они как люди.
И, садясь в самолет, я мысленно говорю ему: "Я доверяю тебе. Ты сможешь сегодня пролететь эти 4 000 километров, как пролетал их уже добрую тысячу раз! А если что-то случится в полёте – ты сможешь сесть. Ровно и спокойно, не угробив ни себя, ни меня". Теперь это крылатое создание с широченной душой знает, что в салоне есть как минимум один человек, который в него верит!
И ещё, я лечу не НА самолёте. Я лечу ВМЕСТЕ с самолётом! Я кожей чувствую мощь рокочущих турбин, несущих его по взлётной полосе, сердцем – его удовлетворение от того, что крылья легли на поток и обрели подъёмную силу…
Не бойтесь летать. Самолёты вас не обидят, они слишком добры для этого. Верьте в них. В их силу, в их несокрушимую выносливость, в их крепкий корпус, которому не страшны ни турбулентность, ни жёсткая посадка. И уважайте их даже не как равных, а как высших существ! Ведь они умеют летать, а вы, как ни крути, нет!
4. Этот колпак не доколпакован!
Уже давно одна подруга, выслушав эту историю, посоветовала мне перенести ее на бумагу, а впоследствии – вставить в мемуары, ежели я таковые когда-нибудь сяду писать. И вот только сейчас я сел за клавиатуру с явным намерением рассказать, как все было…
А было все так!
Я был ещё неопытным, но очень увлечённым кальянщиком, еще только-только изучавшим премудрости раскурки и обкурки, сорта табака и методики повышения дымности… И вот однажды на одном из кальянных форумов я прочёл совет о том, как повысить температуру угля, а, значит, и дымность кальяна…