Монохромный человек
Шрифт:
— Так точно.
Опера ответили почти хором.
— За дело.
Они тут же разошлись выполнять указания.
Сам Стас оглядел дом, затем посмотрел в сторону пустыря и двинулся прочь от дома. Он шел и постоянно оглядывался.
Стас искал место, откуда убийца мог наблюдать за домом, следить за его обитателями, изучать их.
Не было сомнений, что он хорошо изучил их, а значит должен был очень долго наблюдать, должен был очень долго следить и изучать.
И его могли видеть соседи убитых.
Вполне
Современные аппараты обладают прекрасным зумом, и вполне могут заменить бинокль.
Кстати, вполне вероятно, убийца может увлекаться фотографией Ч/Б. Это было бы ожидаемо.
Стас вернулся в дом, подошел к Ящеру.
— Можешь мне сказать, кто из них был убит первым?
Яша кивнул на тело девочки-подростка.
— Полина Вербина, шестнадцать лет. А что?
— Следов взлома в доме нет. — ответил Стас и насколько я знаю, ключи у них не пропадали. Плюс в доме установлена великолепная, современная охранная система. Чтобы сюда пробраться без шума, нужно быть очень толковым мастером. А я сомневаюсь, что наш убийца тратил на это время.
— Почему нет? — Ящер отвлекся от изучения тел мертвецов. — Я бы так и сделал.
— Да? — усмехнулся Стас. — А почему бы не заставить кого ни будь живущего внутри открыть тебе дверь?
— Каким образом? — не скрывая скептицизма спросил Ящер. — Гипноз что ли? Или шантаж?
Стас перевёл снисходительный, грустный взгляд на тело Полины Вербиной.
— Помнишь себя молодым? Чего ты хотел в шестнадцать больше всего?
— Своих одноклассниц. — хмыкнул Ящер.
— А, как ты думаешь, чего хотели они? — с намеком спросил Стас.
Яша кивнул.
— Любви и романтики?
— В точку.
Щербаков покачал головой.
— Думаешь… — Ящер кивнул на тело девушки. — Она и… и он?!
Стас многозначительно пожал плечами.
— Не знаю, Стас… Эта версия ничем не подкреплена.
— Это не версия, а предположение. — поправил его Стас.
— Ой, — поморщился Яша. — А то я не знаю, что твои предположения чаще всего оказываются очень близки к истине!
Стас лишь невесело усмехнулся.
— Я бы предпочёл применять подобное умение в каких ни будь других областях. — вздохнул Стас.
— Например, в розыгрышах лотерейных билетов? — предложил Яша и насмешливо ощерился.
— Как вариант. — кивнул Стас.
Когда Стас вернулся в свою машину и сел за руль, Алина осторожно спросила.
— Ну как там?
Стас встретился с ней взглядом в зеркале.
— Да всё нормально. Обычная рутина.
— Страшное убийство, да? — спросила Алинка, тяжело вздохнув.
— Алина. — голос Стаса посерьёзнел. — Ты знаешь правило. Мы не обсуждаем мою работу.
— Да… прости, пап. — Алинка опустила взор.
Стас почувствовал, как
Нужно было, как-то быстро разрядить ситуацию.
— Ты придумала варианты имён для щенка?
Алина посмотрела на Стаса. Грустно улыбнулась.
— Его будут звать Четверг.
— Че… Четверг? — недоуменно переспросил Стас. — Милая, ты уверена, что это подходящее имя для собаки?
Стас сдал назад, развернулся и они поехали прочь от места убийства.
— Да. — ответила Алинка. — Был же попугай Пятница… А ещё, помнишь, мы с мамой фильм смотрели про то где у одного оцта было семь дочерей, и он каждую назвал по дню недели.
— Олененок, — возразил Стас. — Но там ведь беда была в том, что по сюжету в мире будущего нельзя было иметь больше одного ребенка…
— Пап.
— Что?
— Это имя ему идёт.
Дочка сказала это так искренне и убежденно, что Корнилов не мог спорить.
Стас в ответ усмехнулся. Алинка тоже улыбнулась, хихикнула.
— Ладно. — протянул Стас и покачал головой. — Четверг, так Четверг.
Он посмотрел в небо. Над городом снова угрожающе нависали серо-стальные стучи.
Скоро опять будет дождь.
ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ
Четверг, шестое августа.
Мы приземлились после синхронного прыжка. Оттолкнулись и полетели на льду. Вперед, на скорости, с восторженным рвением.
Мы с Сашкой, моим партнером по фигурному катанию, выполнили ряд фигур.
Мы двигались быстро, и то же время плавно. Фигуры перетекали одна в другую.
Миг, и я в его объятиях. Саша выполняет поддержку.
В движении, на льду, на скорости, мы на мгновение расстались.
Мы несемся вперед, по кругу бело-голубой арены льда.
По кругу, мимо пустых трибун.
Мгновение, наши руки соприкасаются, мы выполняем тодес.
Затем два быстрых акселя и плавный бауэр.
Когда мы закончили и смолкла музыка, стоявшая возле ограды Мег, похлопала в ладоши. Нарочито громко и показательно.
— Отвратительно! — объявила она. — Сначала!
Мы с Сашей переглянулись, поехали на исходную точку.
— Кажется мы налажали с прыжками после поддержки. — тихо проворчал мой партнёр.
— Мне показалось, что у нас был слишком медленный тодес. — робко ответила я.
Сердце билось в груди, после быстрой череды фигур. Оно билось, как будто танцевало, или отбивало резвый бит.
С душой, с восторгом, с чувством! Мое сердцебиение звучало в такт с моим настроением.
Мне хотелось парить! Лететь! Мчаться и перевоплощаться из одной фигуры в другую!
Мне хотелось движения! Я жаждала безостановочного стремительного движения!
— Готова? — спросил меня Саша.