Моров. Том 3
Шрифт:
Хозяин особняка побледнел и помассировал грудь.
Случаи эти были ему известны. К счастью, по чужим делам. Личный полк наследника престола карал нещадно, как будто ему не писаны законы Российской Империи. Несколько благородных семейств они обезглавили, когда те пытались подкупить эту гвардию головорезов…
— Черт возьми, как все плохо. Подай капли, что-то сердце прихватило… — велел глава рода, и пока слуга исполнял приказание, уточнил: — А что турки? Предъявили претензии?
Управляющий тут же развел успокоительное средство в половине стакана воды.
— Турки даже не пришли на место встречи, ваше благородие, — вручив своему хозяину лекарство, ответил тот.
— Так это они нас сдали?
— Принц Акрам заключил соглашение с Российской Империей, ваше благородие, — напомнил слуга. — Что отец, что сам Акрам давно точат зубы на Стамбул, и тамошняя династия им мешает расширить свои владения. Королю Сирии требовался лишь формальный повод, чтобы взять Турцию штурмом, его войска уже стоят на границе. И если бы наш государь заявил, что турки участвуют в работорговле, сирийцы в ту же минуту получили бы приказ о захвате Стамбула… Так что наши бывшие коллеги в скором времени либо исчезнут совсем, убранные собственными покровителями, либо начнут давать показания.
— Час от часу не легче… — вздохнул военный, выпив разведенные в воде капли. — И опять этот Моров, черт бы его побрал!.. Все не слава богу с тех пор, как он остался последним в роду.
— Полагаете, его нужно снова попытаться устранить, ваше благородие? — уточнил слуга.
— Полагаю? Я приказываю это сделать! — разозлился его благородие. — И вот еще что, кто может вывести нашего наследника на меня?
— Все контакты зачищены, ваше благородие, — с поклоном доложил управляющий.
— Хорошо, пусть так и остается. А теперь оставь меня и займись Моровым.
— Будет исполнено, ваше благородие.
Уже оставшись наедине с самим собой, мужчина побарабанил пальцами по столешнице и, подняв глаза к потолку, вздохнул:
— Моров, Легостаев и цесаревич… Вот уж не было печали…
Особняк дворянского рода Моровых. Иван Владимирович Моров.
Соглашаясь стать сотрудником ведомства государевых магов, я не ожидал, что все закрутится настолько быстро. Однако, как оказалось, великий князь не строил каких-то далеко идущих планов, а целенаправленно трудился на благо отечества, и моя фигура стала завершающим штрихом.
Три дня я ездил в Кремль, чтобы читать и подписывать документы по уже согласованному ведомству. Оказалось, уже и место выделено, и аппаратура закуплена, и штат фактически приступил к работе.
Впервые, наверное, я оказался не в ситуации, когда мне только раздают обещания, а включают в уже готовую систему. Государь выписывал новые указы, формируя законодательную базу под будущую структуру, в которой окажутся все чародеи Российской Империи, подчиненные престолу напрямую, минуя дворянские рода.
Приятное разнообразие.
Вернувшись домой, я поужинал и уже собирался принимать ванну перед сном, когда в дверь моих покоев осторожно поскреблась
— Иван Владимирович, — робко произнесла она, прижимая руку к груди.
— Что случилось? — оценив ее вид, уточнил я, замерев с наполовину снятой рубашкой.
Обычно горничная являлась уже после того, как я окажусь в постели, и вид имела соответствующий. Но сейчас на ней была положенная форма, девушка выглядела даже более строго и консервативно, чем раньше. Какая-то особая женская магия — в одном и том же наряде производить различное впечатление.
Зажмурившись и тяжело вздохнув, Анна набралась смелости и заговорила.
— Могу я попросить вас расторгнуть мой контракт, Иван Владимирович? — спросила она.
Я накинул рубашку обратно и указал ей на свободное кресло.
— Рассказывай, что случилось, — велел я, опускаясь напротив.
Горничная заняла место только после того, как уселся я. Хотя до этого, в принципе, могла себе позволить некоторые вольности.
— Понимаете, Иван Владимирович, — заговорила она не слишком уверенно, — я вижу, как вокруг вас вьется все больше красавиц. Антонина Владиславовна, Варвара Константиновна, Екатерина Вячеславовна, а теперь еще и эта Айшет…
— Так, — кивнул я.
— А я не хочу с ними соревноваться, Иван Владимирович, — выпалила Анна. — Я с вами была по личному желанию. Они ведь все хотят за вас замуж, а мне этого не нужно. К тому же, — договаривала она уже тише, — мне сделал предложение молодой человек с моего прошлого места работы. Он хоть и не благородный, но замечательный, очень добрый. И он моего социального положения.
— С ним у тебя есть будущее, а со мной нет. Это ты хочешь сказать?
Девушка опустила взгляд.
— Да, Иван Владимирович, — подтвердила горничная.
— Скажи честно, на тебя кто-то давил в особняке? — задал я еще один вопрос.
Девушка отвела взгляд, но не стала врать.
— Ваши гостьи, Иван Владимирович, не скрывают своих намерений, — произнесла Анна. — И хотя лично мне никто ничего не говорил, но я в достаточно хороших отношениях с остальной прислугой, и мне уже многое рассказали об этих… дамах.
Я помолчал несколько секунд.
Похоже, пора вмешаться во взаимоотношения вертящихся вокруг меня женщин. Получается, я сейчас лишусь человека, которого нанял себе в услужение, и который меня полностью устраивал. Нет, я был не против, чтобы они между собой вели свою тихую войну, все равно решение буду принимать сам.
Но теперь это противостояние перешло все границы.
Неволить девушку, что была мне полезна во всех смыслах, я не буду. Насилие — не мой путь в отношениях с женщинами. Раз она даже жениха себе уже нашла, давление оказалось крайне серьезным.
Ведь как мыслят эти, как выразилась Анна, дамы? Пока в моей постели служанка, им не светит занять ее место. А вот если от нее избавиться, появятся варианты. И если Александрова с самого начала заявляла, что могла бы выступить и в этой ипостаси, то Айшет должны были учить действовать тонко, чтобы добиться максимального расположения своего господина.