Море волнуется раз...

Свободная Елена

В незапамятные времена, когда этот мир перестало трясти от противоборства стихий, их воплощения скрепили договор основанием общей закрытой школы для своих детей, а несколько лет спустя стали принимать туда и сверходаренных маленьких магов. Тогда еще рождались дети с невероятными магическими способностями, и их предстояло воспитывать и обучать пользоваться силой ко всеобщему благу. ("Правильно, не зря ж они между собой договаривались", — не удержалась я от комментария).

Школа существует и сейчас. Там учатся

и марены, дети Океана, и пириты, дети Подземного Огня, и эфиры, дети Ветра, и даже несколько терров — в результате схваток за власть и главенство в этом мире, сильнее всего пострадала Земля и ее дети. Одаренных магов сейчас там учится всего несколько человек.

Так вот, лет триста назад ("Видимо, когда деревья были выше, трава зеленее, а мальчики — симпатичнее", — снова не удержалась от реплики я, но на сей раз удостоилась не только укоризненного взгляда от Габриэля, но и предупредительного взрыка от Фенрира) в этой элитной закрытой школе для детей властелинов мира познакомились три девочки. Старшая дочь Океана Гертруда, тринадцатая племянница тринадцатого сына Подземного Огня пиритка Лилит и сверходаренная единственная дочь сильнейших магов столетия — Кали.

Они как сели за один стол в первый день занятий, так их до конца учебы друг без друга и не видели. Это уже потом каждая вернулась в свою жизнь к исполнению дочернего долга, но друг о друге они не забывали. И много-много десятилетий они встречались на каждом ежегодном шабаше, который родители Кали устраивали в ночь ее рождения, а потом и она сама, в память о родителях, когда они ушли в Вечность. Но вот однажды… Гертруда не пришла.

Ритуальный костер полыхнул до небес, землетрясение прокатилось почти до самого Океана, гневную клятву найти подругу и непременно воссоединиться услышали даже в Пуще. Ни у Кали, ни у Лилит даже сомнения не возникло, что случилась беда.

К тому времени подруги уже давно разменяли четвертую сотню, прославившись, как самые страшные и коварные ведьмы. Возможно, поэтому никто не отказал им в помощи — было ясно, как день, что они не остановятся ни перед чем. Но Гертруда как сквозь землю провалилась. Хотя и там не было никаких следов. Сама Великая Праматерь и Океан безмолвствовали.

Спустя шестьдесят лет, отчаявшись, Лилит пошла на поклон к Подземному Огню, своему прародителю:

— Великий, не оправдала я твоего доверия, — тяжело вздохнула пиритка, опускаясь на колени перед стихией. — Я старательно училась, я пополнила наш народ, деля свою любовь на тринадцать сыновей и дочерей, я стала самой сильной огненной ведьмой в мире, но не смогла уберечь от беды свою подругу… А хуже всего то, что даже следов ее я не смогла найти.

Больше всего на свете Подземный Огонь ненавидел соленую воду ("Именно поэтому их споры с Океаном не могли урегулировать дольше всего", — пояснил для меня Габриэль). Чем и пользовались его многочисленные дочери, внучки и правнучки. Но Лилит всегда была его любимицей.

— Что ты просишь

у меня, дитя мое?

— Чтобы ты спросил у Великой Праматери, что случилось с Гертрудой, — склонившись еще ниже и вздыхая еще тяжелее, выложила свою просьбу ведьма.

Огонь полыхнул нестерпимым жаром, рассыпающим в прах даже кости пиритов, но Лилит и правда была сильнейшей.

— Прочь! — прогудело пламя, но ведьма своего добилась.

Океан запросил немалую плату за информацию о Старшей дочери, но Кали и Лилит сочли ее приемлемой. Они согласились состариться вместе с подругой, оставив свою вечную красоту и молодость в залог. А Великая Праматерь, видя такое дело, разрешила им изредка перемещать Гертруду в родной мир…

— Интересно, а тебе-то откуда такие интимные подробности известны? — язвительно уточнила я, пытаясь не хлюпать носом от такой трогательной дружбы "старых ведьм".

Я же их и запомнила такими — вечно подкалывающими друг друга, над чем-то хихикающими и перешептывающимися.

— Потому что моя бабка много лет посвятила работе в этой школе, — хмыкнул ведьмак. — Была классной дамой этих подружек, да и потом поддерживала отношения с ними, как и со многими другими своими ученицами.

— Ого, — уважительно округлила я глаза. — Если в этой школе учились детки таких родителей, то кто же там должен был преподавать?

— А преподавали там как раз не самые сильные маги, — удивил меня Габриэль. — Преподавали там самые умелые. Понимаешь, если тебе повезло родиться обладателем огромной магической силы, ты и тратить ее будешь, не задумываясь. Зачем учить всякие заклинания, плетения, изучать разные разделы магии, если ты одной силовой волной можешь дел натворить? Одна проблема — умения это не прибавит. Моя бабка была очень средняя магичка, но придумала, как подпитываться напрямую из земли Древней Пущи. А потом и вовсе договорилась с князем-колдуном, не Василием, а еще его отцом, чтобы делать это в открытую. Вот тогда директор школы и предложил ей работу…

— А в Пущу она вернулась по выслуге лет? — хмыкнула я.

— Нет, — усмехнулся мужчина. — Она вернулась, потому что от меня отказались даже волки.

— Ты бы хоть колбаской там, сосисками обвешивался, что ли, — иронично покосилась я через плечо.

— В каком смысле? — не понял он.

— В прямом, чтоб с тобой хотя бы кошечки с собачками… или хотя бы волки вон, — поправилась я, — дружили!

Фенрир снова закхекал, обегая какое-то подозрительное дерево.

— Ну, как видишь, они не то, чтобы все отказались, — усмехнулся он, поняв, что я шучу и не со зла. — У Фенрира вот, например, выбора не было.

— Конечно, — согласился волк. — Он же меня насильно спас, я в ту прорубь топиться пошел! Ведь невозможно жить такой прекрасной жизнью, чтоб и в родном логове, и среди симпатичных пушистых волчиц. Пришлось принести ему клятву верности… Тиран и деспот!

За ворчанием в голосе волка слышалась тщательно замаскированная благодарность и такое искреннее сопереживание непутевому, по его мнению, человеку, что я, не выдержав, рассмеялась:

— Да что с тобой не так? Ты же вроде нормальный!..