Морганы. Династия крупнейших олигархов
Шрифт:
Но группа Морган – Ремси была готова ответить насилием на насилие. После отчаянной потасовки, в которой было переломано много мебели и разбито много голов, захватчики в спешке ретировались. Переодевшись полицейским, человек Ремси и Моргана «арестовал» Джима Фиска, отвел его в полицейский участок, затолкал в двери и исчез. После «освобождения» Фиск вернулся в офис «Олбани и Саскуэханна» и встретил там Ремси, который был арестован за неуважение к суду по приказу судьи Барнарда, но тут же освобожден по приказу судьи, помогавшего Ремси – Моргану. Дерзко, в свойственной ему манере Фиск предложил Ремси сыграть в карты на обладание железной дорогой «Олбани и Саскуэханна».
Теперь «Олбани и Саскуэханна» владели две вооруженные
«Олбани и Саскуэханна» была полностью деморализована, бизнесмены протестовали, а пресса выражала всеобщее возмущение. Эта экономическая гражданская война обернулась большими неприятностями. Губернатор выпустил ультиматум о прекращении беспорядков, пока суды не примут решение о владении железной дорогой, а также угрожал установить над ней военный контроль.
Тогда Дж. П. Морган предпринял хитроумный маневр. Он предложил Гулду и Фиску обратиться с общей просьбой к губернатору, забрать «Олбани и Саскуэханна» под свое управление, поскольку организовать работу железной дороги практически невозможно как для самих директоров, так и для лиц, называющих себя управляющими. Джей Гулд и Джим Фиск согласились, так как губернатор пользовался политической поддержкой их союзников – Таммани-Холла и Босса Твида. Но они ошиблись в своих расчетах, поскольку этот шаг был только частью более крупной стратегии Моргана. Он решил передать это дело в вышестоящие государственные суды Нью-Йорка за пределы юрисдикции Таммани, туда, где Гулд и Фиск были бессильны.
Действуя в качестве посредника в борьбе конкурентов за данное предприятие, губернатор назначил старшего инспектора для управления железной дорогой и защиты прав нейтральных сторон (бизнеса и общественности). Между тем противоборствующие стороны готовились к совещанию в сентябре для выборов совета директоров «Олбани и Саскуэханна»… и к продолжению войны на уничтожение.
Глава 11. Борьба обостряется: 1869 г
Тогда она пробралась по узкому коридорчику и наконец очутилась в чудесном саду среди ярких цветов и прохладных фонтанов.
В мае две армии рабочих (главным образом ирландские иммигранты и китайские кули), трудившиеся на строительстве железной дороги «Юнион Пасифик», встретились в Огдене (штат Юта), вбили последний костыль, и железные дороги соединились. Состоялась торжественная церемония прохода двух локомотивов по этому пути, который стал одним из величайших достижений человечества, а провода гудели, разнося повсюду историю о соединении двух концов континента. Промышленники пылко мечтали о захвате азиатских рынков и контроле над Тихим океаном…
Первопроходцы были оттеснены еще дальше и там продолжили свою трудную, изнуряющую, но прекрасную борьбу с природой, покоряя пустыни и горы, уничтожая индейцев и выращивая скудный урожай там, где раньше практически
Технические специалисты проводили революцию в промышленности, производство расширялось, растущему населению предоставлялось все больше товаров и услуг, а мелкие производители чувствовали угрозу со стороны растущего корпоративного предпринимательства…
Национальный рабочий союз предложил организовать трудящихся негров, а рабочие пошивочных мастерских Филадельфии основали первую массовую организацию «Рыцари труда», предлагая объединить в ней всех рабочих и ввести новый социальный порядок. «Нью-Йорк уорлд» с симпатией комментировала новую идею объединения в профсоюз как квалифицированных, так и неквалифицированных рабочих, независимо от профессии.
В разгар войны за контроль над железной дорогой «Олбани и Саскуэханна» Джей Гулд и Джим Фиск активно участвовали и в других предприятиях. В сентябре они устроили нехватку золота (как нагло утверждал Гулд, в интересах фермерских урожаев), подкупив высокопоставленных чиновников в национальном правительстве и замарав авторитет самого президента Гранта. Цена на золото резко подскочила вверх, и черная пятница принесла панику и разорение. В разгар этой паники Фиск и две его любовницы ехали в экипаже по Уолл-стрит. Повсюду слышались угрозы повесить Гулда и Фиска, а один брокер высказался о Фиске так: «Я куплю револьвер и вышибу из него мозги».
Заговорщики забаррикадировались в офисе «Эри», где от враждебно настроенной толпы их защищала свора головорезов и полиция. Затем в дело вмешалось правительство, казначейство начало продавать золото, и ситуация исправилась. А Гулд, предчувствуя разоблачение их заговора, тайно организовал «короткую» продажу золота и отмыл миллионы, несмотря на крах его изначальных планов (обманув при этом и своего партнера Фиска).
Тем не менее Джей Гулд и Джим Фиск продолжали считаться уважаемыми и состоятельными гражданами, а несколькими неделями позже они приняли участие в общественной церемонии по поводу открытия памятника Корнелиусу Вандербилту. Среди других знатных людей там присутствовали Дэниел Дрю, мэр Таммани Оуки Холл, адмирал Стрингем в сопровождении своих офицеров, окружной прокурор Соединенных Штатов Пиррпонт, епископ Джейнс, Огаст Белмонт, Генри Клюз, Чонси М. Депью и полковник Ф.А. Конклинг.
Епископ Джейнс молился о том, что «власти наконец наведут страх на злонамеренных грешников», и «благодарил Господа за то, что в этом мире Вандербилта окружали богатство и заслуженные почести и он смог посвятить все свои силы делу гуманности, за что получит на небесах по заслугам». Мэр Холл сравнивал Вандербилта с Франклином, Джексоном и Линкольном – «прекрасный прототип непреклонного американского характера… благодаря которому любой простой парень может стать национальной знаменитостью».
Одновременно еще одна церемония была организована непочтительными брокерами на бирже Нью-Йорка. Под раскатистый смех брокеры открыли «статую» Командора Вандербилта – высокую фигуру, замотанную в белое, с лицом полного идиота и старой лейкой в руках, символизировавшей тенденцию Командора к «разводнению» корпоративных акций. Затем собравшимся было представлено «постановление» о дальнейшем ходе церемонии, подписанное «Дж. Беннердо» (сатира на судью Барнарда, который покорно выносил решения нужные Вандербилту, Гулду и Фиску). Со смехом собрание решило игнорировать это постановление. Председатель произнес хвалебную речь: «Это характерный пример использования воды не для питья, а в качестве элемента, способствующего росту общественного благосостояния, что свойственно исключительно достижениям Командора Вандербилта в последние годы».