Моргенштерн (сборник)
Шрифт:
— Мы должны разобраться не только в случившемся, но и в его причинах, — взял слово дом Конд, назначенный главой делегации Совета Сословия. — Увы, в последнее время многие достойные домины стали совершать безрассудные траты. Недавно мы расследовали случай с домом Гау, разорившемся на научных опытах…
— При чём тут наука? Дом Гау стал алхемистом и пытался получить золото из неблагородных металлов какими-то ужасными способами. Суд признал его повредившимся в уме, — заметил жрец с косичкой. — Теперь он находится под наблюдением зелёных жрецов.
— О, не всё так просто. Людей всё больше охватывает нездоровая страсть
— Не следует ли издать законы против излишних трат? — спросил Хаом. — Мы могли бы поставить этот вопрос перед гонгурскими храмами.
— Боюсь, что Совет Сословия на это не пойдёт, — развёл руками дом Гурм. — Однажды мы уже пытались рассмотреть этот вопрос, но великие домины, обладатели больших состояний, возмутились и сделали всё, чтобы подобные предложения даже не были вынесены на рассмотрение Совета. Ходили даже слухи, что домин Антор Счастливый — тот самый, кстати, который склонил Нелию к попытке произвести ему потомство, — щедро одарил тех членов Совета, которые выступили против подобного рассмотрения…
— К тому же подобный закон явно несправедлив, — вступил в спор бритоголовый. — Люди имеют право тратить распоряжаться своим имуществом и деньгами как им угодно. Любые ограничения этого естественного права нуждаются в богословском обосновании, без которого храмы Справедливости ничего не утвердят…
— Может быть, вы отвлечётесь от учёной дискуссии и закончите со мной? — поинтересовался дом Сеназа. — Насколько я знаю законы, за совершённые мною преступления полагается лишение сана домина, объявление неплатежеспособности, лишение имущества и изгнание. Если от моего мнения что-то зависит, то я предпочту Дикие острова. Там я, по крайней мере, не заживусь.
— Ты прав, — нехотя признал Хаом, — но собрание ещё не закончилось. Дождись нашего решения. И объявляю сейчас, при всех: я буду настаивать на том, чтобы после распродажи имущества и всех компенсаций некоторая малая часть состояния бывшего дома Сеназы была бы ему оставлена. Если кто-то выступит против этого, я сложу с себя полномочия судящего.
Жрецы зашумели.
— Пустое, — махнул рукой дом Сеназа. — Я привык жить на широкую ногу, а если нет — протяну на хлебе и воде. Хотя — благодарю за смелые слова, друг. Но мне не нужны крохи моего состояния. Единственное, что меня сейчас ещё волнует — это судьба моего последнего сына и его права на остров.
— Сей сложнейший вопрос, — загундосил жрец с косичкой, — не может быть решён без обращения к Великому домину Рею…
— То есть это будет решать он лично. В таком случае ответ будет отрицательный. Нынешний Отец Мира меня всегда недолюбливал, — старик опять зевнул, — и вряд ли согласится передать остров моему потомку.
— Мы позаботимся о том, чтобы путь в Сословие ему был открыт, — пообещал дом Гурм. — К тому же ребёнок такой стоимости может не опасаться за своё будущее.
— Надеюсь на это, — дом Сеназа обвёл взглядом коллегию. — Ну что ж, давайте поскорее закончим с этим. Есть ли ещё какие-нибудь обвинения против меня? Если нет,
— Олле’ла, достопочтенное собрание, — новый голос прозвучал под сводами Храма. — Простите, что я явился незваным и нарушил ход разбирательства, но я имею на это законное право. Ибо я принёс новые сведения, могущие оказать влияние на ваше решение.
Все недоумённо уставились на вошедшего человека. Это был купец Сервин, известный своим огромным состоянием и личными связями с богатейшими доминами Арбинады. Он же был в числе пострадавших от разорения Сеназы.
— Я хочу сообщить, что высокородный домин Антор Счастливый только что выкупил всё имущество, незаконно удержанное домом Сеназой, у его законных владельцев, после чего преподнёс его в дар высокородному домину Сеназе. Вот купчие и дарственная, — он протянул Хаому какие-то бумаги. — Кроме того, домин Антор изъявил желание полностью возместить весь ущерб, нанесённый непредусмотрительными действиями дома Сеназы купцам и крестьянам, и, в частности, немедленно погасить все текущие страховые выплаты. Это безовозмездный подарок домина Антора острову, его жителям, и всем пострадавшим от этого… назовём это неприятным недоразумением. Помимо всего этого, домин Антор преподносит дому Сеназе две дюжианды дюжианд золота, дабы поддержать его кредитоспособность. Домин Антор также выражает надежду на прекращение дела против дома Сеназы и снятие с него всех обвинений.
Первым опомнился Хаом.
— Это невероятно… но предположение высокородного домина Антора Счастливого, — в голосе старика прозвучало искреннее восхищение, — не противоречит законам. Возмещение ущерба прекращает дело. И если мы примем подобное решение… объявляю сейчас, при всех: я буду настаивать на его принятии…
— И мы все вас поддержим, досточтимый мастер, — заявил от себя дом Гурм, — ибо речь идёт не только о справедливости, но и о сохранении чести Сословия, чему великодушное решение домина Антора весьма и весьма способствует. Невероятный и поразительный выход из положения! Но ведь речь идёт о весьма значительных суммах…
— Этот вопрос я готов, по поручению дома Антора, обсудить немедленно, — небрежно заявил Сервин, — дайте мне только ознакомиться с исковыми заявлениями.
— Не будем, в таком случае, медлить. Обвиняемый, высокородный дом Сеназа, — первое слово прозвучало странновато, слишком уж счастливым был голос старого жреца, — в связи с изменением обстоятельств дела суд над вами переносится на один день. Вы должны немедленно покинуть храм, и явиться вновь завтра, к тому же времени. Хотя, — улыбнулся он, — это, скорее всего, уже не понадобится.
— Я поражён и благодарен, — пробормотал дом Сеназа. Вид у него был отнюдь не счастливый — скорее, ошарашенный. — Я подчиняюсь решению коллегии и покидаю храм, — наконец, произнёс он и поплёлся к дверям.
— Но, простите, — Хаом тем временем успел просмотреть бумагу, — тут нет подписи домина Антора.
— Не беда. У меня есть генеральная доверенность на распоряжение его средствами. Вот она, — купец вытащил ещё одну бумагу и протянул её Хаому. — Всё, таким образом, законно. Что касается уважаемого домина, он ограничился устным распоряжением. Мы давно ведём с ним дела, и он мне полностью доверяет. Да, полностью.