Море ясности
Шрифт:
Солнце пекло нещадно, казалось, оно сожгло все живое — такая нерушимая тишина стояла во всем мире.
Сверкающий кораблик плыл в раскаленном небе.
Володя отправился под навес, где лежали дрова и стояла всякая рухлядь. Здесь, в знойной тишине, он и решил обдумать свое сложное положение.
Но оказалось, что сюда уже поставили клетки с кроликами, так что скорбные думы пришлось пока отложить.
Кролики тяжело дышали. Они сгрудились около проволочной сетки, тычась в нее своими мягкими подвижными
Ясно — они хотят пить. Их тоже бросили на произвол судьбы. Забыли.
Володя собрался отправиться за водой для кроликов, но в это время на крыльцо, гремя сапогами, вышел дядя, Он был в пестрой нижней рубахе навыпуск.
Володя успел спрятаться за клетки.
Разевая свой большой рот, дядя гулко позвал:
— Тайка!
Выбежала девчонка, тряся косичками.
— Хряпку, — услыхал Володя незнакомое слово. — Хряпку готовь! Передохнут звери.
— А где я тут ее возьму? — заносчиво спросила Тая.
— Вдоль забора пока нарви. Потом сыщем.
— Сейчас, — сказала Тая и убежала в дом.
Скоро она вернулась, натянула на руки старые перчатки и начала рвать траву, пышно разросшуюся вдоль заборов и в углах двора. Ее отец поглядел на сверкающее небо, покачал головой и ушел.
Володя из своего укрытия видел, как Тая ловко рвет траву. Вот она собрала траву, принесла ее и бросила кроликам. Те набросились на сочный корм и дружно захрустели. Теперь стало понятно, что такое хряпка и кого дядя называл зверями.
А девчонка, как и все девчонки, присела на перевернутое ведро и что-то такое запела. При этом она для чего-то всовывала одну перчатку в другую. Ну ясно, у нее получилась кукла. Что же еще? На куклу, конечно, не очень похоже, рваные пальцы торчат в разные стороны, но, в общем, вроде кукольных рук и ног.
И вот Тая встала, и, посадив куклу на ведро, она как-то странно округлила руки и низко поклонилась ей. Потом Тая стала танцевать. Она кружилась на одной ножке, прыгала, разводила руками и склонялась всем телом то в одну, то в другую сторону.
В общем, у ней это здорово получалось, ничуть не хуже, чем у девчонок, когда они изображают балет на школьных вечерах. Но чтобы она не очень-то зазнавалась, Володя крикнул из своего укрытия:
— Хо-хо!
Она на минутку остановилась и очень спокойно сказала:
— А я так и знала, что ты где-то здесь переживаешь.
И снова продолжала танцевать.
Тогда Володя вышел и стал смотреть в другую сторону. На кроликов.
Чуть задыхаясь, склоняясь к земле головой и вытягивая ногу, Тая сказала:
— Умирающий лебедь.
— А я думал, умирающая лягушка.
— И совсем не смешно. В студии при Доме культуры так же танцуют. Я сколько раз видела. — Она вздохнула. — Я бы тоже сумела, если меня учить. У вас есть Дом культуры?
— У нас Дворец культуры, — горделиво заметил Володя.
Но это заявление
— Я так и знала, — уверенно ответила она.
Вот ведь какая девчонка! Чтобы ей ни сказали, она обязательно ответит: «Я так и знала». Как будто всю жизнь прожила в городе. А сама только впервые сегодня прошла по городским улицам.
Надо что-нибудь такое сделать, чтобы она не задавалась. Но пока Володя придумывал, чем бы сбить с толку заносчивую девчонку, она сама задала каверзный вопрос:
— Ты очень храбрый?
— Не знаю… Может быть.
— Наверное, храбрый. Вон как ты этого, рыжего.
Она сидела на траве, глядя на Володю снизу вверх. Она явно восхищалась его поступком, который, кажется, никто не одобрил. Вот ведь — девчонка, а понимает. Польщенный, он присел около нее на корточки и важно произнес:
— С этим рыжим у меня нет идейных разногласий!
— Извиняться пойдешь? — строго спросила Тая.
— А тебе-то что! — нахмурился Володя.
Тая горячо зашептала:
— Не ходи. Он сам во всем виноват. Я бы ни за что не стала извиняться. Перед таким.
Володя вздохнул:
— Заставят. Мама заставит.
— Меня бы не заставили, — она негодующе затрясла косичками. — Эх ты! А говоришь, храбрый…
— Ничего я не говорю.
— Ну, значит, думаешь. Все мальчишки так думают.
— Все, да не я.
— И ты тоже.
Володя дернул ее за косичку. Хихикнув, Тая торжествующе взвизгнула:
— Все мальчишки дергают за косы!
— Малявка!
— Все мальчишки обзываются, — продолжала торжествовать Тая.
— Как дам вот…
— Все мальчишки грозятся, — упрямо и отчаянно пищала Тая прямо ему в лицо. — Все, все!
Она не давала ему рта открыть. Что бы он ни сказал, что бы он ни сделал — на все у нее был один и тот же ответ. Когда Володя толкнул ее, она сказала, что все мальчишки толкаются. Она смеялась над каждым его поступком. И над каждым словом.
Но что было самым обидным — она ничуть не боялась его. Все девчонки и даже мальчишки, когда дразнят, стараются держаться подальше, потому что дразнит только слабый. Сильный никогда этого не сделает.
А эта дразнит и ничего не боится. Ее розовый задорный нос вертится перед самым Володиным лицом.
Никогда еще Володя не дрался с девчонками, но сейчас ему очень хотелось щелкнуть по этому самодовольному задиристому носу.
Но вдруг Таины глаза вспыхнули, она подняла руки, указывая куда-то кверху, и закричала:
— Ой, смотри, что это!?
ГРОЗА
Володя посмотрел вверх, куда указывала Тая. Золотой кораблик тихо покачнулся на высокой шиферной волне. Вот он качнулся еще раз и вдруг, круто повернувшись, взял курс навстречу сорвавшемуся с далеких гор ветру.