Мора

Пекур Татьяна Александровна

Поскольку я замолчала и замкнулась в себе ещё больше, а собравшиеся требовали продолжить рассказ, слово вновь перешло к Эми. Рыжик медленно, но верно отползал от меня подальше. Наконец он решил, что достаточно далеко отодвинулся, чтобы не видеть меня, и перестал скрежетать стулом по камню. Да, тебе неприятно слышать это, но я уже ничего не могу сделать. В утешение правителю тут же поспешили две вдовы. Обе светловолосые, высокие и такие опытные двуличные твари, что меня даже перекосило от приторности их восхищённого заискивания. Нет, я не стану мстить и против не буду. Я не люблю его…

— Мы сражались с демонами и нежитью, а Мора сцепилась с Аморатом. Возможно, ей суждено было проиграть, да и нам тоже, но произошло кое-что, изменившее ход сражения: засиял браслет с сиамари, хранящий в себе яйцо дракона! Малыш отдал много сил на помощь своей второй матери: он заблокировал тьму предателя и позволил

ей победить! Перед тем, как расправиться с ним, Мори спросила его, за что он убил Асанти. Аморат ответил, что её отец уже докопался до правды, почему ушли драконы и откуда такая сила и власть у рода Чёрных Алмазов. Терпение! Мы расскажем вам правду, но дайте закончить… — отчаянно просил Турмалин правителей и магов, стражей и простых жителей Стамады умерить своё любопытство, — Предатель клялся, что любит Мору, что Нурлак отдаст им целый мир на откуп, только она должна родить ему сильных детей. Мора вырвала его сердце, показала ему Венец и насладилась последним его ужасом. Потом мы вызволили доннийцев, Мора освободила Суана и Алиота от пут. Мы вернулись на корабль…

— Так что насчёт Чёрных Алмазов? — напомнил Ваоран, — Что сказал ваш Покровитель?

— И что с остальными. Мы успели отозвать своих, дождались прибытия всех беженцев, которые связались с нами по маго-шару, затем сразу закрыли Долину, — дополнил вопрос Правитель Стамады.

— Лонрашш навёл меня на мысль, что мой род… точнее род Амората получил власть обманом и кровью, а Венец показал, как всё было. Сначала я получила видение на Острове Полёгшего Дракона. Огромный сиамари, хранящий память Повелителей Неба, показал мне, как изгнали драконов, — на вопрос Эмиасса, можно ли ему показать всем моё видение, я согласно кивнула. И тогда он развернул проекцию моих воспоминаний. Все поражённо застыли, увидев жестокую бойню в Источнике, — Этот силуэт не кто иной, как мой далёкий предок, не особо сильный некромант из небогатого рода. Тогда некроманты не были так необходимы, и их презирали, их услуги мало кому были нужны. На беду драконов, у этого демона был ещё и сильный дар Эмпатии: он с лёгкостью передавал свои эмоции окружающим. Правда или нет, но Аморат сказал, что ему отказала в близости драконица Алуя…

— Алуя? — глаза Оворна выдали перемену в нём. С нами снова дракон, — Да, она и не могла иначе! Она носила малыша, а оборачивалась только для купания в любимой заводи у Туирсских гор, это место недалеко от земель, которые мы отдали вам.

— Этот отказ взбесил его, и демон решил отомстить. Не долго думая, он полетел к Источнику… Дальше вы видели. Заклятие на крови с лёгкостью поставило печать на наш мир. Эми, теперь то видение, где пал Повелитель, — попросила я демона, — Драконы не понимали, что происходит: они ощутили чудовищную боль от гибели женщин и детей, как мир выталкивает их, чья-то воля не даёт и шанса противопоставить ей свою магию. Повелитель телепортировал Венец в Пещеру Испытаний, надеясь на помощь достойного, того, кто снимет запрет. Недавно стала известна ещё одна деталь этой загадки… Оворн был в числе тех драконов, что мелькнули в видении. Он — единственный наследник Повелителя! Повелитель и есть тот дракон, кто перенёс сюда, в наш небольшой, но до недавних пор спокойный и уютный мир и демонов, и саашту, и воронов, и сорхитцев с даархитами. Если ты считаешь нас достойными знать правду, Оворн… расскажи нам, почему твой предок сбежал из вашего мира!

Эмоции в зале били просто через край: саашту, в большинстве своём сдержанные и холодные, сейчас они с жаром переругивались с доннийцами, утверждавшими, что все демоны вероломны и способны только разрушать всё, что их не устраивает. Как ни странно, но саашту, особенно правитель с супругой возражали и утверждали, что знакомы с демонами уже очень давно, и уверены в нас. Вороны сидели пришибленные: князь был другом Амората, и теперь он не мог поверить, что не только он, но и весь род Чёрных Алмазов безнадёжно испорчен. Люди просто забились в угол, куда их усадили и не смели вмешаться, ведь сила никогда не была на их стороне. А мой народ… теперь мой, поймал мой благосклонный взгляд и подобострастно раскрыл крылья. Все, как один, присягнули на верность. Я приняла их клятвы, обещая защиту и справедливый суд, разрешить Бериллам любые исследования в пределах моральных норм, шпионам обещала полную свободу стать просто воинами, ведь они столько веков мерцали и уходили в тень(это их Дар). Огненные, Опалы и Ониксы обещали быть надёжным щитом мне и опорой. Мой голос оплёл их, вызвал томные вздохи, наслаждение на грани муки.

