Морозная гряда. Первый пояс
Шрифт:
Да и стоит ли? Те же Багрянка и Ядожорка тоже не вполне живые, но при желании могут убить неосторожного и не оставить от него даже костей. Что, если это какой-то их подводный брат? Окончательно оборвало мои сомнения чувство удаляющейся добычи. Я, оказывается, даже не глядя в ту сторону и вообще стоя с закрытыми глазами, понимал, что моя рыбина уплывает вниз по течению. Забыв о своём страхе, об открытии новых граней своего возвышения, я рванул вслед за ней, даже не выходя на берег. Сначала сделал простые шаги, но затем, удваивая их, влил энергию в технику. Далась она мне с трудом, да и действовала гораздо слабее чем на суше, но всё же изрядно меня ускорила, оставляя за мной взбаламученную воду. Хорошо, что здесь тростник сменился каким-то другим, более низким и очень редко растущим,
Два применения техники, и я вонзил копьё в бок рыбы, провернул его и осторожно потянул к себе. Ещё повезло, что она всплыла. Я одёрнул себя. Почему это повезло? Я ведь видел ту странную штуку глубоко на дне. И найти эту рыбу мне бы было совсем нетрудно. Похоже, открытие стольких узлов изрядно продвинуло меня в ощущении моей стихии. Это уже совсем не сравнить с тем приятным чувством покоя, что посещало меня возле бочек с водой или под струйкой из школьного ручья. Похоже, что не зря узлы в школьном же наставлении делились на безстихийные и стихийные. Неясно только, почему мне так помогла ледяная техника. Не должно ли её применение окрашивать узлы силой этой стихии? Или вода и лёд родственны? Может быть, стихийным узлам без разницы принадлежность техники? Жаль, что за тот час, который мне удалось просидеть в первом круге библиотеки, не удалось найти ничего на эту тему. И найдутся ли там вообще нужные мне ответы?
Я отогнал мрачные мысли. Это подождёт. А вот то, что моя жизнь отныне будет прочно связана с водой, ясно здесь и сейчас. Глупо отказываться от такого подарка Неба. Пусть это чувство единства с рекой слабо и позволяет мне различить только крупные вещи, но это гораздо лучше, чем ничего. И даёт надежду на дополнительную добычу.
Ей я и занялся. И сразу же понял, что принял верное решение. Двойная удача: кристалл зверя в том, что можно назвать грудью рыбы, сразу за жабрами. С крупную сливу, яркого голубого оттенка, сияющий в лучах солнца сотнями граней. Хорошо, что я начал схватку со своего козыря и даже не узнал, какими способностями обладал этот водяной зверь. А ещё он одарил меня кольцом, найденным в его кишках. Полезть туда меня заставила байка Гунира, слышанная с месяц назад. Что-то о том, будто эти рыбы могут жить чуть ли не сотни лет и в своих потрохах собирают кучу странных вещей, что не могут переварить. Вряд ли это кольцо-артефакт, но свою цену при совсем ничтожном весе оно точно имеет.
Дальше я шагал уже с довольной улыбкой. Вверх по течению. Не каждый день узнаёшь о себе что-то новое, так сильно меняющее планы. Думаю, что первоначальную задумку пройтись на обратном пути по лесу лишь чуть глубже стоит отбросить. На день углубиться я могу себе позволить. Не столь уж и велика будет опасность: всё те же звери четвёртой звезды, может, чуть набравшие силу. Так я мало что интересного найду для Волков, но пока у меня и нет необходимости уже завтра встречаться с кем-то из них и доказывать свою полезность, как искателя. Возможность заработать лёгким способом выпадает не каждый день, а на кузнеца мне деньги понадобятся.
Каждые сотню шагов я применял Поиск, отмечая, как силы в средоточии становится всё меньше и меньше. Пока удача не улыбалась мне, но я ничуть не переживал. Монстров... Здесь я покачал головой, в очередной раз напоминая себе, что так называть их больше не стоит. Если уж Гунир так плохо это воспринимает, то старые ватажники — тем более. Зверей реки обычно берут на приманку. Это работает даже лучше, чем с бродящими по земле. Запах крови разносится в воде гораздо дальше. Но только в одну сторону: вверх по течению он почти не идёт. А я иду как раз туда. Не думаю, что у меня здесь так уж много соперников на добычу. Есть ватага, что занимается только водяными тварями. Но им хватает Жемчужной реки, на которой стоит город, и ее притоков той стороны. По направлению к Братьям они вроде не отправляют лодки. На них не пройти к горам. Я вот определил себе день пути именно поэтому. По рисунку Гунира на этом расстоянии река должна разделяться водопадом. Перетаскивать по лесу лодки — удовольствие не из тех, что хочется повторить. Вспоминая мучения с Багрянкой, я в этом уверен.
