Морок пробуждается
Шрифт:
Неожиданно она открылась. Ребята переглянулись и, не теряя времени, прошли внутрь. Лешка нащупал выключатель. Тусклая голая лампочка осветила узкий захламленный коридор. Из-за наваленного барахла прихожая казалась еще меньше. Вообще вся квартира выглядела плачевно.
– Эдик? – позвал Ваня.
Леша первым вошел в комнату. Она оказалась большой, скорее всего из-за недостатка мебели. Прямо у входа стоял диван с грязной обивкой. Напротив него на прикроватной тумбочке расположился телевизор, из разбитого кинескопа
– Пусто. – Лешка повернулся к Ивану и пожал плечами. Но по лицу друга понял, что он с ним не согласен.
– Черт знает что, – произнес Иван и включил свет.
Лешка проследил за его взглядом. В правом углу стояли вальцы для сырой резины. Вальцы в квартире, даже такой запущенной, как эта, встречались нечасто, точнее, никогда, но не это поразило друзей. Они стояли как вкопанные и не могли произнести ни слова. К станку выстроилась очередь. Васька, Сашка, Дима, Мишка… У пульта управления стоял Жиров.
– Что здесь происходит? – прошептал Леша.
Эдик включил вальцы, и размеренный гул наполнил комнату. Первый из очереди подошел и всунул голову между валов. Ваня поморщился. Машина с хрустом втянула в себя человека, а с другой стороны выплюнула переломанные кости и разорванные мышцы и кожу.
– Что они вытворяют?! – Ваня дернулся в их сторону, но Леша его остановил.
– Ваня, бежим отсюда!
Внезапно ребята услышали чавкающие звуки, доносившиеся из утробы станка, будто это не железяка молола тела, а проголодавшийся монстр.
– Кто крайний? – спросил мужчина, только что вошедший в комнату.
Парни обернулись. Перед ними стоял Силин – слесарь из второго цеха, умерший месяц назад. Он улыбнулся им, и из открытого рта высыпались черви. Ребята бросились к выходу.
– Так я не понял, вы стоять будете? – крикнул Силин, пожал костлявыми плечами и продвинулся в очереди.
Леша и Ваня выбежали на лестничную площадку и, не закрывая двери, понеслись по лестнице вниз. Остановились только на перекрестке.
– Что это было? – спросил, отдышавшись, Алексей.
– Не знаю, Леша, не знаю…
А что он мог еще сказать? Ваня видел то же самое, что и Алексей, – вальцы, мертвецов и Эдика. Жиров что-то знает. А может, нет?
– Что нам делать?
– Идти домой спать…
– Но как?! – Леша даже подпрыгнул. – Там же такое… Он же это… Может, ментов?
– Да? И что ты им скажешь? Что Эдик перемалывает мертвецов?!
– Ну да. Черт! Черт! Черт! Как меня это все уже достало!
– Не тебя одного… Ладно, Леха, давай по норам.
Попрощавшись с Алексеем, Иван пошел мимо «Магнолии». Возле белого вагончика сновали люди. Хотя людьми их уже не назовешь. У всех один конец. У кого-то раньше, у кого-то позже, но один. Все они уже в очереди к вальцам Эдика.
Кто крайний? Я за вами!
В темноте раздался звон бутылок. Эдик хотел
Ему снился огромный пустой цех. Все станки вывезли, оставили только вальцовочный. Эдик медленно подходил к нему. Когда до вальцов оставалось пара шагов, включились прожектора. Свет падал только на станок и человека, стоящего возле него.
– Вот, уважаемый Эдуард Филиппович, – сказал Соколов и указал на вальцы. – Это своего рода лечебный сеанс. Довольно эффективный, скажу я вам. – Мерзкий доктор улыбался. – Вы же помните, как он помог вашей семье, избавив от алкогольной зависимости сына.
– Зачем вы так? – заплакал Эдик.
– Ну что ж. Вам он уже помог… Хотя… Можете попробовать его на себе, для профилактики, так сказать. – Врач улыбнулся еще шире. – А предложите-ка лучше его уж очень нуждающемуся (на ваш, разумеется, взгляд) человеку. Ну, вы меня понимаете – жене и детям от него житья нет, и так далее, и тому подобное.
– Но они же умрут? – Жиров еле выдавливал из себя слова.
– Все верно, Эдуард Филиппович, все верно. – Соколов расхаживал по пустому цеху, при этом луч света следовал за ним, будто кто-то сидел на мачте и водил прожектором. – Чтобы не было гангрены, а затем и смерти, нужно удалить гнойник. Понимаете?
Эдик мотнул головой. Он не понимал, не хотел понимать. Убийство нельзя оправдать никакими благими целями.
– Я так и думал. Алкоголики – гнойник общества. Чтобы общество не разложилось и могло жить, гнойники нужно удалять. Теперь понятно?
– Что я должен делать? – Жиров вытер слезы и вступил в лучи прожекторов, будто на сцену.
– Хорошо смотритесь, Эдуард Филиппович. Не правда ли, приятно осознавать, что вам отведена какая-то роль в жизни? Пусть второго плана, но значимая. Не бойтесь убирать статистов…
– Что я должен делать?! – с нажимом повторил свой вопрос Эдуард.
На лице Соколова мелькнуло неподдельное удивление, но он быстро справился с собой и снова улыбнулся:
– Просто нажимайте вот эту кнопку.
Эдик посмотрел, куда указывал палец врача. На большой круглой кнопке было написано «PLAY».
Глава 10
Ваня вошел в слесарку и остановился у двери. Данилыч и Рафик играли в карты, а Серега Пупков и Славка Вишневский выступали в роли болельщиков и «никчемных советчиков».
Рафик не замолкал ни на минуту. Он умудрялся играть в карты и рассказывать какие-то байки. Скорее всего это тактика у него такая, потому что он все время выигрывал, что Данилыча очень раздражало.