Монолит

Бабаян Григорий

— Он что, запустил третью инициализацию ядра?! Прямо в оковах льда?! — не веря, воскликнула она.

— Твою ж…, да кто он вообще такой, этот ваш проводник Древа? И делать то что будем?

— Либо бежать, либо попытаться удержать.

— Ты точно помнишь сколько при этом мощности высвобождается?

— Иначе его разорвёт.

— Да у него и так теперь мало шансов выжить, а вот мы следом за ним отправиться можем.

— Зови всех. Пусть будут готовы. Он слишком живучий, чтобы помереть от собственного ядра. Нужно сформировать барьер и удержать его внутри.

— Удержим инициализацию его ядра, кто потом его удержит?! Он же нас убить обещал.

—

Да откуда мне знать?! Всё не так должно было быть. Нужно звать подкрепление, благо мы почти дома и оно рядом.

Я так увлёкся, что не заметил, как ядро буквально поглотило меня и я оказался в сердце огромной звезды, а вокруг проскальзывали тонкие голубоватые нити подсилы ядра Ветра. И что делать?

Я знал ответ. Худший возможный сценарий в моей жизни, но что делать я знал. На подобный вопрос всегда есть лишь один ответ. Не знаешь, что происходит? Не знаешь, где правда, а где ложь? Не знаешь, что чувствуешь? Не знаешь, что делать? Наблюдай и найдёшь ответ.

Мне нужно помощь ядра, но прямо сейчас я должен помочь ему. Я наблюдал, как вокруг него формировалось, что-то похожее на панцирь, отдельные пластины, которые выбивались и оттуда вырывались потоки магического огня. А затем формировались новые пластины и закрывали брешь. Я наблюдал, как огонь закручивался в спираль, становясь ещё жарче, пытаясь вырваться наружу.

Пластины — символизировали очертания старого ядра, поднимающийся жар — нового, ядро владыки. Ты маленькое солнце и тебе пора эволюционировать. Пластины мы разрушим, а огонь удержим в новых границах. Обязательно удержим. А если при этом и всех кругом сожжём, то ещё лучше. Копать не придётся.

Создать внешний купол. В реальном мире мне стоило больших усилий одновременно начертить два узора, здесь же я с ходу сделал десяток узоров и растянул их во внешнюю сферу. Но ядро даже не заметило его и смело. Сотню узоров силы огня были столь же легко разрушены, а жар внутри только поднимался. Мои «руки» закружили, я вертелся кругом и формировал узоры десятками, высвобождая их во внешнюю сферу, прекрасно понимая, что речь идёт о миллионах узоров, что нужно сплести воедино. Но это для меня — начертателя, а вот что там делают другие в этот момент я не представляю, у меня свой путь.

Узоры перевалили за сотню тысяч и хоть жар продолжал быть угрожающим, но сейчас я видел, что он стабилизируется. Высвобождаемые новые всполохи огненных вихрей не вырываются хаотично наружу, а кружатся внутри узоров, выжигая их изнутри. Это я лишь отмечал на краю сознания, без устали продолжая дальше делать свою работу.

И чем больше я создавал узоры, тем сильнее замечал, что картина, которая формируется вокруг меня была неправильной. Не красивой. Не гармоничной. Что я упустил? Узоры ветры. Вплести и их. Мне не нужно было думать и вспоминать узор, он как будто сам брался из подсознания и тут же выходи из-под руки.

Я явно превысил требуемый порог прочности каркаса для нового ядра и оно по достоинству оценило это и отблагодарила меня — с огненным вихрем вытолкнув меня наружу. Я открыл глаза оглядываясь кругом. Сотня кьясов и часть из них создала внешний ледяной барьер, сдерживая то буйство стихии, что из меня вырывалось.

