Мор мечей
Шрифт:
– Мне нужна горячая вода. Много горячей воды, для стирки. Нужно постирать по крайней мере детские вещи. У меня уже ум за разум заходит…
Дубовая Скамья заговорила с коками по-галлейски. Те только пожимали плечами.
– Антуан говорит, что кастрюль у него не так много…
– И он не хочет, чтобы туда попало дерьмо, – рассмеялась Бланш. – Я все поняла. Моя мать дома говорила по-галлейски.
– Они стирают, – пояснила Дубовая Скамья. – Но в морской воде, так что одежда пропитывается солью. Это дурно для женщины, а для ребенка
Антуан кивнул, Пьер вывел их с камбуза и проводил по короткому и узкому проходу в кладовую. Там в самом деле стояли большие круглые тазы, побитые и стянутые обручами, как бочки.
– Прямо как во дворце, – вздохнула Бланш. – Прежде чем работать, нужно придумать себе инструмент.
Она оставила Галаада Дубовой Скамье – довольно рискованное решение с точки зрения многих – и босиком побежала на корму, на маленькую палубу над надстройкой, откуда шкипер командовал кораблем. Здесь же собралось большинство корабельных офицеров и обученных людей. Габриэль стоял рядом со шкипером, немногословным моряком с огромным опытом.
Она видела, что они все выполняют привычную работу – и так же привычно замирают на трапе, ведущем на квартердек, и крестятся, и останавливаются у новой каюты на надстройке. Шутники звали ее «восьмушкой», потому что размером она была в половину квартердека.
При виде Бланш Габриэль улыбнулся, а мастер Алексей вежливо поклонился.
– Добро пожаловать на мою палубу, деспина.
– Мастер, – присела она. – У меня к вам просьба.
Он кивнул, смотря в сторону. Наблюдать за ним было интересно – каждые несколько мгновений он поглядывал на грот, на топы мачт, а потом вперед.
– Да?
– Могу ли я попросить вашего плотника починить несколько корыт?
Он снова оглядел корабль и улыбнулся удивленно.
– Леонардо! – крикнул он. – Помоги этой госпоже.
Леонардо свое дело знал. Бланш слышала, что Габриэль разорил весь имперский флот и нанял в команды альбанцев и галлейцев, но все, кого она встречала, казались знающими и опытными людьми. Леонардо очень обрадовался, что ему нашлась работа. Он подготовил три корыта со скоростью, удивительной для харндонского дворца, и наполнил их морской водой, чтобы проверить, не текут ли они. Они не текли, но воду он не выливал.
– Мы почему мягкое дерево берем. Оно разбухает. В море все увеличивается. Пусть природа сама работает.
Бланш спустилась вниз и договорилась с коками – за малую толику денег Габриэля – о шести корытах пресной горячей воды. Дождь наполнил все бочки на борту. Она вообще не думала, насколько ценна пресная вода.
Она собрала все детские пеленки, белье Кайтлин, свое, Сью и Изюминки. Сью улыбнулась и выделила ей в помощь четырех молодых женщин, которые заодно принесли собственную одежду. Не успела вода нагреться, как Бланш притащили все женские сорочки на борту. Это вызвало
Разумеется, они начали просить постирать и их одежду – на седьмой день в море некоторые мужчины надевали одни и те же брэ уже в четвертый раз.
– Это мое дело, Бланш, – возразила Сью. – Стиркой занимаюсь я. И почему я думала, что в море как-то само уладится? Я что, решила, что мы голые ходить будем?
– Больше воды не нагреть, – сказала Бланш. – Или еду не успеют приготовить.
У Сью за спиной стоял лучник с охапкой белой ткани. Сью взяла ее и с улыбкой кинула в общую кучу. Лучник исчез.
– Мы же не стираем мужскую одежду, – начала Бланш, но потом поняла. – Кто она?
– Кто-то, кого здесь быть не должно. Но, боюсь, она найдет способ.
Сью оставила Бланш у корыт с помощницами: четырьмя сильными молодыми девицами, новенькими, но привычными к работе. Бланш рассказала им о чистоте, как рассказывали новым служанкам во дворце. Когда появилась горячая вода, Бланш велела им всем помыть руки и лицо с мылом. Потом наполнила три корыта.
– Я займусь детскими вещами. Они очень грязные, и тут нужен навык. – Она соскоблила грязь в море и опустила пеленки в горячую воду. Вода немедленно завоняла, но ткань стала чище.
Работа, как обычно, ее захватила. Самое неприятное она взяла на себя, и девушкам это понравилось. Она все время так делала. Женщина, которая когда-то учила ее стирать, говорила, что дерьмо смывается. Бланш всегда на это полагалась.
А помощницы оказались обычными девчонками. Они любили болтать и не любили совать руки в грязную воду. Все четыре расплескали кипяток повсюду. Но работа была сделана.
Она не замечала Габриэля, пока тот не подошел вплотную.
– Мне Сью сказала.
– Ты не злишься?
– Здесь ты должна злиться, – поморщился он. – Надо было мне самому этим заняться.
– А потом вызвать меня на состязание? – Она уперла руки в бедра.
– Тебе что-то нужно? – Он отвел с ее лица прядь волос.
– Еще горячей воды. Ты же император и все такое.
– Император на борту считается вторым или третьим лицом. Но воду я подогреть могу, и Морган может.
Об использовании герметического искусства она не подумала. Габриэль вскипятил пеленки прямо в корыте.
– Тебя в любой прачечной с руками оторвут. Сколько времени сберегли, господи.
Сью, подошедшая посмотреть, как дела, прыснула.
– Господи Иисусе, представьте, миром правили бы женщины. Каких бы мы магических штук наделали. Самонагревающиеся корыта для стирки, например.
Одна из девчонок, Кэди, рассмеялась, показав крепкие зубы.
– Магические печи!
Тут засмеялись уже все.
– Заклинание, чтобы детей не было, – хихикнула самая маленькая.
– Это же… – Кэди вспыхнула и снова засмеялась.