— Тихо! — прорычал дракон. Вскочившие уже было спорщики, медленно сели на места и готовы были внимать слову Повелителя Небес, — Мой дед, Роунарр Дарогарр, действительно был в числе группы драконов, отказавшихся

считать другие расы лишь скотом. В Маровари, мире значительно большем, чем Руанави, демонов ждала незавидная судьба. Создатель использовал нашу плоть и кровь, чтобы сотворить Младших, — огненный взгляд опалил меня, всколыхнул моменты сладостной, на грани, на лезвии ножа, близости, — Но что-то пошло не так, и они получили то, что было нужно нам самим… Яйца погибали одно за другим, пока однажды коричневый дракон Руи не принёс в пещеру демоницу. Пока его жена сидела в Источнике, он играл с Младшей, то прибивая её лапой, то вдыхая в неё силы. Девушка в отчаянии кинулась на его коготь и умерла. Руи слизал её кровь с лапы и вернулся к жене. Как так получилось, что он пролил свою кровь, смешанную с кровью демона, история уже не помнит, но яйцо треснуло, на свет родился дракон. Процент выживших резко повысился с пяти до ста. Однако младших едва не уничтожили. Тогда мои предки ввели запрет: брать кровь не больше чем уместиться в ладонь демоницы, и только дважды за всю её жизнь. Младших окружили заботой, выстроили им прекраснейший город, его башни подпирали небеса. Но страх жил в них… они хотели прервать этот кровавый цикл. Я понимаю их: драконы с веками совсем перестали считаться с их мнением и брали много больше, чем те могли дать. Очень часто девушки стали погибать или сходить с ума.

— Если… драконы вернуться, всё будет так же? — спросил отец Ланнара, сжимая руку своей младшей дочери. Та едва не рыдала. Оворн только коротко сказал "нет" и отвернулся от Рубина.

— А мы? — спросил Нарак. Вороны тоже выжидающе впились чёрными глазами в Оворна. Эмиасс и Ланнар застыли от злости и ужаса: они даже представить себе не могли, что драконы были нашей погибелью, а не добрыми учителями.

— Всему своё время, лэи, — осадил их усмехнувшийся дракон, — Мой дед заключил сделку с Правящим родом, — я вцепилась в стол, дыхание сбилось от предчувствия чего-то важного, что изменит мою жизнь, — И род этот был родом Серебряных демонов!

Безумная смесь эмоций, начиная с шока и неверия, заканчивая болезненным осознанием, как жестоко и подло поступили с нами Чёрные Алмазы, стерев нашу память, уничтожив нас всех, закружилась внутри. Младшие звали меня, восхищённый их шёпот о их вере в меня, о их преданности, был далёк, словно за стеной, Эмиасс разделил мои чувства, сказав, что всегда знал, что я стою выше всех их по благородству и силе. А я хотела уйти. Встать и уйти, просто переварить всё это, оплакать отца, который был заложником клана некромантов, вероломных, подлых… Суан с тревогой спрашивал, ненавижу ли я и его тоже, ведь он из Чёрных? Нет, милый, ты, как и Али, уже принадлежишь мне, а значит, клан Чёрных Алмазов мёртв!

— Да, моя Пара, именно ты и есть Правительницей демонов. Ваш дар, Дар Сладких Слов, как его назвали ваши подданные, позволял твоим предкам убеждать даже самых упрямых из них. Недаром Лонрашш сказал, что ты будешь править! Он знал, что ты имеешь на это полное право. Не плачь, твои слёзы делают меня слабым… — золотые когти нежно стёрли мои слёзы. Я слабо улыбнулась — сейчас мы с моей демоницей заодно, мы обе оплакиваем погубленных родичей, — Дед забрал большую часть Младших, всех молодых драконов, которые сочувствовали демонам и не хотели брать кровь силой, вызывая ужас в молодых демоницах. Почему часть младших? — спросил дракон в ответ на молчаливый вопрос всех собравшихся, — Потому, что были и те, кто навсегда принял правила игры. Всё шло неплохо: нас не преследовали, потому что мы замели следы, отдав на это много сил. Временами мы делали вылазки в другие миры, откуда приводили таких же беглецов, как и вы, Младшие. Саашту бежали от рухнувшей им на головы огненной кары. Да, в вашем мире все вулканы проснулись и стали извергаться один за другим. Мы могли бы успокоить их, но спустя несколько веков всё повторилось бы — это естественный ход вещей. Вы пришли на Руанави в надежде на спокойную жизнь, поселились в Долине. Мы даже дали вам магию земли, чтобы в случае землетрясений вы могли частично сами успокоить стихию.

Вот так и узнали саашту, откуда они сами, откуда их магия. Нарак сейчас не знал, что делать, как поступить. С одной стороны этот юный маг в облике человека, и относиться к нему как к Повелителю небес не получается, но с другой… они обязаны его родичам всем, что у них есть! Вороны подобрались, в надежде услышать свою историю.

— Простите, что спрашиваю, но почему ваш дед ушёл из того мира? — рискнул спросить дракона любознательный Берилл. Дракон молчал так долго, что мы уже и не надеялись на ответ. Я кивнула младшим на мясо, мы голодно сглотнули и накинусь на уже остывшую гору еды. Нашему примеру потихоньку стали следовать и остальные, особенно мои демоны. Они будто получили разрешение, стоял смачный хруст и отовсюду слышались просьбы дать то, подать это.