Мономан
Шрифт:
Тавос долго стоял у окна, молчал, наблюдая за набирающей силу непогодой. Наконец вздохнул и, осенив себя Сигной, обернулся к Содалу.
– Мы должны взять настоящего убийцу. Этой ночью. Сейчас. Во что бы то ни стало.
– Я готов, - ответил чародей.
***
Содал, быстро продумав все возможные варианты развития событий, отправился с Тавосом и шестёркой солдат в покои Мастера Наук, но Мезина там не было. Тревога нарастала всё сильнее. Чародей навестил коморку, где проживала Налли, но и девушки не застал. Выходило так, что, либо они оба отправились куда-то среди ночи,
– Он часто отлучается из своих покоев ночью?
– Я что, по-вашему, хвостом за ним бегаю?
– рыкнул мрачный, как туча, командор.
– Дайте подумать... Да, припоминаю. Бывало, встречал его иной раз во время ночных обходов. Но, вы точно уверены, что убивец - сын барона? Почему он, а не кто другой?
– Ни у кого, кроме самого барона, нет большей власти, - принялся объяснять очевидное, Содал.
– Фабиос человек странный и отчуждённый, это все знают. Он часто отлучается из замка, ездит один, без сопровождения. Насколько я понимаю, отец его тоже особо не жалует?
– Есть такое, - кивнул Тавос.
– Но, все равно, пока что, ваши подозрения - пустая херня, лишь собак смешить.
– Понимаю, - согласился Содал.
– Кроме интуиции и предположений, у меня ничего нет, но... попытайтесь понять. Мы, маги, бывает полагаемся на дарованное богами чутье, и оно редко нас подводит. К тому же есть одна вещь, которая волнует меня с того момента, когда я впервые поговорил с ним.
Тавос в ожидании нахмурился и встопорщил усы.
– Он упоминал о некой связи... преступлений. Точнее о времени, когда всё началось. Люди, одержимые манией любого рода, включая убийство себе подобных, зачастую являются крайне неординарными личностями. В чем-то безумными, но в другом - гениальными. Они считают себя, словно бы... творцами. Вольными художниками, понимаете? А любой творец желает быть признанным. Как и мономан - быть пойманным. Понимаю, звучит довольно сумбурно, но я знаю, о чем говорю. Подобные безумцы, благодаря некоему странному чувству внутри, которое отчасти и является проявлением их безумия, бывает, оставляют след, едва заметный, но который мог бы привести правосудие к ним. Фабиос вар Дан оставил мне этот след, когда мы разговаривали с ним на балконе...
Тавос, кусая губы, молчал, мрачно зыркал то на чародея, то на растерянных солдат. Наконец кивнул и тихо произнёс:
– Слишком много замудрённых слов, господин чародей, слишком сложно для понимания головой простого солдата. Но... я вам верю. То, к чему вы меня призываете, является нарушением верности дому сеньора. Нарушением закона! Однако, не имею я права оставить всё так, как есть. То, что делал этот ублюдок, идет против законов божеских. А законы божеские - выше законов людских. Потому - я помогу вам.
Содал благодарно кивнул и крепко стиснул сухую ладонь Тавоса.
– Не знаю только, где теперь его искать, - вздохнул чародей.
– Он сейчас может быть где угодно... творить, что угодно.
– Нет, - мотнул головой командор.
– Стража ворот всегда докладывает мне, кто выезжал, особливо ночью.
– Это, конечно, намного сужает область поиска, но замок огромен, а тайное логово может быть хорошо спрятано.
Тавос ненадолго задумался, затем его глаза сузились.
– Сдается мне, я знаю где он может быть. Идёмте, господин чародей. Возьмём ублюдка, пока еще есть время...
***
Они стояли в гостевых покоях первого этажа северного крыла замка. Бедно обставленная комнатушка являла собой пример крайне плохого гостеприимства. Из убранства - кровать, комод, сундук, пару канделябров на стенах и густой, ворсистый ковёр на полу. В такие покои знатного вельможу не поселишь.
– Я, бывало, заставал его здесь, - произнёс Тавос, обхаживая комнату.
– Он обычно стоял у того окна. Говорил, мол, приходит сюда покумекать о жизни.
– Значит, здесь должен быть тайный проход в его логово.
– Содал судорожно обшаривал комнату взглядом.
– Скорее всего, он открывается каким-то необычным способом, с помощью механизма. Надо только понять, что именно приводит механизм в действие.
Получив приказ искать любой знак, солдаты и Тавос принялись обыскивать комнату, трогать все возможные предметы, заглядывать в любые щели и потрошить всё, что могли найти. Содал лично пытался сдвинуть светильники, прощупать камни стен, найти скрытый рычаг, но всё без толку.
Спустя долгое время, когда он уже и не чаял что-либо отыскать, Тавос, споткнувшись о густой ковер, приподнял его край. Содал тут же увидел разницу в кладке плит за пределами ковра и под ним. Оттащив тяжёлое покрывало в сторону, они нащупали узкую щель меж двумя плитами, подцепили кончиком кинжала и совместными силами, сняли. Под плитой открывался небольшой, чёрный зев с узкой лестницей, ведущей в кромешную тьму. Какое-то время стояли, разглядывали тайный ход и каждый думал о своем. Наконец, Тавос недовольно крякнул и взглянул на чародея.
– Ну, что? Готовы?
Содал облизнул пересохшие губы и кивнул.
– Первым пойду я, затем вы трое, потом вы, господин чародей, и последними вы трое, - приказал командир, попеременно указывая на людей.
– Лучше двоих оставить здесь, - предложил Содал.
– На всякий случай. Если вдруг мы не вернёмся, они должны будут поехать в Орден и передать моим братьям вот это.
Содал протянул одному из солдат пергамент с рисунками Мезина. Паренёк благодарно кивнул, явно не желая лезть в логово мономана.
– Останется один, - кивнул Тавос.
– В том деле, которое нам предстоит, важен каждый меч.
Содал спорить не стал. Тавос, сняв факел со стены в коридоре, первым шагнул во тьму. За ним отправились двое солдат. Еще двое ждали Содала. Тот, постаравшись вспомнить всё, чему его учили в Фиалковой Академии, тихо выдохнул, послал короткую молитву Эвэру и встал на первую ступень. Впереди их ожидало суровое испытание. Возможно, даже смертельное. Содал в тысячный раз пожалел о том, что он всего лишь маг-консул. Боёвик в такой ситуации оказался бы куда полезнее. Ведь, судя по найденной Мезином Печати, сразиться им предстояло не с простым мономаном, а с настоящим практиком Запретных Искусств. С некромантом.