Море желания
Шрифт:
Так, под конвоем, он вывел ее по лестнице в ночь. На пороге он заломил ей руки, и на все мольбы отвечал лишь леденящим душу смехом.
– Здесь нет никого, кто бы мог помочь вам, леди Меридит. Ни-ко-го.
Вероятно, это действительно было так, ибо ни одна живая душа не откликнулась на ее безумные крики о помощи.
Меридит шла как во сне, пока не наткнулась на кирпичную стену. Она уперлась в нее лбом и стала плакать в голос. Уэллис немедленно отпустил ее руки, но пистолет продолжал упираться в ее содрогающуюся
Затем она услышала, как Уэллис возится с каким-то замком. Заскрипели ржавые петли. Сырая вонь ударила девушке в ноздри, но не успела она даже крикнуть, как оказалась в черной грязной норе. Двери захлопнулись.
– Нет! Нет! – отчаянно визжала Меридит, и крики ее эхом звучали под мрачными сводами погреба. Она задыхалась. – Нет, нет, – уже не кричала, а молила она, заливаясь слезами. – Выпустите меня! Ради Бога, выпустите!
Но ответом ей была только тишина. Меридит барабанила в дверь кулаками, скребла их ногтями, пинала – бесполезно. Снаружи не доносилось ни звука.
В изнеможении девушка медленно осела на земляной пол и, подогнув колени, уткнулась в них головой, стараясь отогнать смертельную тоску, которая все сильней охватывала ее истерзанную душу.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
– Где она?!
Брови Даниэля, невозмутимо намазывающего маслом бисквит, удивленно поползли вверх.
– Доброе утро, милый кузен! Никак не ожидал увидеть тебя здесь и в такое время. Кажется, это твой первый визит в мое уединенное пристанище. Представь себе, я даже не догадывался, что ты знаешь о его существовании.
При утреннем свете пламя непотушенных свечей было призрачным. Джайред, стараясь не слушать пустую болтовню Уэллиса, вошел в столовую, как был: потный и забрызганный дорожной грязью. У него не было времени на фривольные беседы.
– Я хочу знать, что ты сделал с Меридит.
Даниэль легко пожал плечами.
– Да ничего. Просто отправил ее в Нью-Йорк. Она изъявила желание уехать домой, и я немного помог ей…
Он подносил к губам накрахмаленную салфетку, когда пальцы Джайреда вцепились в его яркую индийскую рубашку.
– Я проскакал всю ночь и полдня не для того, чтобы слушать эти бредни! Где она? И пожалуйста, без всяких туманных ответов! С кем она уехала и когда?
– Я не скажу тебе ни слова до тех пор, пока ты меня не отпустишь. – Как только Даниэль снова получил возможность дышать нормально, он первым делом поправил парик и вытер салфеткой рот. – Ты всегда слишком много на себя берешь, кузен. Но в данном случае, смею думать, вопрос этот тебя не касается, – заявил он спокойным, ледяным тоном.
Рухнув в кресло, Джайред закрыл руками лицо, заросшее двухдневной щетиной, на котором дико горели воспаленные от усталости глаза. Даниэль конечно был прав. И глупо было надеяться, что он
– Извини, – пробормотал Джайред, взяв себя в руки, – Я понимаю, что ты в этом не виноват. Меридит зачастую бывает очень сумасбродна, и именно поэтому мне хотелось бы знать, каким путем она отправилась на родину.
– Зачем?
– Зачем?!
Действительно, зачем? Всю дорогу он сам задавал себе этот нелепый вопрос. Зачем он скачет всю ночь? Зачем так переживает ее отъезд? Джайред боялся ответа на эти вопросы, но признаваться в этом не хотел. Подняв на Уэллиса обведенные черными кругами глаза, Джайред постарался ответить как можно спокойнее:
– Мне необходимо увидеть ее, Даниэль. Ради Бога, скажи мне, как давно она уехала?
Откинувшись в кресле, Даниэль медленно отпил глоток вина и откусил кусочек бисквита. Затем еще медленнее облизал испачкавшуюся маслом нижнюю губу.
– Ты даже не говоришь, как тебе понравилось мое гнездышко! Конечно, оно не такое грандиозное, как дом на Трад-стрит, но, к сожалению, со времени смерти твоих родителей там воцарились вы с Джоном. А меня, дикую ветку на славном древе Блэкстоунов, не очень жалуют в родовом доме…
– О чем ты говоришь!? Тебя всегда и все рады были видеть как в Ройял-Оук, так и в Чарлзтауне!
– Рады? Возможно… Но ведь нам с тобой хорошо известно, кому на самом деле принадлежит и дом, и все в нем, не так ли?
Джайред ничего не ответил, и Даниэль вскочил на ноги и так возбужденно взмахнул руками, что нож с серебряной ручкой, задетый широким рукавом, полетел на пол.
– Не так ли? – снова взвизгнул он, и лицо его побагровело.
– Да, оба дома принадлежат мне, – тихо и словно стесняясь, признался Джайред.
Победная улыбка озарила искаженное лицо Уэллиса. Он мгновенно успокоился и сел обратно в кресло, весьма довольный таким признанием со стороны кузена.
– Но и этого тебе мало, дорогой кузен! Что, разве и сейчас я не прав? Теперь тебе понадобилась и Меридит Банистер!
Джайред с удивлением, как будто впервые, посмотрел на Уэллиса. Кузен всегда был со странностями, но капитан давно приучил себя к мысли, что все люди на свете разные и надо относиться к ним терпимо. Но теперь поведение Даниэля начинало казаться Джайреду выходящим за всякие рамки. Блэкстоун набрал полную грудь воздуха и твердо спросил еще раз:
– Где она?
– Но ты ей не нужен. И ты сам это знаешь. Ей нужно лишь одно – вернуться на родину.
– Где она?
– Ну, если говорить откровенно, – Даниэль не спеша взял апельсин и принялся чистить его. По комнате поплыл резкий пронзительно-соблазнительный запах: —…то после нашей ночи, она призналась, что все же предпочитает меня тебе…