Монстры из хорошей семьи

Донцова Дарья

– Светочка, – ровным тоном произнесла мать, – ты не поздоровалась с нашей гостьей. Это некрасиво, исправь свою ошибку.

Девушка повернулась ко мне, ее губы расползлись в совершенно искренней улыбке.

– Здравствуйте, – закивала она.

– Добрый день, – ласково ответила я.

– Правда, сегодня хорошая погода? – завела светскую беседу Светочка.

– Абсолютно верно, – подхватила я, – весна в разгаре.

Света погрозила мне пальцем:

– Ой, думаете, я дура, да? Весна никак не может гореть, она не пожар! Мамочка, я все правильно сделала? Теперь можно колбаски? И Гарри тоже хочет, вон, просит.

Продолжая

улыбаться, Светочка присела и начала гладить чудовищно толстого черного кота, который с нежным мурлыканьем терся о ноги девушки.

– Ты ела полчаса назад, – укоризненно напомнила мать.

– Ну, мамулечка! Светочка хочет колбаски! Пожалуйста! – абсолютно без всякого раздражения или агрессии продолжила выпрашивать еду дочь.

– Нет, дорогая.

– Почему-у-у? – обиженно протянула Света.

– Ты забыла слова доктора? Он сказал: «Если Света хочет стать здоровой, ей надо пить таблетки и соблюдать диету».

– Но мне очень-очень ням-ням хочется!

Лена со вздохом открыла холодильник и вынула яблоко.

– Вот, держи.

– Это не колбаска, – констатировала Светочка, – мамочка, ты перепутала. Это же яблоко!

– Салями нет.

– Совсем?

– Да, – твердо ответила Лена.

– Светочка может сходить в магазин. Прямо сейчас.

– Ах да! – всплеснула вдруг руками Лена. – Совсем забыла! Держи, я купила тебе диск с новыми мультиками.

– Ой, ой! – захлопала в ладоши Светочка. – Можно посмотреть?

– Иди, солнышко, в гостиную, устраивайся поудобней.

Света, явно забыв о колбаске, убежала. Лена устало посмотрела на меня:

– Вы, конечно, поняли?

Я кивнула.

– Кажется, у вашей дочери болезнь Дауна? Хотя по внешности не скажешь.

– Нет, не совсем эта беда, – горько ответила Лена. – Ладно, давайте-ка я еще чаю заварю и попытаюсь растолковать ситуацию. Знаете, у меня была глубоко верующая мама… Так вот она говорила: «Если господь посылает тяжелые испытания, следовательно, он тебя очень любит. Не надо роптать, создатель милостив, он всем дает посильный крест». По маминой логике выходит, что я у доброго боженьки в самых любимых дочках считаюсь, столько всего мне от его щедрот досталось…

Я оперлась локтями о стол, глядя на женщину. Подумала: да уж, встречаются люди, у которых жизнь, кажется, состоит из почти сплошной черной полосы. А моя собеседница начала рассказывать…

Лена рано и очень удачно вышла замуж за крайне талантливого Женю Арбузова. Евгений закончил художественное училище, работал в театре художником, а на досуге писал картины – странные, непонятные, отдаленно напоминающие по тематике полотна великого Босха. Никакого позитивного заряда произведения Арбузова не имели, наоборот, у человека, сосредоточенно рассматривавшего буйно-красочные холсты, начиналась депрессия. Наверное, зрителю передавался настрой автора, потому что сам Женя был малообщительной, слегка угрюмой, никогда не улыбающейся личностью, он практически не имел друзей и терпеть не мог обычные людские радости, вроде просмотра телевизионных программ или похода в кино. Нет, Женя никого не осуждал, он просто тихо выходил из комнаты, где мерцал голубой экран, и становился к мольберту. Свободные от службы дни Арбузов проводил одинаково: вскакивал в семь, пил чай без сахара и хватался за палитру, а в десять вечера шел спать. Все. Абсолютно идеальный супруг, можно сказать – слепоглухонемой капитан дальнего плавания,

мечта всех женщин. Арбузов не предъявлял к жене никаких требований, ел что давали, одевался более чем скромно, не пил, не курил, с друзьями не встречался, зарплату целиком отдавал Лене и ни разу не поинтересовался, куда супруга тратит деньги.

Не всем женщинам понравится жить с подобным экземпляром, но Леночка обожала Женю, считала его гением и, что называется, сдувала с художника пылинки. На второй год брака у них родилась дочка, и Лена ощутила тотальное счастье. Была лишь одна беда: произведения Жени не брали ни на выставки, ни в салоны. Публика просто не доросла до понимания творчества Арбузова, считала жена художника. Действительно, очень многие живописцы, те, чьи работы сейчас украшают экспозиции крупнейших музеев мира, так и не добились признания при жизни, гениями их объявили после кончины. Поль Гоген ушел на тот свет бедняком, Ван Гог жил за счет своего брата Тео, а Женю Арбузова поддерживала жена.

Несколько лет Лена была счастлива. Женя неустанно работал кистью, Светочка росла замечательной девочкой, хорошо училась в школе и пробовала баловаться с красками. Арбузов не обращал внимания на ребенка, никаким приемам живописи дочь не обучал и на вопрос жены:

– Может, отдать Светусю в художественную школу? – привычно ответил:

– Ты права, дорогая!

Видя нарастающий интерес дочки к кистям и краскам, Лена, не мудрствуя лукаво, отвела семилетнюю девочку в одну из специализированных школ. Ее приняли, но вскоре классная руководительница со вздохом сказала матери:

– Мой вам совет, не тратьте зря деньги, переведите Свету в обычное общеобразовательное заведение. Ей никогда не стать великой художницей.

– Вы хотите отчислить мою дочь? – насторожилась Лена.

– Нет, но… Зачем тратить немалые средства? – скорчила гримасу педагог. – Ребенок просто мажет бумагу красками, рисованием ее «художества» не назовешь.

– Ну и ладно, – кивнула Лена, – я без претензий. Не получится из нее Репина, и не надо, главное, девочка увлечена.

– Если деньги девать некуда, то пожалуйста, – фыркнула учительница, и больше вопрос о «профнепригодности» Светы не поднимался.

Прошло некоторое время, и Евгений внезапно заболел. Врачи так и не сумели определиться с диагнозом, он умер.

Не успела Лена похоронить любимого мужа, как случилась новая беда: Светочка, которую она отправила в летний лагерь, вдруг почувствовала недомогание – она все время жаловалась на головную боль. Медсестра, приставленная к школьникам, сочла это признаком заурядной простуды и два дня пичкала девочку аспирином.

– Вот, – говорила она, протягивая девочке лекарство, – выпей и не ной. Экая ты капризная и нетерпеливая… Вон Коля Реутов из пятого отряда ногу сломал и молчит! Или маму вызвать?

Светочка попыталась проявить мужество и превозмочь недуг, но болезнь не отступала. Девочке стало так плохо, что медсестра, поджав губы, вызвала наконец «Скорую помощь». Опытный врач мгновенно поставил диагноз: менингит. Вот когда лагерное начальство зашевелилось, но, увы, уже было поздно.

Примчавшаяся в больницу Лена застала дочь в коме. Неделю мать сидела у кровати Светочки, держа ее за руку. Слез у женщины не осталось, они все выплакались на похоронах мужа, в глубине души теплилась лишь безумная надежда: появится некто и устранит беду, дочка откроет глаза, вновь станет здоровой, веселой, бойкой.