Море смерти, берег любви
Шрифт:
– Нет, почему же, очень интересно… А кому хочется?
Юрка сделал вид, что не слышал вопроса:
– А за работу ты, Серёга, не переживай, вот проводим Сашку в последний путь, сразу же тобой займёмся. Скучать не будешь…
У меня мурашки побежали по спине от его ласкового «тобой займемся». И куда это я лезу? И зачем мне это? Сам не пойму!
Сашку убил человек, который имел доступ в квартиру, это ясно как дважды два. Дом охраняемый, консьержка всех в лицо знает. Значит, возможны варианты: домработница, телохранители. В квартиру мог проникнуть только тот, у кого были ключи. Этот человек вошел днем, когда
Что, если встретиться с домработницей?
Адрес домработницы я выцыганил у следователя Костенко под тем предлогом, что хочу забрать у нее собаку Абалкина. Зачем старушке такой огромный пёс? Ее пенсии, наверное, на прокорм этой животины не хватит. На самом деле меня интересовало, что мне могла поведать эта старушка о последнем дне жизни своего хозяина. Вряд ли, конечно, она замешана в убийстве – иначе она давным-давно сидела бы в КПЗ. Следователь Костенко тоже кашу не даром ест и лаптем щи не хлебает.
Воображаемая мною старушка – божий одуванчик оказалась довольно моложавой женщиной дородно-добродушного вида. Ее огромная грудь колыхалась в вязаной кофточке, как большое животное, посаженное в мешок. По-моему, женщины таких объемов и такого добродушно-хозяйственного вида просто не способны на преступление – или я ничего не понимаю в женщинах…
Я узнал от нее все, что хотел, за пять минут – она с готовностью выложила мне все, что знала, плюс свои богатые домыслы. Через полчаса я уже вел на поводке прихрамывающего Норда, направляясь к себе домой.
Итак, домработница (хозяйка, как она себя называла) работала у Абалкина уже года четыре, приходила на несколько часов в день убраться, приготовить еду, выгулять пса. В день перед смертью Сашки всё было как обычно – она ушла около шести часов вечера. Джакузи не включала – ей это незачем, у нее дома есть ванная. Следов пребывания незнакомого человека в квартире не заметила.
Ключи от пятикомнатных хором существовали в двух экземплярах – у нее и у хозяев. Инга не жила в этом доме уже около полугода, но у нее имелся еще один комплект – она приходила иногда забрать кое-какие вещи. Ничего плохого хозяйка ни об Инге, ни о Сашке не могла сказать – только пару раз утёрла платочком заслезившийся глаз.
Единственное, что меня заинтересовало, – осенью, где-то полгода назад, мотор от джакузи ломался. Нет, ничего страшного не было, просто он перестал работать и пришлось вызывать специалистов из сервис-центра. С ними разговаривала сама молодая хозяйка. Специалисты наладили механизм и дали гарантию на полгода. И надо же – через полгода такая катавасия! К несчастью, молодая хозяйка погибла, и теперь никто не может рассказать, что эти «сантехники» там нахимичили… Но целых полгода ванна функционировала отлично!
После посещения домработницы я позвонил Славке Бешеному. В конце концов, он официальный охранник Абалкина, и интересно узнать его мнение по поводу последних событий. Но Славка твердил как заведенный,
– И вообще, в тот день было не мое дежурство, – запальчиво оправдывался он. – А ребята, я их всех прекрасно знаю, действовали строго по инструкции – осмотрели лифт, лестничную клетку, квартиру и ушли. В инструкции не сказано, что телохранитель должен проверять, работает ли ванна в квартире клиента. – В голосе Славки слышалось еле скрываемое раздражение. Очевидно, его уже достали с подобными вопросами.
– А ты-то сам чем занимался в тот день? – невинно, как бы между прочим, поинтересовался я.
– Что ты хочешь сказать? – По голосу было слышно, как Славка напрягся. – Что это я его?.. Да?
– Брось заводиться, Славка, – примиряюще произнес я. – Я ж просто так…
– Да на даче я был! Картошку сажал! С тёщей! – со злостью выкрикнул в трубку Славка. – Хочешь, телефон ее дам, позвони… И соседи видели! От кого, от кого, а от тебя, Серёга, я не ожидал такой подлянки…
– Прости, Слав, сам понимаешь, такие события… И меня тоже в милицию таскают… У кого хошь голова пойдет кругом… – извинился я.
Итак, Бешеный ничего не знает и ключей у него нет. Значит, свободный комплект, судьба которого сейчас неизвестна, был только у Инги. Впрочем, сделать слепок очень легко, достаточно только пару минут подержать ключ в руках.
Следующий звонок был следователю Костенко. На его откровенность я не надеялся, больше рассчитывая на то, что он обалдеет от моей наглости и выболтает что-либо дельное. Дело о поджоге загородного дома было недавно передано из области в Москву и слито с делом об убийстве Абалкина.
Насколько я помнил, у Инги в замке зажигания висела огромная связка ключей. Скорее всего, в этой связке было собрано всё – и ключи от квартиры, и от машины.
Я прикрыл глаза, напряженно вспоминая минуты того, в полном смысле слова незабываемого вечера… Та-ак… Когда мы подъехали к загородному дому, то минут пять не выходили из машины – целовались. Потом поднялись на крылечко, я обнимал ее, ее руки были свободны. Да, кажется, свободны… Я бы запомнил, если бы у нее в руках гремела увесистая связка. Обязательно запомнил! Потом она набрала кодовый замок, и дверь дачи открылась. Значит, ключи оставались в машине. Даже если машина горела – ну, минут двадцать, чему там гореть дольше, – то ключи должны были висеть в замке зажигания.
Следователь сосредоточенно буркнул в трубку свое обычное:
– Костенко слушает.
– Скажите, а в сгоревшей машине были ключи от квартиры Абалкина? – спросил я с места в карьер.
– Ключи? Какие ключи? – расслабленно удивился Костенко и тут же спохватился: – Ах, ключи! Нет, а что… – И тут же он строго добавил: – В интересах следствия я не могу вам ничего сказать.
Я удовлетворенно положил трубку – значит, ключей они не нашли.
Напрягая свои мозги, я пытался выцарапать из них все, что когда-либо читал в детективах по поводу замков и их вскрытия. Мои гениальные до безобразия идеи заключались в следующем. Что значило исчезновение ключей из машины Инги? Это значило вот что: слепок делать нерационально – никогда дубликат не будет вполне соответствовать оригиналу, и, значит, на замке останутся царапины. Царапины – это наводка. А зачем давать сыщикам наводку? В конце концов, они могут откопать слесаря, который делал дубликат, а слесарь укажет на заказчика. Не проще ли добыть третий комплект ключей и таким образом увести следствие в сторону бывшей жены?