Давай же тело, двигайся. Поднимайся. У нас ещё много дел, а ты тут строишь из себя неженку. Я приподнялся и встряхнул правой рукой, сжимая её в кулак, из кончика которого сформировалось силовое огненное лезвие такой плотности, что ослепляло всё вокруг. А следом я сделал рывок и опробовал его мощь от этот

барьер. Ближайший кьяс усмехнулся, а я лишь сжал зубы и оскалился, высвобождая всё больше и больше огня, что бушевало у меня внутри. Барьер подался и я разорвал его, высвобождаясь наружу. А теперь стереть эту ухмылку с кьяса. И то что, он только защищается это лишь его проблема. Все мои удары он парирует, но я быстрее его и он это быстро понял. Количество пропущенных ударов столь велико, что он решил загородиться от меня круговым щитом, а я ударил в лоб, всаживая в его защиту два силовых клинка. Он вкладывается в защиту, а я напираю, на то, чтобы её продавить.

— Владыки не воют друг с другом, слишком это бесперспективно.

Он ещё и разговаривает во время боя? Но я знаю, чем это обычно заканчивается. Не будем делать исключения. Раскрываю рот в яростном крике и полностью пробиваю его защиту. Рывок вверх и он висит надо мной, подвешенный на клинках. С удивлением на лице он и заморозился, в своей спасительной технике, да только я расколол её ещё до падения. Следующий.

Рывок с ударом, Шаг от летящих техник, ещё Шаги, разрушить техники на метрическом уровне и сблизиться со снежным. Серия ударов, прервать его технику перемещения и плотно привязаться к нему. А теперь внутренне взорваться огнём и разрушить врага. Кьяс отлетает снежной глыбой, а я подхожу не спеша, переводя дыхание. Так просто вы от меня не спрячетесь, я вас и в ней достану. Летящие техники со всех сторон разрушаю, а сам сосредоточился, что добить кьяса в его предсмертной защитной технике. Следующий.

Поправочка, следующие. Кьясы перестроились и встали полукольцом, чтобы своих не задевать, слишком я манёвренный для них, а главное какую хорошую для себя дистанцию выбрали в несколько десятков шагов. Явно опасаются сближаться. Но я не гордый, сам подойду.

Я остановился, наблюдая как формируются сотня техник, что они решили разом на меня обрушить. Досадно. Для них. Я вытянул руки, чтобы нарисовать защитные узоры, против воды и воздуха из чего формируется лёд, да только мне даже этого делать не пришлось. Узоры как будто были сформированы прямо в ядре и легко проявлялись в моих руках. Кьясы готовили пару минут свой слаженный удар, мне же понадобилось не больше десяти секунд, чтобы сформировать встречную технику, не уступающую по силе. Ударили мы вместе и техники столкнулись, поглощая всех в своём буйстве. Структура техники была разрушена, но вот вложенная в них сила никуда не делать и откатом досталось всем.

Я с трудом стоял на ногах. Что-то внутри надломилось. Этой пустяковой ране меня не остановить! Спазм лёгких высвободил наружу накопленную кровь. Хотя лучше присесть и прогнать лечебную технику. Я устало рухнул на колено, сжимая руками землю и закрывая глаза. Они щипали, не то от пота, не то от крови. За всё ответите и за пробитое лёгкое и за пролитую кровь.

Первая линия кьясов была в ледяных куполов. Вторая и третья линия отходила подальше, хотя правильнее будет сказать отползали.

— Да как же такого остановить?!

— Если встанет, то бить точечно и на поражение, но не добивать.

Я поднимусь. Обязательно. Только сейчас остановлю внутреннее кровотечение и поднимусь.

— «Остановись!».

О, а вот и Шиза вернулась. Давно что-то тебя не было слышно.

— «Ты сжигаешь себя, оглянись вокруг».

Я знаю.

— «Я не смогу тебя защитить».

А меня больше и не надо защищать. Мою семью они уже разрушили и это последнее, что они сделали.

— «Ядро не выдержит, оно ещё не окрепло».