Море и цивилизация. Мировая история в свете развития мореходства
Шрифт:
«Илиада», описывающая в основном сухопутные сражения под Троей, дает и немало сведений о кораблях гомеровской эпохи. Крупные корабли часто были весельными; гребцы в них сидели на скамьях, поставленных внутри открытого корпуса (Гомер называет такие корабли полыми), и в основном суда различались количеством гребцов. Гомер упоминает двадцати-, пятидесяти – и стовесельные корабли, и изображения на вазах [185] XII–VIII веков до н. э. соответствуют его описаниям. Число весел примерно соответствовало численности команды корабля, хотя общее количество людей на судне могло быть и больше количества гребцов: в беотийском войске были пятьдесят кораблей по 120 человек каждый. Мы знаем это из гомеровского «списка кораблей», [186] в котором перечислены вожди и число людей (представляющие конкретный город или область) на 1186 греческих кораблях, снаряженных в Трою. Однако поэма не упоминает морских боев – ни между флотами, ни между отдельными кораблями: суда под Троей, способные передвигаться то под парусом, то на веслах, предназначались для перевозки воинов. В одном из фрагментов Гомер описывает действия моряков при входе корабля в гавань:
185
…изображения на вазах… – Casson, Ancient Mariners, 41–42
186
«списка кораблей» – Homer, Iliad, 2.584–862 (p. 115–24).
Здесь корабль ненадолго причаливает в закрытой гавани, а в непогоду или при долгой стоянке суда полагалось вытаскивать на берег и подпирать бревнами или камнями.
187
Все паруса опустили… – Ibid., 1.514–22 (p. 92) (Гомер, «Илиада». Пер. Н. Гнедича).
Несмотря на обилие крупных кораблей под Троей, обычные суда того времени были небольшими, для малочисленной команды, и в основном ходили под парусом (обычно единственным), а не на веслах, – совсем как в древнейшем памятнике греческой литературы. В начале «Одиссеи» герой находится на острове, в плену у нимфы Калипсо, все его спутники погибли. С помощью Афины Одиссей построил небольшое судно – срубил деревья и обтесал брусья, затем пробуравил их насквозь: «Начал буравить он брусья [188] и, все пробуравив, сплотил их, / Длинными болтами сшив и большими просунув шипами» – то есть соединением типа «шип в гнездо», традиционным для Древнего Средиземноморья. Крепились ли брусья и доски только с помощью шипов, или с помощью сшивания, [189] или обоими способами сразу, – невозможно выяснить достоверно. Когда внешняя часть корпуса построена, Одиссей вставляет плотные ребра для укрепления корпуса и устанавливает мачту, поддерживаемую форштагами и бакштагом, с одним-единственным реем наверху, к которому крепится квадратный парус. Судно управляется рулевым веслом, или кормовым кормилом.
188
«Начал буравить он брусья…» – Homer, Odyssey, 5.273 (p. 160) (Гомер, «Одиссея». Пер. В. Жуковского). См. Casson, Ships and Seamanship, 217–19, и Wachsmann, Seagoing Ships, 227, цит. из Homer, Odyssey, 9. 382–88.
189
…с помощью шипов, или с помощью сшивания… – McGrail, Boats of the World, 126, 134–38.
Рассказ Гомера о том, как Одиссей семнадцать дней и ночей плыл от острова нимфы Калипсо, дает нам краткую, но информативную картину того, какие астрономические наблюдения требовались в древности. Держа курс по ночному морю, Одиссей ориентируется по Плеядам, Волопасу и особенно по Большой Медведице: «С нею богиня богинь повелела ему [190] неусыпно / Путь соглашать свой, ее оставляя по левую руку». Поскольку греки делали надводный борт низким и обходились без палубных построек, греческие суда этого периода не были защищены от непогоды, и моряки по возможности предпочитали приставать на ночь к берегу. Однако плавание, разумеется, не ограничивалось только дневными переходами по прибрежным водам.
190
«С нею богиня богинь повелела ему…» – Homer, Odyssey, 5.303–4 (p. 161) (Гомер, «Одиссея». Пер. В. Жуковского). Плеяды также именовались Семь Сестер, Волопас – Пахарем, а Большая Медведица – Ковшом.
Начиная с античности многие комментаторы пытались сопоставить рассказ о путешествии Одиссея с реальными географическими точками Средиземноморья. Одно из препятствий к этому – гомеровская манера соблазнительно, хоть и бессистемно, упоминать реальные названия (Троя, Афины, Сидон) наряду с вымышленными, которые не известны по другим источникам или идентифицируются лишь по их опасным обитателям – лотофагам, циклопам или Сцилле и Харибде. Дело усложняется и тем, что Гомер основывает свою географию на более ранних сказаниях – например, на легенде о походе Ясона к Черному морю за золотым руном (которую Гомер упоминает как «прославленную», [191] то есть уже широко известную), или на древних ближневосточных источниках, таких как эпос о Гильгамеше, и при этом переносит действие на запад. Такая переориентация понятна в контексте «Одиссеи», поскольку остров Итака находится к западу от Греции; [192] она также соответствует новым географическим представлениям эвбейских слушателей Гомера, среди которых были морские торговцы, плававшие на запад и вернувшиеся с восторженными рассказами – правдивыми или преувеличенными – о новых землях и встреченных там людях.
191
«прославленную» – Ibid., 12.77 (p. 273). Самая известная версия истории Ясона содержится в поэме «Аргонавтика», написанной в III веке до н. э. Аполлонием Родосским. Впоследствии Аполлоний был библиотекарем в Александрийской библиотеке.