Очередной Поиск я даже не успел наполнить силой, как правую щеку
Дальше нападения участились. Да и живности стало явно больше. Причём она изменила своё поведение. Даже, невзирая на слабость, почти перестала убегать. А бывало, и бросалась на меня. Совсем непохоже на поведение живности в окрестностях фермы. Я даже отошёл на тысячу шагов от реки и проверил действие Поиска. Тот же испуганный шорох бегущих прочь мелких обитателей. Ходить по лесу с амулетом тишины — просто удовольствие, так что до волны энергии я никого не тревожил.
А возвращаясь после проверки к берегу, заметил ещё одну странность. Вырываясь из меня, волна поглощённой и переработанной моим средоточием небесной энергии отчётливо отливала голубым в одном из направлений. Заинтересованный, я провёл на берегу почти час, пытаясь понять все тонкости. Применяясь на земле, техника однозначно отливала голубым в направлении реки. На берегу — равномерно во все стороны. А в воде оттенок становился чуть сильней, указывая вверх и вниз по течению. Это означало, что сама вода наполнена дополнительной энергией. И она тоже переработана, как в моём теле, или изначально выделяется каким-то природным сокровищем с принадлежностью к воде или льду. Или воздуху, ведь он тоже голубой. Хотя, стоя в реке, в такой принадлежности я изрядно сомневался.
Там же на берегу я и устроился восстанавливать энергию в средоточии. Сбросив сапоги, опустил ноги в воду и, прикрыв глаза от бьющего в них солнца, привычно потянул в себя нити энергии. И река меня не подвела. Это нельзя даже сравнивать с медитацией в лесу. Как бы мне ни нравилось в нём быть, как бы ни приятно слушать ветер, тревожащий листву где-то высоко над головой, всё это не шло в сравнение с происходящим. Я ощущал покой. Покой огромного тела реки, что медленно и неспешно, неумолимо и безостановочно ползло мимо меня, слегка волнуясь рябью на своей спине от набегающего ветра. Жгучие лучи солнца не пробивали всю толщу её тела, но нежили и прогревали, отдавая тепло. Оно приютило множество обитателей в себе. Начиная от крошечных водомерок, что скользили по её спине и заканчивая густыми длинными водорослями, стелющимися вдоль берега.
Да и самих рвущихся в меня нитей силы больше обычного. Казалось, они сами радостно устремляются ко мне, стараясь быстрее наполнить опустевшее средоточие. То, что я испытывал у бочек в Школе было лишь бледной тенью происходящего сейчас.
Потратив три часа на медитацию, первым делом применил Поиск. Больше средоточие я обычно и не пополнял. На это уходило много времени, а терять его мне совершенно не хотелось. Особенно теперь. И проверка подтвердила мои мысли: сейчас вода ниже по течению почти не давала голубых оттенков на волне моей духовной силы. А значит в ней действительно была дополнительная энергия, которую я и поглотил. Выходит, мой путь — вверх и только вверх.
То, что больше всего сдерживает возвышение идущего — это талант. Затем — доступная сила. Как бы ни было велико средоточие, но скорость поглощения почти всегда одинакова. Так говорил Кадор в Школе. Именно поэтому мне едва хватает ночи, чтобы восстановить силы. А тому же Гуниру с его небольшим средоточием хватает на это и пары часов. Но если возле воды я чувствовал лишь облегчение в восстановлении, то здесь я своими глазами вижу ощутимую помощь. Тяжело сравнивать, но, кажется, она даже значительнее, чем от того растения-спутника, что я использовал в качестве подношения для Тортуса почти год назад. Неясно лишь, почему об этой реке неизвестно никому из вольных Гряды. Ведь всё здесь почти под самым городом. Что такое день пути для Воина?