Моритур
Шрифт:
— И пусть целый мир восстанет против тебя
И предадут те, в кого верить было нельзя.
И ты решишь, что проиграла и всё было зря,
Я буду верить в тебя.
И будет падать небо, и будет гореть земля
И станет чёрным белое, и будет много зла.
Но, что бы ни случилось, детка, ты должна знать,
Я буду верить в тебя.
Баста продолжать петь о том, что будет верить, а по щекам сходящей с ума Лизы катились слезы. Когда песня закончилась, все смолкло.
Наступила долгожданная тишина, которая желанного облегчения не принесла. Скорее наоборот. Девушка поняла, что пыталась сказать ей музыка. Но
Лиза свернулась калачиком, закрыла глаза и приказала себе спать. Но сон так и не пришел. А пару часов спустя пришел Вар, который решил поговорить по душам с девушкой, завороженно следящей за пламенем в камине.
Глава 20
«Истина — основа всего» — гласит одна из основных заповедей кустодиамов, которые не могут лгать. Но некоторые все же обходят это правило, причем вполне искуссно. Да, они не лгут, но легко утаивают истину. Выдают ее порционно, а то и вовсе замалчивают. И речь идет не о чемпионе по лжи мистере Дарке, а о его оппоненте Михаиле. Глава бонумов постоянно играл с истиной, но убеждал себя, что действует во благо, в отличие от главы малумов. Вот только благо, что Михаила, что Дарка — вещь сугубо субъективная, не несущая пользы никому, кроме них самих. Ни тот, ни другой об этом никогда не задумывались. В их шахматной партии, что кустодиамы, что люди, что магические существа были только пешками.
В отличие от заигравшихся глав кустодиамов Лиза задумывалась о том, к чему способно привести утаивание той правды, что ей открылась. Она не помнила, что пыталась убить Мэшера, но чувствовала, что в ней что-то изменилось и это что-то ее пугало, даже без «музыкального вечера». А если принять во внимание и его, а также все песни про смерть, становилось еще хуже. Один раз она уже убила, но то была самозащита, по крайне мере именно так она себя успокаивала, когда лежала ночами без сна думала о том мужчине, чье тело лежало на дне реки. Сейчас же ей хотелось причинять людям боль не ради того, чтобы защитить свою жизнь, а ради того, чтобы отобрать их.
Лиза начала бояться сама себя. Теперь, глядя на Вара и Селену она видела не своих друзей, а двух подопытных кроликов, которым можно было ломать конечности и смотреть, как быстро они восстановятся благодаря кустодиамской регенерации.
В такие моменты Лиза как никогда остро чувствовала отсутствие Мэша. Только ему она была готова честно признаться в своих темных желаниях, потому что знала: он — единственный, кто ее поймет. Но Мэшер исчез и Лиза справлялась в одиночку.
Известие об исчезновение Мэша ударило в самое сердце Лизы. И хоть Селена с Варом ненавидели этого монстра, им было жаль Лизу. Но она держалась и верила в то, что малум жив. Пусть даже все люди и все песни мира ей будут твердить об обратном. Она все равно будет верить в то, что Мэшер жив, потому что вера поддерживала жизнь в ней самой. Она оставляла хотя бы искорку света, в той непроглядной тьме, что звала Лизу, нашептывала ей столь опасные, но столько заманчивые предложения. Только вера в то, что Мэш жив, что она сможет его найти, а потом они вместе разберутся с той тьмой, что поселилась у нее внутри, поддерживала девушку. Лиза знала, что другой помощи и у нее нет и не будет и пока Мэша нет, она может рассчитывать только на себя.
В первые дни после исчезновения Мэшера Лиза еще пыталась найти помощь у Селены и Вара. Она призналась друзьям, что чувствует себя плохо и у нее есть желание причинять вред. Но вместо того, чтобы дослушать подругу, Селена решила в очередной
Натянув фальшивую улыбку, Лиза поблагодарила друзей и отправилась вся такая «прибободренная» к себе в комнату. Но не спать, как ей советовали, а размышлять над тем, как быстро некоторые современные «психологи» ставят диагноз, даже не выслушав и не разобравшись в проблеме, еще и через призму собственных суждений. Не на такую помощь рассчитывала Лиза, когда рассказывала друзьям о Тьме, что живет внутри нее и требует жертв. Но спасибо и на том, что пять тысяч за консультацию не взяли.
Лиза переживала, что Селена будет и дальше ее «лечить», но после того вечернего разговора они с Варом во Фрейдов больше не играли. Да и вообще делали вид, что все хорошо. Раз они не замечают проблему, то ее и нет. Лиза друзей винить не стала, но их метод «прикрыть говно газеткой» использовать не собиралась. Ей ближе был Геракл, который авгиевы конюшни все-таки вычистил.
Лиза чувствовала, что ей тоже придется выполнить подвиг сродни шестому у Геракла, но продолжала искать помощи. Оставался Гадриэль, тем более к нему и сказал обратиться Мэшер в случае беды, но он в коттедже больше не появлялся. После выписки из лазарета он за переделы Заставы не выходил и на сообщения Лизы не отвечал. А Лизе очень нужен был помощник, потому она решила сама наведаться в Заставу, тем более один раз ее туда уже впустили. Но в этот раз прогулку она решила совершать днем. Одевшись потеплее, ведь пару дней назад выпал снег, девушка двинулась в путь.
Алтайский лес был красив даже заснеженным, хотя Лиза поклонницей снега не была. Она любила тепло и солнышко, потому и жила на юге. Снег она видела раз в году и в лучшем случае пару дней, за которые нужно было и на санках покататься, и в снежки поиграть, и снежного ангела сделать, и снеговика слепить. Ну и еще пару фотографий «со снегом» сделать. И несмотря на то, что ведущая к Заставе тропинка была кем-то заботливо очищена, Лиза с нее сходила, чтобы похрустеть снегом. Она набирала снег в ладони и подкидывала его над головой, любуясь тем, как кружатся снежинки. Стряхивала снежинки с деревьев и ловила их ртом и даже слепила крошечного снеговичка. По привычной южной традиции, девушка хотела успеть насладиться снегом, который к утру мог стать лишь воспоминанием.
Но теперь Лиза была не на юге, а в других широтах, где снег лежал минимум полгода и редким гостем была привычная ей жара. Девушка не знала бонумы поддерживали непривычную для этих мест теплоту как можно дольше, чтобы адаптация Селены к новому климату прошла как можно мягче, потому снег пошел только в первых числах декабря.
Белое снежное одеяло, укутывающее лес, манило Лизу. Она поддалась соблазну и плюхнулась в сугроб, чтобы сделать еще и снежного ангела. Раз уж выполнять снежную программу, то всю. Лежа на спине и глядя в зимнее небо, девушка вспомнила о том, что скоро Новый год, а она пропустила свою традицию ежегодно наряжать дом к любимому празднику 1 декабря.