192
…остров Итака находится к западу от Греции… – Недавние исследования убедительно свидетельствуют, что остров Итака сейчас, из-за сейсмической активности, представляет собой полуостров Палики на острове Кефалония, а современная Итака, расположенная восточнее, это древний Довлихион. См. Bittlestone, Diggle, and Underhill, Odysseus Unbound.
Среди
193
…Питекуса… – Tandy, Warriors into Traders, 72.
В конце VIII века до н. э. эвбейские города Халкида и Эретрия были ослаблены десятилетиями войн, и эстафету расширения греческого влияния теперь приняло новое поколение городов-государств, среди которых выделялся Коринф, располагавшийся на перешейке, соединяющем полуостров Пелопоннес с Северной Грецией. Чтобы не огибать морем весь Пелопоннес, многие торговцы шли напрямую через перешеек, переправляя грузы – а зачастую и корабли – по суше от Саронического (или Эгинского) залива до Коринфского залива. Для облегчения задачи коринфский тиран Периандр построил через перешеек шестикилометровую дорогу-волок, или диолк, [194] – вероятно, замостив ранее существовавший путь. Эта дорога просуществовала более тысячи лет: один из византийских флотоводцев в IX веке н. э. протащил по нему сотню боевых кораблей ради спасения осажденной арабами Рагузы. Диолк, по сути, был альтернативой каналу, который намеревался строить Периандр, попытался построить Нерон в I веке н. э. и который наконец был прорыт в 1893 году.
194
…дорогу-волок, или диолк… – Werner, “Largest Ship Trackway in Ancient Times”.
За пределами Средиземного моря, VII–V века до н. э
Мореплаватели Древнего Средиземноморья отнюдь не ограничивались родными берегами. Финикийцы давно уже плавали за Гибралтарский пролив и основывали колонии на побережье Атлантики от Лиссабона до Ликсуса; кроме того, существуют правдоподобные, пусть и искаженные рассказы о путешествиях – как завершенных, так и несостоявшихся – вокруг Африки и к Северо-Западной Европе. В отличие от финикийцев, распространявших влияние только на запад, греки плавали также к северу до Черного моря, предположительно остававшегося последним рубежом; изначально известное под именем Понт Аксинский [195] («Недружественное», или «Негостеприимное» море), оно со временем стало называться Понтом Эвксинским («Дружественным»). Черное море простирается примерно на 290 морских миль с севера на юг и на 540 миль с востока на запад. К югу и востоку берег резко поднимается к горам Северной Греции, Турции и Грузии, с севера и востока побережье переходит в плоские степи и широкие речные долины России, Украины, Румынии и Болгарии. С Северной и Восточной Европой Черное море соединяют реки Волга, Дон, Днепр и Дунай.
195
Понт Аксинский – King, Black Sea, xi—xii.
Примерно около 700 года до н. э. Анатолию всколыхнули беспорядки, чинимые народами с черноморского побережья, – те в 652 году осадили столицу Лидии Сардис и подвергли набегам несколько греческих городов в Ионии. Теснимые ими ионийские греки попытались найти места для переселения, разные ионийские города давно поглядывали на северную часть Эгейского моря, Геллеспонт и Мраморное море, и только гражданам Милета в VII веке до н. э. удалось первыми основать постоянные поселения на Черном море, [196] на острове Березань в устье Днепра и Буга, на территории современной Украины. С античных времен считалось, что стимулом для этой волны колонизации были поиски источников зерна и металлов, в том числе золота. Географ I века н. э. Страбон упоминает золото в Колхиде (нынешней Грузии), а легенда о Ясоне и золотом руне основывается на обычае колхов использовать овечью шерсть для промывания золота в водах реки Фасис, – это мнение повторено многими учеными, а само явление прочно вошло в популярную культуру современной Грузии. На деле же золото в Колхиде не добывают, а первые греческие златокузнецы пришли в эти места лишь через три столетия после того, как милетцы обосновались на Березани. И даже после этого они работали лишь с привозным золотом, а их изделия, вероятно, служили данью местным правителям в обмен на право селиться на побережье. Милетцы основали семнадцать черноморских колоний, ставших важными центрами торговли. Ольвия, располагавшаяся на материке неподалеку от Березани, была связана с Центральной Европой; гавань в Феодосии [197] могла, по слухам, вместить сотню кораблей; Пантикапей (Керчь) на Азовском море неподалеку от крымских житниц оставался центром милетской торговли с Грецией, особенно с Афинами, в течение трехсот лет. В обмен на черноморские товары города Эгейского моря экспортировали туда бронзовые изделия, керамику, вино и оливковое масло.
196
…постоянные поселения на Черном море… – Tsetskhladze, “Did the Greeks Go to Cholcis for Metals?”, “Greek Penetration of the Black Sea”, и “Trade on the Black Sea”.
197
…гавань в Феодосии… – Strabo, Geography, 7.4.4 (vol. 3:237).
Греки также переселялись в Северную Африку, хоть и в гораздо меньших количествах. Перенаселение заставило колонистов с острова Тира около 630 года до н. э. обосноваться в Кирене, неподалеку от Бенгази (Ливия). Кирена усилилась настолько, что на нее покусились египтяне, поражение которых привело к междоусобной войне, в итоге проигранной фараоном, несмотря на то, что в его распоряжении находилось тридцатитысячное войско наемников-греков из Карии и Ионии. Эти войска были впервые набраны в VII веке до н. э., в 620 году до н. э. фараон Псамметих поселил наемников в Навкратисе недалеко от своей столицы – Саиса – в дельте Нила. Навкратис стал крупным портом, через который шла не только торговля зерном, но и, как всегда, обмен нематериальными ценностями. В данном случае наиболее заметным «экспортным товаром» была идея храмовой архитектуры, культовых комплексов и статуй, под влиянием которой оживилось развитие греческой архитектуры начиная с 500-х годов до н. э.