Море серебрянного света
Шрифт:
Единственное лицо, на котором было написано подходящее случаю выражение, принадлежало Кристабель — опечаленное, с широко раскрытыми и полными слез глазами. Рэмси и ее родители попытались ей все объяснить, но она ничего не поняла, возможно из-за возраста.
Черт меня побери,подумал он, если я тоже все понимаю.
— Патрик Селларс был авиатором, — сказал священник. — Мне сказали, что он посвятил всю свою жизнь стране и друзьям. Хотя он и был тяжело ранен при исполнении служебного долга, он никогда не терял своей доброты, чувства долга и… человечности.
Ооооо…
—
И в этом тоже,подумал Рэмси, спрятана первоклассная ирония.
— У них есть маленькая камера наблюдения в уголке часовни, — сказал им Селларс, когда они вернулись. На настенном экране он выглядел точно так же, как в жизни, хотя его окружало нечто совсем другое. Рэмси подумал, что каменная равнина и тусклые звезды выглядят чересчур мрачно — даже для другого мира. Он не мог не спросить себя, почему Селларс выбрал такой странный фон, но сохранил свое искалеченное тело. Быть может не хотел пугать ребенка новым? — Я не смог победить искушение и посмотрел службу, — продолжал старик, — и, неожиданно, она меня глубоко тронула. — Он озорно улыбнулся.
— Почему ты умер? — сквозь слезы спросила Кристабель. — Я не понимаю.
— Я знаю, малышка Кристабель, — сказал он. — Это трудно. Но, на самом деле, мое тело износилось, и я больше не могу его использовать. Вот мне и прошлось… использовать кое-что другое и перебросить себя сюда. Я бы сказал, сделать себе новый дом. Теперь я живу в сети — или, по меньшей мере, в очень особой части сети. Так что я на самом деле я вовсе не мертв. Но мое старое тело я больше не мог использовать, вот люди и решил, что я… ушел. — Он посмотрел на остальных. — Будет немного вопросов.
— Очень много вопросов, — сказал майор Соренсен.
— Да, они будут.
— Я не уверена, что простила вас, — сказала Кейлин Соренсен. — Я верю вам, когда вы говорите, что это произошло случайно — я имею в виду Кристабель — но все еще злюсь. — Она нахмурилась, потом внезапно полу-улыбнулась, по своему озорно. — Но, как меня учили, о мертвых нельзя говорить плохо.
Чо-Чо встал и вышел из комнаты, чувствуя себя неудобно в черной официальной одежде, которую Кейлин Соренсен заставила его одеть на время похорон. Рэмси беспокоился о мальчике и начал было думать, что с ним делать, но сначала надо было решить множество других проблем.
— Что касается вопросов, — сказал он, — нам надо выбрать стратегию дальнейшего поведения.
— Лично я не хочу никаких стратегий, — сказала миссис Соренсен. — Я хочу забрать свою дочку и поехать домой. Ей нужно в школу. — Она оглянулась на место, где был Чо-Чо и увидела открытую дверь ванны. На ее лице появилась встревоженное выражение. —
— Поверьте мне — маленькое усилие сейчас может сделать дальнейшую жизнь намного легче, — сказал Рэмси. — Будут происходить очень странные дела… — Он на мгновение замолчал и покачал головой. — Я полагаю, было бы более точно сказать, что они продолжатбыть очень странными. Мы собираемся обратиться в суд и судиться с самыми могущественными людьми в мире. Это будет та самая история, о которой мечтают все сетевые узлы. Я много могу сделать, чтобы защитить вас, миссис Соренсен, но я не пуленепробиваемый жилет. Не помогут даже деньги, которые вы унаследовали от Селларса. Этот судебный процесс поставит мир на уши.
— Мы не хотим этих денег, — сказал майор Соренсен. — Они нам не нужны.
— Да, майор, вам они не нужны, — спокойно сказал ему Селларс. — Но вам нужно их взять. Если вы беспокоитесь о происхождении этих денег, то, уверяю вас, они не украдены. За эти годы я сделал множество инвестиций, все совершенно легальные — и помните, что вся информация мира была у меня в руках, а я не глупый человек. На эти деньги я изменял сам себя и вел борьбу с Братством Грааля. Вы не должны отказываться от этой небольшой суммы — ведь с ее помощью вы сможете защитить свою семью. И считайте это благодарностью за все то, что вы сделали для меня.
— Небольшая сумма! Сорок шесть миллионов кредитов!
Селларс улыбнулся. — Вы не обязаны брать всю сумму. Разделите ее с моими… добровольцами.
— Но она действительно ничто по сравнению с тем, что мы получим, когда притащим в суд Телеморфикс и некоторых других, — сказал Рэмси. — Но большая часть уйдет родителям жертв Тандагора, тех детей, которых ввела в кому операционная система. Да, и еще одно, о чем я должен сказать. Мы собираемся построить больницу — Детскую Больницу имени Ольги Пирофски.
Селларс медленно кивнул. — Я не знал миссис Пирофски так хорошо, как вы, мистер Рэмси, но у меня есть другое предложение. Мне кажется, она предпочла бы другое имя — Детская Больница имени Дэниела Пирофски.
Рэмси потребовалось несколько секунд, чтобы понять. — Да… конечно. Да, я думаю, вы правы.
— Но почему мы должны тащить всех этих людей в суд? — спросила Кейлин Соренсен. — После того, через что прошли?
— Вы не должны, — осторожно сказал Рэмси. — Я говорю о групповом иске. Но когда на поверхность выплывет роль генерала Якубиана, вам придется участвовать в судебных слушаниях. Это будет самый большой процесс со времени Антарктической Войны. Черт побери, он будет куда больше — у нас есть облако дыма над всей южной Луизианой, расплавленная плита вместо острова Джи Корпорэйшн, федеральная зона бедствия, и все это только крошечный кусок головоломки. — Он увидел взгляд миссис Соренсен и не мог не улыбнуться. Все приходило в норму, но это еще это не осознала. — Извините за язык. Но вашего мужа в любом случае ждет военный суд. И я уверен, что у нас не будет проблем с показаниями капитана Паркинса…
— У нас? — спросил отец Кристабель.
Рэмси остановился и кивнул. — На самом деле, может быть… я буду занят, когда он состоится. Но я уверен, что подходящий военный адвокат сумеет с ним справиться. Если у вас нет никого на примете, я вам найду.
— Пожалуйста, возьмите деньги, миссис Соренсен, — сказал Селларс. — Купите себя дом за базой. Немного побудьте одна. Или подольше. Мы будем сражаться за то, чтобы вас никто не потревожил.
— Я не хочу уезжать из базы, — сердито ответила она.