Монстры из хорошей семьи
Шрифт:
– Я Анна Ивановна, – сердито перебила бабка. – Это ж какую глупость надо иметь, штоб нас перепутать! Тебе кого?
– Веру!!!
– Ну, щас!
Я вытерла лоб. Теперь понятно, отчего, имея собственную комнатку, Верочка предпочла жить с Кириллом в дачном поселке. Лучше уж трястись ежедневно в электричке, чем отчитываться за каждый шаг перед вздорными пенсионерками.
– Сушаю вас, – донесся из трубки тихий, совершенно не Верин голос.
Так, ясно, на смену бабе Нюре явилась баба Маня. Главное сейчас – не потерять самообладание.
–
– Это невозможно, – еще тише прозвучало в ответ.
– Ее нет дома?
– Да.
– А когда можно позвонить?
– Кхм, кхм…
– Понимаю, что мешаю вам смотреть сериал, – еще нежнее зажурчала я, – но очень, очень, очень надо переговорить с Верочкой. Вполне вероятно, вы знаете ее рабочий телефон?
– Веры нет на службе.
– А, понятно, она отправилась в магазин. Сделайте одолжение, передайте…
– Не могу!
– Послушайте, – все же потеряла я терпение, – неужели трудно сказать Вере: «Тебе звонила Арина Виолова»?
– Невозможно, – упорно бубнила моя собеседница. – Чего уж тут говорить!
– Хорошо, сейчас приеду.
– Зачем?
– Я же сказала, мне необходимо поговорить с Верой. Вам не кажется, что для соседей вы являетесь слишком бдительными особами? Опушкова совершеннолетний, самостоятельный человек, она сама способна определить, с кем и как ей общаться!
– Я мама Веры.
– Да? Вера говорила, что ее мама умерла, – удивилась я.
Женщина вздохнула.
– Ну… долго объяснять… Вера была не всегда справедлива ко мне, иногда ей хотелось сделать мне больно… Я не родная ее мама, я Веру удочерила.
– Почему вы сказали «была»? – вдруг испугалась я.
– Вера умерла.
– Как? – заорала я.
– Она покончила с собой. Вчера поздно вечером, около полуночи.
– Не может быть!
– Нет, это правда, – прошелестела женщина. – Мне утром сообщили. Вот приехала сюда… Я ни разу тут не была, а вот теперь пришлось… Надо вещи взять, одежду в морг отвезти…
– Я сейчас примчусь.
– Зачем?
– Вера не могла совершить самоубийство! Простите, как вас зовут?
– Лена.
– Вам, наверное, надо помочь с похоронами?
Лена зашуршала какими-то бумажками, потом вдруг произнесла:
– Записывайте адрес, буду дома через час. Только мне потом, к семи, на работу. Успеете?
– Конечно! – закричала я и вцепилась в руль джипа. Слава богу, с машиной я уже освоилась, в пафосной иномарке долечу до нужного места в мгновение ока.
Глава 10
Дом, где жила Лена, оказался самой обычной блочной башней. Жалобно скрипящий лифт поднял меня на шестой этаж, дверь в нужную квартиру распахнулась после звонка сразу, без всяких вопросов.
– Здравствуйте, – тихо сказала я.
Полная темноволосая женщина, одетая
– Проходите, вот тапки. Вы не против посидеть на кухне? Не ждала гостей, в комнатах не убрано.
Продолжая извиняться за неаккуратность, Лена провела меня на кухню и, предложив чай, с глубоким вздохом произнесла:
– В смерти Веры нет никакого криминала, ее никто не убивал. Девочка в последнее время была очень нервной.
– Она не произвела на меня впечатление сумасшедшей!
Лена кивнула:
– Конечно, нет. Просто истеричность, может, что-то с гормонами. Я ее просила пойти к врачу, говорила: «Ирочка бы тебя сразу к специалисту отправила!»
– Кто такая Ирочка? – уточнила я.
– Родная мама Веры, – грустно ответила Лена.
– Ах да, Вера называла имя матери… Она была дочерью Эллы Дементьевны, заведующей библиотекой, и сама работала в книгохранилище?
– Верно, верно, – закивала Лена.
– Но тогда почему вы в разговоре со мной представились мамой Веры?
Лена тихо вздохнула.
– Ира давно умерла. Отец Веры остался один с девочкой на руках, у меня к тому времени тоже имелся ребенок, Светочка. Разница в возрасте у наших детей совсем небольшая. Мы поженились, и Вера по собственной инициативе начала называть меня мамой. Тогда я ее удочерила официально, хотелось, чтобы ребенок не ощущал себя сиротой.
– Мамулечка, – крикнул с порога звонкий голосок, – можно зайти?
– Потом, дорогая, – слишком громко и как-то нарочито четко ответила Лена, – я сейчас занята.
– Очень хочется кушать!
– Ты недавно ела.
– Проголодалась, – засмеялась, как я поняла, та самая Светочка, о которой только что говорила моя собеседница, и появилась на пороге кухни.
Я вздрогнула. Вошедшая была одного роста с Верой, но на этом сходство заканчивалось. Опушкова не выглядела красавицей, она всего лишь обладала симпатичной мордашкой и стройной фигуркой, тысячи подобных девушек, похожих друг на друга, можно встретить на улицах российских городов. Большинство из них к двадцати пяти годам выходит замуж, рожает детей, раздается в боках и пополняет армию добропорядочных домохозяек. При виде Верочки мужчины не стали бы замирать от восторга, но и выражения неприязни на их лицах Опушкова не вызвала бы. А вот родная дочь Лены выглядела… по меньшей мере странно.
Темно-каштановые волосы были собраны в хвост, на лоб спускалась густая челка, цвет глаз было невозможно различить, потому что они прятались за уродливыми очками с очень толстыми стеклами желто-синего цвета, широкий нос с карикатурно большими ноздрями и слишком пухлые губы дополняли картину, можно смело сказать, просто уродливого лица. Да еще на правой щеке имелся дефект кожи – то ли след от ожога, то ли шрам, то ли родимое пятно, я не смогла разобрать издали.
– Очень колбаски хочется… – весело сообщило странное существо.