Монополия на разум

Пухов Михаил Георгиевич

– И что произошло, толком никто не видел, – сказал Эо.

– Конечно. Все кончилось стремительно. Изображение ракеты смазалось, исчезло, телескоп не мог уследить за ее движением. Мы даже не заметили, как силуэт чужого звездолета вошел в поле зрения. А еще через миг на экране не осталось ничего, кроме багрового света туманности.

– Они взорвались оба? – дрогнувшим голосом спросил министр.

– Нет. Телескоп сопровождения проскочил точку встречи. Но на других экранах чужой корабль стоял так же неподвижно, как и раньше, таинственный и зловещий. Зонд будто

испарился. А для чужого это столкновение было как укус комара.

Оставшись одни, министр и Эо долго молчали. Потом министр сказал:

– Ну, как вам это понравилось? То есть я понимаю, что в данном случае этот оборот не совсем уместен. Но каковы эти чужие! Какая хитрость, какое вероломство! Какое непревзойденное коварство! Этот Дузл упомянул о гравитационном лазере, которым они пользовались. Ведь у нас, на Марионе, нет такого ужасного оружия?

– Пока нет, – сказал Эо. – Во всяком случае, я о нем не слышал. Правда, информация, которой располагаю я, ограничена.

– В данном случае ее достаточно, – сказал министр. – Но оружие, конечно, не главное. Главное – это смерть пилота, и мы должны за него отомстить.

– Думаете, Эльдар погиб?

– Безусловно. У вас разве остались сомнения?

– Я хочу завтра снова поговорить с наблюдателем Граном, – сказал Эо. – Мне кажется, от него мы услышим дополнительные подробности. Можно будет это устроить?

– Разумеется, – сказал министр внешней безопасности. – Мне тоже доставит удовольствие встреча с ним. Он так понятно все объясняет.

– Скажите, «Гамма-Марка» ушла сразу после случившегося?

– Нет, – сказал Гран. – Звездолет нужно подготовить к старту. Это раз. Потом, ФПЗ не так беззащитен. Одно дело расправиться с маленьким суденышком, другое дело с ФПЗ. Кроме всего прочего, звездолет оснащен фотонным двигателем, а это могучее оружие.

– Значит, какое-то время вы находились там?

– Да.

– Производили ли вы осмотр чужого?

– Да.

– Капитан Дузл рассказал, что зонд исчез бесследно. Соответствует ли это действительности?

– Не совсем, – сказал Гран. – Направив телескоп на чужой корабль, я заметил, что в точке, где траектория зонда пересеклась с его поверхностью, образовался микроскопический бугорок. Что-то вроде прыщика высотой два метра. Он незаметно укорачивался. Но этот процесс протекал так медленно, что его завершения мы дожидаться не стали. И только потом, уже на пути к Мариону, мы догадались, что это было такое.

– В нашей первой беседе, – сказал Эо, – вы упоминали, что все, попавшее в телескоп, записывается на магнитофон. Вероятно, на обратном пути вы просматривали эти записи.

– Вы попали в самую точку, – сказал Гран. – Так мы и сделали. Выяснилось, что процесс сближения протекал не так, как нам представлялось. Вначале зонд разогнался до немыслимой скорости, и его изображение смазалось. Но потом оно вновь возникло. Это происходило уже рядом с чужим кораблем. Зонд тормозил, причем его торможение нельзя сравнить даже с разгоном. Зонд набирал скорость четыре часа.

Он погасил ее полностью на каком-то десятке метров. Почему он не разлетелся на куски, было непонятно. Во что превратился Эльдар, было страшно подумать. Но зонд сбросил скорость до нуля. Он тормозил, при этом корма двигалась быстрее, чем нос. Он тормозил, одновременно деформируясь, сплющиваясь, укорачиваясь. И тот почти неподвижный нарост, который мы потом обнаружили…

– Был зондом, укороченным и деформированным до неузнаваемости, – закончил Эо.

– Каковы инопланетчики! – воскликнул министр. – Мало того, что их разум бесконечно чужд нашему. Этот враждебный нам разум жесток и патологически извращен. Им мало было просто убить этого несчастного Эльдара. Они должны были обязательно искромсать его маленькую ракету, исковеркать ее вместе с ним, что не могло не причинить ему невыносимых страданий. Но теперь наша очередь. Окончив переговоры с транспортниками, мы получим мощные средства. Наша месть будет страшной. Конечно, если мы нападем на след их звездолета.

– Мне думается, что напасть на след нетрудно, – сказал Эо. – С ним-то мы расправимся, будьте уверены.

Когда Эо на следующий день вошел к министру, тот, очень довольный, вытирал с лица пот. В комнате было жарко, даже вентиляторы не помогали.

– Вы меня вызывали, – сказал Эо.

– Да. Я должен вас обрадовать. Сегодня впервые после нескольких дней, заполненных этими ужасными описаниями, к нам пришла добрая весть. Мои люди завершили переговоры с транспортниками, и весьма успешно. Вам, несомненно, доставит удовольствие сообщение, что «Гамма-Марка» стала первым из пяти звездолетов, которые передаются нашему министерству. Следовательно, эти милые люди, с которыми мы разговаривали – Гран, Дузл и Марио, – теперь являются нашими коллегами.

– Поздравляю от всего сердца, – сказал Эо.

– Спасибо, – сказал министр. – Но теперь, помимо поздравлений, нужны конкретные действия. Вероятно, вы уже закончили предварительное рассмотрение этого печального дела?

– Да.

– У вас, надеюсь, уже сформировалось мнение об этом чужом корабле и об оружии, которым он оснащен?

– Да, – сказал Эо.

– В таком случае вы должны в кратчайшие сроки дать рекомендации по переоборудованию звездолета Дузла, чтобы он смог найти этих чужих и достойно покарать их. Вы, как мне показалось, прекрасно ориентируетесь в их поведении и должны понимать, что их вызывающие поступки не могут остаться безнаказанными. Недели вам хватит?

– Мне она не понадобится. Я могу все высказать хоть сейчас.

– Так быстро? – удивился министр. – Впрочем, сначала нужно вас выслушать. Итак, какое дополнительное оборудование требуется «Гамма-Марке», чтобы ваш звездолет мог успешно противостоять чужому?

– Спасательное, – коротко сказал Эо.

– Вы имеете в виду спасательное оборудование? – спросил министр. – Я не ослышался? Кого же, позвольте поинтересоваться, вы собираетесь спасать? Уж не этих ли инопланетных агрессоров?