Монстры из хорошей семьи

Донцова Дарья

– Ой! Точно! Откуда знаешь?

Я откинулась на спинку стула.

– Вера, следи за моими рассуждениями. Голова у тебя раньше не болела, боли начались недавно, возникали спонтанно, а после приема лекарства тебя валило с ног в беспамятстве. Это одна сторона проблемы. Теперь вторая. Кота так просто не придушить, не заколоть, он расцарапает в кровь руки человека, который задумал убить его. В первую очередь пострадают именно руки, а вот ноги вряд ли. Кошачьи царапины, как правило, очень болезненные, с виду они не выглядят опасными, но зарастают долго, потому

что глубокие. А у тебя на ногах имелись простые ссадины, зажившие, как ты сама сказала, быстро. Теперь три… Где был пакет с костюмом, когда ты очнулась в домике?

– Э… стоял около моей сумки!

– И что с ним случилось дальше?

Вера потерла ладонью лоб.

– Не помню!

– Попытайся. Давай восстановим ситуацию. Вспыхнул огонь, и ты…

– Схватив свою сумочку, бросилась вон.

– Следовательно, пакет остался в доме?

– Выходит, так.

– Но спустя несколько дней он появился за трубой на лестничной клетке?

– Ага.

– Чистый?

– Да.

– Не обгорелый?

– Не-а.

– И как подобное возможно?

– Не знаю, – прошептала Вера. – Оно почистило.

– Не неси чушь! – рявкнула я. – Есть лишь одно объяснение всему произошедшему. Некто начал подливать или подсыпать тебе лекарство, после приема которого с тобой случался обморок. Ты не убивала кота. Небось упала на тропинке, а личности, задумавшей преступление, понадобилось по пока непонятной нам причине переместить тебя в другое место. Тебя взяли под мышки и поволокли, колготки порвались, ноги поранились о корни деревьев и мелкие камешки. Кстати, убить маникюрной пилкой человека можно, но сложно. Кирилл сильнее тебя, навряд ли он спокойно подставит голову разъяренной фурии, норовящей ткнуть в шею железкой. Он легко мог скрутить тебя. Вспомни, ведь справился же в тот раз, когда ты якобы нанесла ему рану ножом.

– Да, – прошептала Вера.

– И уж очень предусмотрительно в домике оказался разлит бензин, – покачала я головой. – Прочитай моя редакторша Олеся Константиновна подобную сцену в книге Арины Виоловой, тут же бы заявила: «Ну и чушь! Напишите что-нибудь более правдоподобное». И уж ни в какие ворота не лезет рассказ про платок…

– Но вот он! – закричала Вера. – Гляди!

– Я не сомневаюсь в его наличии, смущает твое явление в «Зубастый арбуз» ночью, окровавленной. Нет, дорогая, тебя пугали нарочно, никого ты не убивала. Ни Барсика, ни Кирилла, если он, конечно, погиб.

– Ты о чем? – прошептала Вера.

Я отодвинула пустую чашку.

– Вера, попытайся оценить ситуацию спокойно и объективно. Ваш роман с Кириллом развивался стремительно, да? Насколько я поняла, Долгов пришел в институт и сразу в тебя влюбился?

Вера закивала.

– Ты у него дома бывала? – гнула я свое. – Видела родителей, говорила с ними по телефону?

– Не-а, – замотала головой Вера.

– Неужели ни разу не звякнула Кириллу по домашнему номеру?

– Только на мобильный.

– И до встречи с Долговым головных болей у тебя не было? А потом они появились,

и ты стала терять сознание? А Кирилл тебя пугал рассказами об убитом коте и нападении на себя?

Опушкова заморгала.

– Ничего не понимаю, – выдавила она из себя наконец.

– Скажи, Вера, ты богата?

– Нет, конечно, – засмеялась девушка.

– Может, наследство в перспективе?

– От кого?

– Ну… тебе виднее.

Верочка улыбнулась:

– Живу в коммуналке, правда, в большой комнате, но ее все равно нельзя считать за шикарные хоромы, денег не имею, брюликов тоже. Отец и мать умерли, есть, правда, сводная сестра и Лена, она меня удочерила. Только денег нет и у нее, живет от зарплаты до аванса.

В моей сумке ожил мобильный, я вытащила аппарат и прижала к уху.

– Вилка, – защебетала Томочка, – ты где? Все готовы, стоим, можно сказать, на старте!

Я слегка удивилась: мы куда-то собрались? В полном составе? Но спрашивать подробности у подруги поостереглась, и так надо мной дома потешаются: то забуду про день рождения Семена, то не поздравлю Кристину с именинами.

– Скоро приедешь? – поинтересовалась Томочка.

– Извини, задержалась в издательстве, у Федора, – бойко соврала я, – сейчас принесусь!

– Где задержалась? – удивленно переспросила Томуська.

– У начальника отдела пиара и рекламы, – пояснила я, – тут небольшое совещание.

– Да? – с легким сомнением отозвалась подруга. – Ну, ладно.

Я запихнула трубку в карман и сказала Вере:

– Езжай домой и жди моего звонка.

– Мне страшно, – прошептала девушка. – Что делать?

– Запри комнату изнутри, никого не впускай в квартиру и не отвечай по телефону, если увидишь на определителе незнакомый номер. Вот тебе моя визитка, говори свои координаты.

– Записывайте… – дрожащим голоском сказала Вера. – Значит, я не убийца?

– Думаю, нет.

– Все подстроено?

– Полагаю, да.

– Кем?

– Хороший вопрос, но ответа на него пока нет. Вера, у меня кое-какие дела сегодня, а завтра начну заниматься твоей проблемой. Не волнуйся, я и не такие узлы распутывала. Спокойно сиди в квартире, не шляйся по улицам. Давай довезу до метро.

– Спасибо, спасибо, – закивала Вера. – Я послушная, я поняла: никуда и ни с кем не хожу, буду ждать твоего звонка. Знаешь, а ведь я уже самоубийство обдумала, решила: наемся снотворного и засну, не мучаясь. Вешаться страшно, из окна прыгать еще хуже, лучше таблетки…

– Вот ведь дурь! – улыбнулась я. – В общем, так. Отправляйся домой, ложись на диван, посмотри телик, а потом спокойно подумай: что у тебя есть ценного? Из-за чего кому-то понадобилось тебя со свету сживать? Может, кому на работе мешаешь?

Вера потрясла головой:

– Ничего у меня нет. Самое дорогое: хрустальная ваза в серебре, она старинная, от бабушки осталась. В библиотеке со всеми в хороших отношениях, кроме Регины, но она не из книгохранилища, а в отделе переводов работает. В общем, нет у меня врагов. Впрочем, и подруг мало.